Страница 20 из 94
- Погодина, Ольга Кирилловна, - Иван Афанасьевич со свистом втянул в себя последние капли чая и восторженно поцокал языком, - роскошная дама, она даже Боброва на крючок поймала, тот буквально изнывал от страсти к ней. Вот что хороший приворот-то делает!
- И Яшу она тоже приворожила? - Анна с тревогой смотрела на призрачную родню. - Ну же, не молчите!
- Нет, что Вы, Анна Викторовна, - призрачный мужчина, коий первым откликнулся на зов медиума, опять почтительно поклонился, - Ваш муж очень сильно вас любит, его сердце безраздельно принадлежит Вам, а потому приворот на него не подействовал...
- Слава богу, - выдохнула Анна, нашаривая дрожащей рукой спинку стула, на кою можно было бы опереться.
Мужчина виновато кашлянул, опять затеребил шейный платок:
- Мда-с, как приворот зелье не сработало...
- Да говори уже, чего ты опять мямлишь? - не выдержала тётка Катерина. - Али хочешь, чтобы Аннушка составила нам компанию? Так тут и без неё многолюдно.
Мужчина откашлялся, на миг задержал дыхание, словно перед прыжком в ледяную воду, а потом выдохнул:
- Сие зелье весьма коварно, а потому, если оно не срабатывает как приворот, то становится сильным ядом и медленно убивает свою жертву.
- Ах!
Спинка стула вывернулась из ослабевших рук, Анна упала на пол. К ней тут же подскочили подруги, защебетали, помогая подняться, но от волнения сталкиваясь и лишь мешая друг другу.
Тётка Катерина посмотрела на красного словно варёный рак мужчину, скептически заломила бровь и изрекла:
- Это было весьма осторожно, все дипломаты мира рукоплещут, обливаясь слезами самой чёрной зависти. Браво, сударь, продолжайте в том же духе, и тогда Анна Викторовна и Яков Платонович пополнят плеяду влюблённых, умерших в один день.
- Да типун Вам на язык, - всплеснула руками Марта Васильевна, присела перед Анной на корточки, погладила по щеке и заворковала:
- Милая, поверь мне, ничего страшного и непоправимого пока не произошло, Яшу ещё можно спасти. Сейчас Кирилл Владимирович продиктует тебе рецепт противоядия...
Под умоляющим взором блестящих голубых глаз мужчина поёжился и растерянно развёл руками:
- Конечно, я сделаю всё, что в моих силах, я же доктор, только... Прежде, чем диктовать противоядие, мне нужно знать состав приворота, понять, что в него входит...
- А это я Вам сейчас наилучшим образом обскажу, - Иван Афанасьевич почмокал губами, а потом выдал длинный перечень трав, о некоторых из коих Анна никогда и не слышала.
Доктор просиял и даже пару раз в ладоши хлопнул:
- Отлично! Просто великолепно! Мы имеем дело с очень сильным зельем под названием "Огонь любви", он буквально испепеляет того, кто им опоен!
Тётка Катерина дугой выгнула бровь:
- Я страшно извиняюсь, нам, женщинам, быть глупыми простительно, но что хорошего в том, что Яков Платонович медленно умирает от жара?
- "Огонь любви" не убивает сразу, в этом его неоспоримое достоинство по сравнению с "Вспышкой сладострастия", там жертва сразу погибает от апоплексического удара и не имеет ни малейшей возможности спастись!
Катерина огляделась по сторонам:
- Дамы и господа, если я сейчас придушу этого призрачного коновала, кто из Вас будет его оплакивать? И вообще, по чьей линии сей восторженный субъект, у нас я таких не припомню?
- Я Разумовский, - доктор выпрямился, чинно раскланялся на все три стороны, - Кирилл Владимирович Разумовский, дед теперь покойного князя Разумовского. У нас в роду принято называть сыновей или Владимир, или Кирилл, это наши родовые имена.
- Вы не поверите, есть и другие, - фыркнула тётка Катерина. - А к нам, уж простите за назойливость, Вы чего прибились? Пеклись бы о своих предках, чай есть ещё на земле Разумовские.
Кирилл Владимирович с видимым сожалением развёл руками:
- Увы, наша ветвь со смертью моего тёзки оказалась оборвана, мой внук не оставил после себя наследников, но... - мужчина выразительно поднял палец, - поскольку Яков Платонович является, пусть и незаконным, с точки зрения общества, продолжателем...
- Якоб мой сын, - резко отрубил Платон Карлович, лишь сейчас появившийся на семейном совете, - и сейчас ему очень и очень плохо. А потому предлагаю отложить разговоры и перейти непосредственно к действиям по его исцелению.
Кирилл Владимирович досадливо поджал губы:
- Я всего лишь хотел сказать, что опекаю Якова Платоновича на правах его родственника, только и всего. А "Огонь любви" утишается вот так...
Доктор разразился длинной речью, из коей даже самые внимательные слушатели разобрали лишь крапиву и чертополох.
- И всё-таки я его убью, - Катерина выразительно закатала рукава платья, - мне Разумовские никогда не нравились.
- Стоп, - Платон Карлович повелительно вскинул руку, кивнул по прежнему сидящей на полу Анне Викторовне. - Аннушка, возьмите перо и бумагу, записывайте рецепт. Кирилл Владимирович, Вы не торопитесь и говорите медленно, тщательно произнося каждое растение. Марта, душа моя, побудь пока с Якобом и мальчиками, им нужна твоя помощь. Иван Афанасьевич, успокойте дам, они могут случайно помешать Аннушке, а времени у нас в обрез, Михаэль сказал, что жар нарастает и сбить его не получается. Катерина, а Вас я попрошу собрать остальных наших почтенных родственников и устроить отравительнице маленький концерт. Надеюсь, Вы понимаете о чём я.
Призраки засуетились точь-в-точь как живые люди, наконец-то понявшие, что нужно делать и спешащие выполнить поручения. Анна, не замечая удивлённых взглядов подруг, вскочила, подхватила со стола лист и перо и застрочила так, что даже брызги чернил во все стороны полетели. Машенька хотела было спросить, что это Анна Викторовна столь лихорадочно записывает, да по телу такая томность разлилась, даже думать ни о чём не хотелось. Право слово, о чём печалиться? Всё же непременно будет хорошо, иначе нельзя! Другие дамы тоже притихли, наслаждаясь воцарившимся в душе покоем и умиротворением.