Катерина

Пролог

В кабаке собрались практически все мужики села Кольское, заседали за столами с угрюмыми лицами. Нынче пятница, с утра пиво завезли, но народ и не думал пить, все обсуждали событие страшное, что приключилось прошлой ночью.

Стая волков напала на дом помещика здешнего Аксенова Петра Филипыча, расправились звери с целой семьей, только средняя дочка Аксенова осталась, Катерина. Не было ее дома той ночью, убежала к подружке с ночевой, а как воротилась утром, так и упала на пороге без чувств.

– Зверь обнаглел нынче, – молвил староста. – Ничего не боятся, лохматые. Это ж надо, прямо в избу пришли, не побоялись же.

– Бесовщиной все это попахивает, – ответил помещик Киртанов. – Не случалось еще такого. Медведи по весне захаживали, но так по окраине бродили и опять в лес уходили, людей они боятся. Я вот той осенью лося встречал, но это ж лось, а тут цельная стая, и пришли-то в ночи, в дом пробрались. Точно сила нечистая.

– А я вам вот, что скажу, – начал охотник здешний Вася. – Со зверьем я знаком с разным, и на медведя ходил, и с волками встречался и с кабанами силой мерился, всякое бывало. Зверь далеко не дурак, к людям просто так не пойдет. А тут явно помешательство случилось, взбесились волки. И кто сему помешательству виной догадуюсь.

– И кто же? – покосился на него староста.

– Иноземец. Поселился недалече от села. Он как явился сюда в первый раз, так вспомните-ка, собаки всю ночь выли, лошади бесновались. Животина чует силу нечистую. Супостат этот аглицкий всему виной.

– Горячку-то не пори, – отмахнулся старик Архип, – поменьше браги пей, почаще в церковь ходи, а то сам скоро взбесишься. Оголодали серые, зима выдалась лютая, лес долго просыпался, зверю жрать было нечего. А дом любезного Петра Филипыча как раз на окраине, вот они в первый и зашли. Дальше-то не сунулись.

– Жалко Аксенова, – молвил Киртанов. – Хороший мужик был. Деловитый. Сколько раз обращался к нему за помощью, никогда не отказывал.

– Эх, царствие небесное мученикам. А Катерина сирота теперь. Девке всего шестнадцать, за таким хозяйством не уследит, сама по миру пойдет.

– Мож родня есть, – задумался староста. – Надо поспрошать. Я бы в город смотался, дал телеграммку в нужную инстанцию, глядишь, отыскались бы родственники.

– Верно толкуешь, – согласился Киртанов. – Мы с женой покамест ее у себя поселим, домой заходить боится. Там все в крови. Я сам-то чуть не лег, когда вошел в избу. Звери и, правда, словно обезумели, учинили кровавую бойню.

На том и порешили. Мужики еще долго в кабаке заседали, поминали семью помещика Аксенова. Померли те в страшных муках, самого Петра настигли волки у дверей, жену его Марию со старшей дочерью в сенцах, а двух братьев близнецов пятилеток в кроватях.

Глава 1

Бричка катилась по ухабистой дороге, поскрипывая рессорами. День выдался холодный пасмурный, хоть дождя и не предвиделось. Извозчик вяло погонял лошадей да без конца ежился, все ж старенький кафтан не особо-то грел. Седока он взял рано утром. Только тот сошел с парома, Степан и подсуетился, по одеждам прибывшего господина сразу понял – человек знатный при деньгах.

Дорога вилась меж густого леса, вековые деревья хмуро нависали кронами над головой, казалось бы, господину в бричке лучше укутаться в плащ и носа наружу не казать, но нет, он раздвинул шторки, снял касторовый полуцилиндр, расстегнул пару пуговиц накрахмаленной рубашки и с благоговейным видом ловил кожей влажный холодный ветер.

Цокот копыт и скрип повозки баюкали сознанье, а тишина северного леса радовали глаз. Весна в Архангельске теплом в этом году шибко не радовала, то дожди лили, то, было дело, снег пару раз принимался. Дорогу местами размыло, из-за чего извозчик часто замедлял ход, и они могли подолгу плестись не быстрее километра в час. Барин какой али барыня уж не раз бы высказали недовольство, однако утренний пассажир и слова против не проронил, отчего извозчик уверенно и спокойно вел лошадей, дабы не угодить колесом в яму или в грязи не увязнуть.

К вечеру добрались-таки до города. Кучер остановился у здания полиции, где заседал губернатор Исапов Иван Романович. Время было хоть и позднее, но Иван Романович порою засиживался до ночи, так и сегодня.

– Обождите здесь, любезный, – произнес господин и покинул бричку.

– Да, ваше благородие, – кивнул мужик.

Не прошло и получаса, как пассажир вернулся, но не один, за ним следом шел сам Исапов. Да не шел, скорее, семенил и до чего ласково разговаривал, тогда, как обычно от него слова доброго не дождешься. Степан часто возил его по уездам, посему хорошо знал скверный характер главы города. А тут на тебе, прямо ангел во плоти.

– Все готово уж давно, ваша Светлость. Не переживайте. С бумагами я лично поездил по надлежащим инстанциям, земля оформлена. И умельцев здешних я вам подскажу, такой дом построят, век стоять будет.

– Мало век-то, не находите, – усмехнулся господин, но при этом одарил собеседника ледяным взором, отчего у Исапова неприятно заурчало в животе, а глазки так и забегали. – Все хорошо, Иван Романович, это я так, беседу поддержать, – изволил смягчиться.

– Куда поедете? Трактир «Кустинский» здесь недалеко имеется. И кормят достойно и комнаты чистые. Чего уж в ночи-то блукать, переночуете с удобствами, а завтра с утра и по делам.

– Благодарствую, – склонил голову приезжий, – последую вашему совету. И, правда, торопиться некуда.

– Хорошего вечера, господин Блэр, граф – затем глянул недобро на Степана, – давай-ка, поскорее доставь дорогого гостя в Кустинский, а завтра спозаранку, чтобы как штык стоял у моих ворот.

– Слушаюсь, – поклонился тот.

Когда бричка скрылась за углом, Исапов нахмурился, пошевелил пушистыми усами и пробубнил:

– И чего этих графьев аглицких тянет сюда, медом вроде не намазано.

Иван Романович и не заметил, как рядом с ним вырос секретарь Демьян – низенький мужичок с огромной лысиной и треугольной бородкой:

– Никак собрался строиться? – от его писклявого голоса Исапов аж вздрогнул.

– Черт тебя побрал бы, сколько раз говорил, не подкрадывайся, – после чего кивнул, – собрался. Лесопильню откроет. Местечко себе присмотрел под родовое поместье, видать надолго приехал. А по-нашенски до чего ровно говорит.

– Оно же нам только на руку.

– Так-то да… но… – покачал головой, – не нравится он мне, есть в нем какая-то червоточина, сердцем чую. А ты знаешь, я людей насквозь вижу.

Вдруг, ни с того ни с сего собаки завыли. Иван Романович тут же спохватился и зашагал обратно в здание, секретарь побежал следом. И вой, и свои же слова об англичанине напугали губернатора, что аж волосы на руках дыбом встали.

А Степан тем временем подъехал к трактиру, после помог графу с поклажей.

– Немного вещей у вас, – произнес, когда выставил второй чемодан.

– Остальное позже приедет, – мужчина достал кошелек, вынул оттуда пару монет и протянул Степану.

– Благодарствую, – принял деньги. – Хорошего вечера, ваша Светлость.

Из трактира тут же паренек выбежал, поклонился гостю и взял в руки по чемодану. А граф с минуту еще стоял и вслушивался в собачий вой, в глазах появилось напряжение, но потом тряхнул головой и со спокойным выражением лица вошел в заведение. Там было тепло, пахло копченой колбасой и хлебом. Народа почти не имелось. Мужчина подошел к стойке, снял цилиндр, затем перчатки и бросил их внутрь шляпы.

– Чего изволите? – обратился к нему сам хозяин Кустинского.

– Я бы хотел комнату снять на месяц, может, два. Есть свободные?

– Конечно. Сейчас же распоряжусь. Глаша? – крикнул пожилой мужчина в рубашке с закатанными рукавами и переднике.

– Да, – из подсобки выбежала молоденькая девушка.

– Подготовь комнату для дорогого гостя.

Та кивнула и мигом побежала на второй этаж, только каблучки застучали по ступенькам.

– Пока комнату готовят, не желаете ли отужинать?