Ёшка

–А, – всхлипнула девушка, схватившись за лицо.

Уже в первые секунды Никита искренне пожалел о том, что не смог сдержать себя. Наташа зарыдала и хотела убежать, но он схватил ее за руки и сильно прижал к себе.

– Прости меня, прости…

Наташа рыдала не от боли, а от обиды. От обиды даже не на самого Никиту и не на то, как он грубо и по-крестьянски просто добивался ее. Она рыдала от того, что была не нужна любимому графу.

– Ты прости меня, – как-то растеряно произнес Никита, – мы ведь с тобой в этом так похожи.

– О чем ты? – сквозь слезы, спросила Наташа.

– Ты не нужна ему. Я не нужен тебе, – Никита страдал от того, что он сделал, – прости меня.

Он легко поднял Наташу на руки и прижал к себе, виновато опустив голову ей на грудь.

глава VII

В деревне шли приготовления к празднику – проводам весны. Люди украшали свои дома полевыми цветами, во дворе, как обычно ставили один общий, длинный стол. На каждый праздник Иван сам отправлял из своего стада, несколько голов коров и десяток овец. В такие дни даже бродяги с дорог приходили, чтобы поесть, и Иван никому не отказывал.

В стороне от стола молодые девушки и парни укладывали ветки для костра. В разгар этих приготовлений приехал и сам хозяин. Иван важно въехал в деревню на своем Ветре. Едва завидев его, крестьяне отвлеклись от работы, чтобы приветствовать барина.

Иван счастливо улыбался и подмигивал девушкам. Они хохотали и красовались перед молодым графом. Он спешился. К нему подбежал молодой парнишка и ухватил его могучего коня под уздцы.

– Держи его крепче, Данила, – шутливо сказал Иван и пошел к столу, – больше, больше, – подбадривал он ребят, укладывавших ветки на костер, – чем жарче пламя от костра, тем жарче лето! Хочу, чтобы огонь был виден за десятки верст отсюда!

Иван подошел к столу, где полноватая женщина с невероятно добрым лицом мешала тесто. Завидев Ивана, она улыбнулась. В уголках глаз появились мелкие морщинки, которые ей так шли. Из под платка, виднелись пряди гладко причесанных, седоватых волос. Карие глаза блестели при свете яркого солнца. Иван наклонился через стол и поцеловал ее в лоб.

– Здравствуй, Тая, – он улыбнулся и сел перед ней на длинную лавку.

– Улыбается лицо твое красивое, а душа плачет, – ответила женщина.

– От чего же не пожелаешь мне здравия?

– Здравствуй, сынок, здравствуй!

– Почему ж ты так говоришь?

– Я ведь все вижу. Что-то происходит с тобой, – покачав головой, ответила Тая.

– Я знаю, чувствую это, но не могу понять что именно, – вдруг признался Иван, – помоги мне, Тая.

– Если бы не твои сны, ты бы и не пришел ко мне, – с сожалением в голосе проговорила она, – просто о моем здоровье справиться. Забыл ты свою Таю, – с обидой договорила она и стала мыть руки от муки.

– Не обижайся. Я совсем потерян. Чувствую, происходит что-то. Не знаю что. Потерял сон, покой. Одно спасение теперь у меня…

– Данта?

– Она. О ней все время думаю.

– Да, она красивая, – вытирая руки о белый фартук, подтвердила Тая.

– Откуда знаешь?

– Видела. Да и говоришь все о ней и о ней, – Тая выдержала секундную паузу, – ну, пойдем же, посмотрю, что с тобой, где сон свой оставил.

Иван встал и пошел за женщиной в ее небольшой домик. В это время его конь заржал. Иван резко оглянулся и увидел, как крепкий парнишка в широкой рубахе насилу справлялся с жеребцом.

– Держи, держи его, Данила! – весело крикнул Иван, – сумеешь покорить моего скакуна, станешь настоящим мужчиной! Возьму тебя к себе в конюшню, если продержишься в седле до моего возвращения, – шутливо проговорил он и вошел в дом вслед за Таей.

Вокруг Данилы стал собираться народ. Все знали, что усмирить коня Ивана мог только он сам, но Данила всегда отличался силой, смелостью и находчивостью. Он во всем хотел быть похожим на своего барина. Выполнить его поручение для парня было дело чести. Он что есть силы пытался вскочить на коня, но каждый раз падал. И даже после этого не останавливался. Из толпы то и дело слышались выкрики:

– Давай, Данила, не подведи барина!

– Докажи, что ты мужчина!

В толпе появился Никита, он важно сложил руки перед собой и заявил:

– Этот жеребец, как преданный пес, никого к себе не подпустит и не даст себя оседлать! Никому, кроме барина.

– Посмотрим, может, Данила сумеет.

– Я не сумел, – уверенно ответил Никита, – куда там юнцу?

В комнате, куда вошел Иван, было светло и уютно. Простая деревянная мебель, худенькие занавески на окнах и прочие вещи были близки его душе. И, хотя убранство его дома было богатым, сам он, любил бывать в простых крестьянских домах. Осмотрев комнату, он улыбнулся.

– Давно у тебя не был.

– Так кто ж запрещал?

Тая вышла в низкую боковую дверь. Она была небольшого роста и, даже не наклоняясь, быстро скрылась за ней. Иван пошел за женщиной. Сразу за дверью начинались ступеньки, на которых он оступился и с грохотом упал на пол. В темной комнате тут же зажглась лампа и раздался девичий смех. Иван быстро поднялся на ноги и осмотрелся. За столом в углу, который не достигал свет от лампы, сидела девушка. Иван старался рассмотреть ее силуэт.

– А, ты уже здесь? – произнесла Тая, – я и не видела, когда ты пришла.

– Я принесла то, что ты просила, – ответила девушка, и подвинула на середину стола маленький сверток.

Из темноты на свет появилась ее рука. Иван увидел на запястье небольшой браслет из маленьких черных бусин.

– Спасибо, Ёшка, – ответила Тая и, забрав сверток, положила его на полку, где стояла лампа.

В этот момент в голове Ивана, эхом отозвалось “Ёшка, Ёшка, шка, ка, аааа…” Сердце забилось быстрее. Стало тяжело дышать. Иван почувствовал непреодолимое желание увидеть лицо этой девушки, увидеть ее.

Тая нарочно столкнула лампу на пол и свет тут же погас. И с ним, словно и не было, от Ивана отхлынули все волнения и мысли о девушке.

– Ой, что же это я, – спохватилась Тая и стала искать лампу на полу.

– Я тебе помогу, – Иван отошел от двери.

В это время он почувствовал теплый порыв воздуха у себя за спиной, а когда оглянулся, то дверь уже хлопнула, а за ней скрылась девушка.

– Ой, вот и лампа, – сказала Тая и зажгла ее.

– Кто эта девушка?

– Она из нашей деревни.

– Неправда, – уверенно возразил Иван и сел за стол, – я бы знал ее. Что она тебе принесла?

– Помой руки и умойся, – сказала Тая, поставив перед Иваном не глубокую чашку с водой.

– Как, ты говоришь, ее зовут? – омывая руки, спросил Иван, – Ёшка? – он наклонился над чашкой и умылся несколько раз.

Тая подала ему белое полотенце и села за стол напротив Ивана. Она пододвинула чашку с водой к себе и зажгла свечу. Потом, наклонившись, начала шептать что-то над водой. Иван вытер лицо и скомкав полотенце положил его на стол.

– Тебя окружает много женщин. Но ты как будто не чувствуешь их окружения, ты думаешь, что одинок.

– А разве это не так?

– У тебя есть все. Твои руки полны денег и…

– И чего? – переспросил Иван.

– И карт, – ответила Тая и улыбнулась.

– Все это я знаю. Скажи мне, что делать, я не сплю уже которую неделю, и не пойму, что творится в моей душе.

– Нужно остановиться. Иначе, быть беде.

– Все это пусто. Мимолетные увлечения.

– Не слышишь ты меня, – убирая чашку с водой, сказала Тая. Потом она вернулась на свое место и добавила. – Никогда не слышал и сейчас не слышишь.

– Плохо мне, – тяжело вздохнув, сказал Иван.

– Не вздыхай, ты еще найдешь свое счастье, – успокоила его Тая, – Дай полотенце, посмотрю, – она взяла со стола скомканное полотенце и, развернув его, задумалась.

– Порчи на тебе нет, – уверенно сказала она, но…

– Что? – не дожидаясь, перебил Иван.

– Что-то беспокоит тебя.

Иван хлопнул ладонью по столу.

– А я о чем все это время говорил?

– Не-ет, – протянула Тая, – это другое. Оно еще не пришло.

– Что оно?