Страница 18 из 48
-Да вы что же, Кирилл Андреевич, со мной шутки решили шутить?- Егоров поднялся во весь свой немалый рост, сжал кулаки. Губы его посинели от гнева.- Для чего же мне в помощники шпиона предлагали, уж не подозреваете ли и меня?
-Работа такая, Александр Ильич, у Разведупра Красной армии- всех подозревать, в том числе и вас.
-Ну, знаете ли, я вынужден буду доложить о вашем поведении вашему непосредственному начальнику товарищу Аралову.
Егоров вытер лоб платком, хлебнул чаю, почти сразу же остыл.
-И что же Дунайцев? - спросил он после некоторой паузы.
-Молчит, утверждает, что Подрядов всё врет, ничего он ему не передавал и вообще его не знает. Но мы добьемся от него правды. Послание пока не расшифровано. У меня есть предположение, что Май-Маевский решил узнать о передвижении наших войск под Орлом, где мы готовим ему удар во фланг. Для этого заслал к нам опытного лазутчика для связи с "кротами", типа Дунайцева. У белых шпионов плохо с оперативной передачей информации. Крестьян ведь они используют не от хорошей жизни. Что ж, подождем, мимо нас шпик не просочится. Ему необходимо в самый центр, в штаб к командующему фронтом попасть.
-Или к вам в Разведывательное управление, - вставила Елена.
-Что?
- Вся секретная информация проходит через вас.
-Да, да, вы правы, Мария Антоновна, или к нам.
Свирчевский обвел всех тяжелым взглядом, особо задержал его на Елене, но она глаз не отвела.
- Буковка "н" вместо "б", говорите? Ну-ну...
Командующий Южным фронтом поднялся, сказал, что больше никого не задерживает, велел зайти к нему "молодому нахалу" Илье, подхватившему, по словам Свирчевского, "нехорошую болезнь".
Елене отвели комнату на втором этаже низенького дома купца Зотьева, насквозь пропахшем рыбой. Несомненно, ею и торговал купец, от которого в комнатах остались фотографии, где он демонстрирует огромных щук и сомов, а в подполе стоял длинный разделочный стол с горами полусгнившей чешуи. На этаже жила также полу глухая бабка купца, за которой ухаживала 12-летняя девочка Катя. Внизу по комнатам расположились два командира среднего звена и с десяток солдат. Основная масса бойцов 14-ой армии, нескольких смешанных дивизий и полков, разместилась в палатках по всему городу, рядом у леса и западнее озера, в которое впадала река Алёшенка.
Бойцы на первом этаже нещадно дымили махоркой, а кто побогаче папиросами, отчего бабка порой выползала из своего угла, стучала клюкой по перилам лестницы:
"Что б вас черти так в аду до скончания времен обкуривали!"
Солдаты смеялись:
"Спускайся, бабуля, с нами покури, глядишь, плесень с тебя слезет, омолодишься. Ха-ха". "Ей нельзя, по мужикам соскучится, а ноги-то не ходют".
Старуха начинала сильно кашлять, потом навзрыд плакать, бойцы ржали во все горло. На второй день Васнецова не выдержала, спустилась вниз, поправила ремень, который оттягивала рыжая кобура с револьвером. Обмахнулась рукой от дыма:
-Это кто тут такой острословный?
-Ну, я,- развязно ответил один солдат, выпуская дым широким как у карася ртом, большими, вращающимися кольцами.
Васнецова ни слова не говоря, выхватила у него изо рта толстую самокрутку, тут же заснула ее обратно ему в рот огненным концом, прихлопнула кулаком. Солдат завыл, схватился за рот. Его товарищи повскакивали. Елена молниеносно вынула револьвер, взвела курок.
-Если кто дернется, пристрелю. Курение в доме отменяется раз и навсегда. За оскорбление пожилой женщины отправлю под арест.
Солдаты таращили глаза, обожженный скулил, плевался, кашлял. Кто-то поднял винтовку.
-Браво, браво!
Обернувшись, Елена увидела входящего в комнату одного из жильцов-командиров. Он был в короткой серой бекеше сюртучного покроя, отороченной светлой цигейкой на воротнике - стойке, груди и карманах. Зеленые без пятнышка галифе были заправлены в узкие кавалерийские сапоги со шпорами. На голове заломленная назад папаха. Ишь ты, какой щеголь,- подумала Васнецова.
Щеголь театрально хлопал в ладоши.
-Уши заложило, не расслышали, что вам сказала помощник командующего фронтом? - он обвел тяжелым, оловянным взглядом, солдат.- На улицу курить, живо!
Когда бойцы выползли из дома, щеголь слегка поклонился:
-Позвольте представиться, Алексеев Алексей Алексеевич. Местные неблазники, ха-ха, прозвали меня "Триа", командир летучего отряда 8-ого кавалерийского полка. Резко вы с ними.
-Не терплю хамства, тем более в отношении беззащитных пожилых людей.
-Хотя, не удивлен, наслышан про ваши подвиги в Турищево. Это мой отряд отбил вас у злых крестьян. Ха-ха. Правда, меня тогда не было, я находился в штабе армии.
-Я должна сказать вам спасибо?
-Нет, конечно, но если бы вы не отказались со мной...
-Откуда такие изысканные манеры, Алексей Алексеевич?- перебила Васнецова.
-Я из дворян и не скрываю этого. Так же как и вы. Пока нас терпят.
-Пока?
-Разумеется. Мы, кадровые военные, большевикам сейчас нужны как воздух. А потом они от нас избавятся.
- И вы так спокойно об этом говорите.