Страница 82 из 130
Ашарх почувствовал себя очень неуютно, когда он следом за Лантеей и Мерионой впервые переступил порог круглого зала. На него сразу же устремилось множество вопросительных взглядов: как заметил профессор, в помещении не было ни одного мужчины. Когда сестры заняли положенное их Бархану место на вершине амфитеатра, все присутствующие женщины начали осторожно перешептываться. У Аша сразу же усилилось ощущение, что он случайно оказался в змеином гнезде.
Заседание началось лишь через полчаса, хотя все делегации давно были на местах и ожидали только вступительного слова Иамес. Матриарх Пятого Бархана Васпия так и не приехала. Ее заменили несколько высокородных хетай-ра, которым было позволено слушать и записывать. Лантею сильно огорчило это отсутствие: без одного голоса ей будет труднее добиться справедливости, тем более что по воспоминаниям с прошлого Совета, Васпия была на редкость адекватной и разумной пожилой женщиной, хоть и с некоторыми странностями. Когда Иамес, лежащая в своем необъятном красном платье на горе подушек, вкинула руку, призывая собравшихся к молчанию, в круглом зале повисла благоговейная тишина:
— Я, матриарх Первого из пяти великих Барханов Иамес Золейна Офобат, приветствую вас, законные матриархи, на внеочередном Совете Пяти Барханов.
Мериона и Лантея, наряженные в торжественные одежды, которые им утром принесли по приказу одной из дочерей Иамес, казались хрупкими куклами, тонущими в ярких многослойных нарядах. Обе они выжидающе наблюдали за матриархом Первого Бархана.
— Так пусть же сейчас начнется это заседание, и закончится оно лишь через семнадцать ночей, когда Великая Матерь Эван’Лин семнадцать раз сменит свой облик, — произнесла церемониальную фразу Иамес, звонко хлопнув в ладони. — С благословения богини я открываю сто двадцать шестой Совет Пяти Барханов 2560 года от основания Гиртариона.
Остальные матриархи сдержанно поаплодировали, подтверждая, что слова правительницы Первого Бархана услышаны.
— Неприятные события, произошедшие в Третьем Бархане, стали причиной этого внепланового заседания, матриархи. Это важнейшая тема, которую Совету стоит обсудить в первую очередь, поскольку от нашего решения зависит судьба всех городов хетай-ра. В письмах, что я вам разослала, конечно же, было прискорбно мало информации, поскольку и я сама на тот момент почти ничего не знала. Поэтому я прошу матриарха Третьего Бархана Мериону Анакорит выступить перед Советом и в подробностях описать все произошедшее, чтобы ввести всех присутствующих в курс дела. Прошу вас, — Иамес, не вставая с места, рукой указала на центр зала.
Мериона величественно кивнула и с прирожденной грацией медленно спустилась по ступеням. Она, как и ее мать всегда любила делать, спрятала сложенные ладони в длинных просторных рукавах торжественной мантии и, выждав непродолжительную томительную паузу, начала свой рассказ:
— Благодарю за предоставленное слово, — Мериона слегка прикрыла глаза. — Думаю, в первую очередь мне стоит сообщить Совету, что вся эта неприятная история напрямую связана с моей сестрой Лантеялианной. Больше года назад она сбежала из города, рискнув выйти на поверхность в одиночку. Никто не был в курсе ее планов, иначе, я уверяю вас, матриархи, я или моя мать непременно бы ее остановили. Лантея покинула пределы пустынь, пересекла горы, за которыми, как она утверждает, оказалась цивилизация иной расы. Сестра вернулась в Бархан не больше месяца назад, приведя с собой некоего мужчину. Сейчас он сидит рядом с ней.
Взгляды всех присутствующих мгновенно устремились на Ашарха. Профессор не понял ни слова из речи Мерионы, но по бледному лицу Лантеи и любопытству в глазах окружающих догадался, что старшая сестра говорит нечто обвинительное.
— По возвращении она пыталась распространить в городе вздорные идеи о том, что за пределами пустынь живут разумные существа, внешне отличающиеся от хетай-ра. Сестра утверждала, что нашему народу необходимо покинуть Барханы и подняться на поверхность, чтобы наладить контакт с этими созданиями и основать дружественные поселения, — неумолимо продолжала говорить Мериона, пока по залу разносился шепот удивления. — Очевидно, что мудрый отказ бывшего матриарха Гиселлы оскорбил Лантею, поскольку через несколько дней на Бархан было совершено нападение. Краснокожие четырехрукие существа, владеющие оружием и плюющиеся огнем, разбили стеклянный купол и уничтожили город, вырезав всех защитников. Моя мать погибла, самоотверженно выполняя свой долг по обороне Бархана. Часть населения успела эвакуироваться в Дикие тоннели. После сигнала из рога матриарха город, как и положено, засыпали.
Последние слова Мериона проговорила с трудом, сглатывая подступающий к горлу комок. Все присутствующие в круглом зале ошеломленно вздыхали и обменивались изумленными взглядами. Со своего места поднялась матриарх Второго Бархана. Это была тучная немолодая женщина с дряблыми обвисшими щеками и крупным ртом. Часть ее волос, окрашенных соком цветка пустыни, была забрана в высокую сложную прическу из мелких косичек, а другая часть свободно спадала до середины спины. Она уперла руки в бока и выпятила неохватную грудь: поговаривали, что манеры базарной торговки достались ей от бабушки.
— То есть вы хотите сказать, что ваша сестра Лантеялианна намеренно привела по своему следу этих краснокожих существ? Я все верно услышала?
— Именно так, матриарх Адаччири. Вход в город многие тысячелетия оставался тайным, его невозможно было найти случайно. Только живущий в Бархане хетай-ра мог раскрыть местонахождение купола. А это значит, что моя сестра, расстроенная отказом, решила силой захватить власть в полисе, перед этим заключив союз с нападавшими. И только благодаря смелости мой матери и храбрости воинов, нам удалось спасти часть жителей и погрести под песком город вместе с обидчиками, чтобы эти чужаки не осквернили культуру нашего народа.
Больше всего Лантею поразило именно то, как уверенно Мериона представляла на суд Совета свою вымышленную теорию, которую она, судя по всему, уже давно тщательно продумала. И, кажется, ей начинали верить, потому что матриарх Адаччири смерила Лантею таким презрительным и уничижительным взглядом, что девушка невольно поморщилась. Тем не менее, нашлись и те, кто принял сторону сестры Мерионы: со своего места поднялась еще совсем молодая женщина с открытым лицом и по-детски оттопыренными ушами. Ее волосы были заплетены широкой косой вокруг лба, подобно ободу, а длинная зеленая тога путалась в ногах. Это была юная матриарх Четвертого Бархана Сигрида, которая только недавно заняла престол после неожиданной смерти своей молодой матери. Она была не искушена дворцовыми интригами, а налет неопытности не позволял ей виртуозно лгать или лицемерить.
— Постойте. Но если вы говорите, что Лантеялианна имела договоренность с нападавшими, то почему мужчина, которого она привела, совсем не похож на них? Вы утверждаете, что они имели красного цвета кожу и четыре руки, а этот мужчина похож на хетай-ра, только он темноват, — неуверенно закончила Сигрида, указывая рукой на профессора, терзавшего кисточку подушки.
— Он не хетай-ра, — вмешалась в беседу Лантея. — Он человек.
— Вам не давали слово! — мгновенно вспыхнула Иамес, приподнимаясь на локтях со своего ложа. — Сейчас разговаривают матриархи, когда мы захотим узнать ваше мнение, Лантеялианна, то спросим напрямую! Просто поразительно, как вы невоспитанны!
— Че-ло-век… — по слогам произнесла новое для себя слово Сигрида. — А нападавшие тоже были этими человеками?
— Нет. Это были ифриты, кровожадная раса воинов из империи Ис, — невзирая на недовольный взгляд Иамес, ответила Лантея.
— Все эти странные названия ничуть не проясняют ситуацию, — зычным голосом воскликнула Адаччири, нетерпеливым движением рук отгоняя от себя собственных советниц, которые назойливыми мухами вились вокруг нее и пытались что-то нашептать. — Нам придется выслушать и другую сторону. Если уж сложилась такая ситуация, что сестра обвиняет сестру, то необходимо узнать мнение каждой по поводу произошедшего. Что скажете, Иамес?