Сталки. Затмение

«Всё равно Видевской теперь не выжить. Ни ей, ни Миронову, ни недобитым сталкам», — успокоил себя Фокс и стал искать в меню контактов код Миронова. Если бы в этот момент в зале ещё кто-нибудь был, он бы заметил, что на лицо главаря мятежников вернулась прежняя усмешка.

Это было маленькое удовольствие, в котором тот просто не мог себе отказать.

Через несколько секунд в микронаушниках раздался настороженный голос Миронова:

— Фокс, что тебе ещё нужно? Ампула уже у тебя, так что твои экологи должны были прийти в себя пару часов назад. Если снова потребуешь выдать Нурса и Лину, то я вынужден тебе отказать…

— Да нет, не в этом дело. Ваши жизни я рано или поздно получу и так. Хочу лишь сообщить, что ваша, товарищ подполковник, подчинённая не далее как полчаса назад нарушила подписку о неразглашении, выдав мне пароли от своего комма и всю свою биометрию. Поэтому в любой момент я могу анонимно через цепочку ретрансляторов сообщить об этом в определённые инстанции, и репутация Видевской будет разрушена раз и навсегда. А с ней будете посмертно осуждены и вы. Разумеется, не судом, а памятью людей. И я сделаю это в ближайшее время, если вы не выполните мои условия.

Некоторое время Миронов молчал, видимо, обдумывая слова Фокса, а тот вслушивался в тишину на другом конце канала и ожидал ответа своего противника.

Потом подполковник заговорил, и голос его звучал решительно и даже приподнято:

— А не пойти ли бы тебе кое-куда? Кому ты можешь это сообщить, не выдав себя? Своему папаше-генералу?.. — По спине оторопевшего Фокса при этих словах под тканью костюма пробежали ледяные мурашки. — Нет, я отказываюсь выполнять то, что ты мне указываешь. И я знаю, что Зелма не предала Федерацию и сейчас направляется на Сталкерру. То, что тебе удастся выудить из её комма (если он, конечно, ещё у тебя), не является каким-нибудь важнейшим стратегическим секретом. Из контактов там только два кода: мой и дежурной части разведуправления на Миракле. А квантовые каналы, как ты хорошо знаешь, прослушать нельзя. Только если поставить микрофон в устройство… Подумай лучше о себе, Фокс: что будет с тобой, когда твоего отца арестуют? Ведь ты сам, без него, можешь не очень-то и много. А за пределами системы Сталкерры — ровным счётом ничего. Думай, Фокс, думай.

И Миронов отключил связь, оставив шокированного главаря мятежников в одиночестве и звенящей тишине пустого зала.

«Откуда он-то это знает?! — подумал Фокс, пока его невидящий взгляд буравил одну точку на верхнем ряду жёстких кресел. — Неужели… чёртовы сверхспособности сталков!..»

Вспомнив последние слова подполковника, мятежник вновь похолодел и стал набирать новый код вызова на браслете. При этом пальцы Фокса еле заметно тряслись.

Когда ему ответил нужный человек недовольным голосом: «Ну что у тебя там ещё?..» — мятежник с двумя именами взволнованно сказал:

— Папа, тебе лучше скрыться. Миронов знает, кто покрывает нас из военных. И в том своём разговоре через мой ретранслятор он вполне мог на тебя намекнуть. Уезжай куда-нибудь, где тебя не найдут. Пожалуйста. Пока не поздно…

* * *

Лес (6 километров к северо-северо-западу от Сталочной), 13:39.

Подполковник Миронов выключил комм и переступил через торчащий из-под снега корень.

Отряд снова шёл дальше, прочь от деревни, в леса, где можно будет раствориться и враги замучаются там всех искать и добивать. Тем более, что лейтенанта и ещё нескольких бойцов Миронов отправил с детьми и Ишей на север: благодаря экзоскелету брони военные могли, неся маленьких сталков или женщину на спине или на плечах, бежать вперёд на хорошей скорости. Километров на десять оторваться — и никто уже не догонит. А тем временем…

Подполковник посмотрел вверх, в тёмное небо, кажущееся почти чёрным на вид сквозь светофильтрующий щиток, который Миронов надвинул полностью. «От сорока до шестидесяти часов, — промелькнула мысль. — Если наши корабли прибудут сюда раньше, чем подкрепление мятежников, которое те наверняка вызвали, то мы победим. Главное — выжить…»

Шансы отряда поднимало не только это.

Так как после временного пленения вражеского отряда у федералов оказались двадцать пять «лишних» плазмеров (хотя, как известно, оружие никогда лишним не бывает), а солдатам было не очень удобно с ними управляться, Миронов наконец-то распорядился выдать ружья и местным — велкам и юношам. Омелю и сталочкам пришлось остаться с бластерами, самопалами и мачетами.

А ещё в это время два отделения «камикадзе» оттянули тридцать из шестидесяти пяти остававшихся в живых боевиков к реке и оторвалось от них, создав иллюзию того, что федералы перешли на другой берег. А остальных врагов, по сообщениям Омеля, которого Лас пока на всякий случай вёл за руку, в радиусе двух километров-врестей не наблюдалось.

«Что не мешает им следовать за нами на большем расстоянии, — хмыкнул мысленно Миронов. — Те, что направились поначалу на восток по южному берегу, как сообщил агент, уже где-то в четырёх километрах на северо-восток от остатков деревни… Жаль, что другого «разведчика» обнаружили и убили, — так бы знал и где все другие… Не прощу этого им. Как и всего остального. Ведь на том берегу уже никто не отвечает на вызовы. Нас осталось всего полсотни… Эх, вот бы знать, где собирается сесть Зелма?..»

Подполковник снова посмотрел на небо — и увидел в вышине крохотную светлую точку, медленно снижающуюся к лесу на северо-востоке. Торопливо включил голосовой командой ультраоптику шлема и понял, что ему не показалось.

Что-то действительно спускалось к поверхности Сталкерры. Судя по всему, тот самый истребитель. Но свечение, сопровождавшее объект, говорило о том, что с ним явно что-то не в порядке. Либо двигатель работает на пределе и исправить это прямо сейчас нельзя, либо снижение сквозь атмосферу было слишком быстрым — и это светилась разогретая до тысяч градусов обшивка в отсутствие энергощитов…

Сердце Миронова легонько сжалось. «Что с ней случилось?..» — подумалось с тревогой.

Краем глаза он заметил ещё какой-то малюсенький огонёк и на ходу, чуть сбавив шаг, повернул голову.

Так и есть — кто-то снижался в лес и на северо-западе.

Миронов в удивлении повернулся вокруг себя и заметил ещё четыре яркие точки, которые были так похожи на падающие звёзды, только спускались к горизонту чуть быстрее спутника-шпиона.

«Вот так и поверишь в какой-нибудь мифический Звездопад», — подумал подполковник и обратился через внешний динамик к шагавшему рядом и притормозившему вместе с ним Нурсу:

— Омель может определить, где находится Зелма? Расстояние можно плюс-минус в разумных пределах, а вот сторону надо знать точно…

Велк включил свой вредомер, прислушался к негромкому постукиванию прибора, выключил его и пробормотал по-русски:

— Так, здесь чуть меньше одного вреда — микрорентген шестьдесят… Значит, возможно…

Он подозвал Омеля. Тот выхватил руку из ладони Ласа и, стеснительно прикрывая разбитое лицо, подошёл к велку.

Они шёпотом о чём-то переговорили — Миронов не стал специально прислушиваться. Вскоре Нурс кивнул, отпустил подростка, вернулся к подполковнику и доложил:

— Зелма снижается на северо-востоке. До предполагаемого места посадки километра три… может, и больше. Остальные — это мятежники; скорее всего, у них тоже какие-то повреждения. Отвечаю на ваш невысказанный вопрос: кое-какие сведения о военной технике я вычитал в Сети с коммуникатора, пока жил в лесу один. До самого близкого из вражеских истребителей — того, что на северо-западе, — будет километра четыре; другие — ещё дальше.

— Хорошо. Идём к Зелме, — кивнул Миронов и по общему каналу отдал приказ повернуть на северо-восток.

Это относилось и к убежавшему вперёд отряду с детьми и женой Нурса: тем особенно надо было оказаться как можно дальше от врагов.

Но двум отделениям, которые завели мятежников на другой берег, подполковник приказал следовать к ближайшему месту посадки одного из истребителей — в паре километров к западу от остатков деревни. А при этом — избегать любых стычек с врагами, а если те появятся в пункте назначения, отойти на безопасное расстояние с включённой маскировкой.