Страница 7 из 48
-А если не освободят?
-Куда они денутся. По нашим сведениям, команду освободить, во что бы то ни стало, своего дружка Зингера дал по телеграфу лично нарком Троцкий. Егоров в лепешку расшибется. И теперь, когда нас никто не слышит. Ваша легенда такая...
Капитан говорил короткими, рублеными фразами, чтобы они сразу запоминались. После того, как Вербера взяли в плен под Фатежем, его отправили на допрос в Курск к самому командующему Добровольческой армией генералу Май-Маевскому. Однако тот, то ли куда-то уехал, то ли в очередной раз запил, поэтому с ним беседовал генерал Кутепов. Но Вербер никаких секретов не выдал, держался как кремень. Когда его собирались уже расстрелять, он якобы сломался и сообщил, что комфронта Егоров готовит удар по 1-му армейскому корпусу Кутепова из Герасимово, что недалеко от Турищево. Там якобы уже стоит большая группировка. Готов, мол, незаметно провести туда разведотряд корниловцев, чтобы они убедились в его искренности. Кутепов дал добро. Однако Вербер сознательно привел отряд корниловцев к засаде.
-Прямо, как Сусанин, герой 12-го года,- заключил капитан, состроив язвительную физиономию.
-А если проверят?- усомнился Вербер.
-Все продумано. Там несколько дней назад действительно была перестрелка. Оттуда красные, скорее всего, и собираются идти спасать Зингера. Далее. Во время боя вы сумели высвободиться, напали на командира разведчиков и убили его. Можете даже назвать фамилию - поручик Семен Румянцев, он действительно погиб недавно, правда, в другом месте. Однако убежать вы не смогли. Недобитые корниловцы увели вас с собой в Турищево и там решили повесить. Сию процедуру и увидит товарищ Зингер Аркадий Аристархович.
Некоторое время Вербер молчал, потом задал вполне резонный вопрос:
-А Мария? То есть, моя дочь. Она-то откуда взялась в этом хм...спектакле?
-И мне это очень любопытно узнать,- кивнула Елена. Идея с пленным подполковником ей в общем-то нравилась - простая, незатейливая, вполне может сойти за правду. Правда, уверенности в самом Вербере нет. Хлипкий какой-то, дерганный, не похож на героя-брусиловца. Глаз за ним да глаз нужен.
-С вами, Мария Антоновна, немного сложнее. Легенда такая. В Москве вы поддержали красное восстание, в отличие от ваших подруг по Александровскому училищу. Когда Ленин летом выдвинул лозунг "Все на борьбу с Деникиным!", записались добровольцем в отряд красного ополчения. Оказались в Орле. Узнали, что ваш отец- заместитель начальника штаба 13-ой армии. Решили попасть к нему. Здесь - внимание. В бронепоезде "Лев Троцкий", который нам удалось захватить под Змиёвкой, находились ополченцы из Москвы. И среди них в списке отряда значилась некая Вернер 24 лет. Имени указано не было. Среди убитых оказались две девицы приблизительно такого возраста, возможно, одна из них и Вернер.
Капитан, по его словам, недавно вспомнил, что у них в плену находится красный замначштаба с фамилией Вербер, одна буква роли не играет - "н" или "р", какая разница? И у него сразу созрел план.
-То есть некая Вернер 24-ех лет, вернее, Вербер, осталась жива, попала к вам в руки. Хитро, - ухмыльнулась Елена.
-Голь, сами знаете, на что способна. Ха-ха,- капитан рассмеялся отрывистым, лающим смехом.- Словом, совершенно верно. Вы в нашей контрразведке скрывать свое происхождение не стали, но не рассказали, что поддержали красное восстание в Москве. Наоборот, мол, вы мужественно бились с большевиками на баррикадах. Потом решили затаиться, а при случае записались в красные добровольцы. Вас определили стрелком в бронепоезд. Из Москвы он вышел 14-го сентября, пять вагонов и грузовой прицеп. Вы - второй номер пулемета, не знаете полного вооружения поезда и состава команды. Начальник бронесостава - Айвар Меднис, латыш, по прозвищу Кребс - русский. Мы его нашли с дыркой в голове в штабном вагоне, застрелился. Можете сказать, что шуры-муры с ним крутили, обещал, мол, в Латвию после войны забрать. Голубоглазый красавец с белым и чистым, как у юной девушки лицом. Под Змиёвкой оказались поврежденными рельсы. Ремонтная бригада отправилась осматривать пути, и тут налетели корниловцы. Так вас взяли в плен. О судьбе остальных ваших товарищей вам ничего неизвестно, вероятно, все погибли. Белые, узнав кто вы, предложили вам убедить своего отца рассказать нам все, что он знает о дислокации и передвижении красных частей. Вы согласились. Так вы встретились с отцом и вместе решили привести корниловцев к засаде под Герасимово, где вас не могли не заметить свои.
-Что-то здесь не всё логично,- заметил Вербер.
-Например?
-Зачем Марию взяли со мной в Герасимово?
-Для надежности, чтоб вы каким-либо образом не выдали корниловский отряд. Если что, сразу обоих и в расход.
- Ладно, - согласился подполковник,- главное, чтобы Зингер в легенду поверил. Он знаете, какой недоверчивый, хитрый, бывший каторжанин, подвох за версту чует. С каторги и сбежал через Дальний Восток в Америку.
-Можете не сомневаться, поверит,- заверил капитан, похлопав Вербера по груди.
В село въехали, когда начало светать. Остановились за площадью, у винной лавки с заколоченными ставнями и ободранной вывеской "Тимофеев и сын. Вино в бочках, бутылках и разлив".
Все выпрыгнули из санитарного грузовика, стали разминать затекшие после долгой тряски конечности.
-Можно приступать? - спросил Подоленцева подпоручик с обвисшим, потным лицом.
-Приступай, Саша, - разрешил капитан.
"Медведь" отвел Вербера за грузовик, ударил огромным кулаком сначала в живот, а когда тот согнулся пополам, ногой в лицо. Подполковник упал в пыль, закашлял кровью. Подпоручик начал нещадно его пинать во все части тела. Кашель перешел в хрип.
-Вы что, с ума сошли?- Васнецова дернулась к Верберу. Подоленцев ее остановил:
-А вы как думали, Елена Николаевна? Большевика, который провел у нас в застенках несколько дней, мы будем вешать свежего, словно огурчика? Кто нам поверит? А уж прожженный каторжник... Не перестарайся, Саша, а то всю обедню испортишь.