Страница 122 из 130
— Нам нужна река, — первым за несколько часов заговорил Аш, из-за чего остальные вздрогнули.
— Да… Пить очень хочется, — тихо подтвердил Манс, не оборачиваясь.
— Не пить. По воде мы бы смогли уйти от собак без проблем. Вода бы сбила наш запах.
— За все время, что мы бежим по этим лесам, я ни разу не слышала журчание реки, — охрипшим голосом призналась Лантея, перевязывая сбившиеся грязные волосы.
— Нужно быть внимательнее, — со вздохом проговорил профессор. — А еще нужно отдохнуть. Чем меньше у нас сил, тем больше мы замедляемся.
— У нас есть фора. Нельзя ее потерять, — возразила девушка. — Будем идти, пока не упадем.
— Я лично уже, — Манс остановился у ближайшего дерева и тяжело облокотился на его низко висящие ветви. — Аш прав, мы должны поспать хотя бы час.
Лантея недовольно поджала губы, но спорить не стала. У нее не было ни желания, ни энергии, чтобы что-то доказывать. Крошечный отряд осел на землю там же, где и стоял, словно марионеткам обрезали веревки, на которых они держались все это время. Друзья достали из карманов припасенные на черный день куски сушеного мяса и зачерствевшие ломтики хлеба: их было не так много, а теперь следовало поберечь и эти крохи, пока они не сумеют оторваться от погони. Тогда можно было бы позволить себе развести костер, поискать грибы и поохотиться на мелкую дичь. Но в этот момент они могли порадовать себя лишь нежующейся кониной.
Нельзя было засыпать надолго, поэтому беглецам пришлось дремать сидя, опираясь спиной на жесткую кору деревьев, а первый из проснувшихся обязан был разбудить и остальных. Однако уставшие тела диктовали свои правила, и когда Лантея нехотя выбралась из сладкого марева сна, то солнце уже практически добралось до середины неба. Ее спутники давно уже сползли на землю и, вытянувшись в струну, наслаждались желанным отдыхом. Они провели в небытии около четырех часов, но зато ноги практически перестали болеть.
— Нас еще не нашли, может, все-таки погони не будет? — с надеждой спросил Манс после того, как отряд вновь двинулся в путь быстрым шагом, старясь держаться восточного направления.
— Думаешь, они просто пожмут плечами и останутся сидеть в пещере, когда минимум половина пленников успела сбежать вместе с нами? — с сомнением спросила Лантея.
— Сотня рабов, которые растворились в ночном лесу. Их нелегко будет всех найти. А мы ведь уже далеко ушли, — юноша одной рукой пригладил свои отросшие белые волосы.
— Альвы отлично ориентируются и бегают в лесу. Плюс неплохо карабкаются по стволам. А наш отряд лишь видит в темноте, — негромко вмешался в разговор профессор. — Даже несмотря на все это, я думаю, что большую часть альвов успели поймать еще до того, как они даже на километр отбежали от пещеры. Скорее всего, ифриты разделились на небольшие группы и во всех направлениях обыскивают лес. А если ксоло почуют чей-то след, то их уже не остановить.
— Значит, если наш запах обнаружили, то они в любом случае рано или поздно на нас выйдут?
— Боюсь, что так, — Ашарх оперся на палку и вытащил небольшой камень, застрявший между пальцами его ноги. — Но группа вряд ли будет большой.
— Верно. Я тоже так думаю, — Лантея кивнула преподавателю. — Если их будет трое или четверо, то у нас есть шансы справиться. Правда, задачу осложнят псы.
— Мне кажется, если наши мысли по поводу групп окажутся правдивы, то к каждой приставят лишь по одному или два ксоло. Их всего было около трех десятков в этом войске, — Аш неожиданно помрачнел. — И Виек должен был успеть уменьшить это количество перед смертью.
Весь отряд замолчал. Пока они бежали через ночной лес, мысли о самоотверженном Виеке отошли на задний план, но теперь профессор словно бы всколыхнул поверхность озера забвения, и все вспомнили о том, что их товарищ погиб страшной мучительной смертью, чтобы позволить пленникам сбежать.
— Лантея, ты знала, что он собирается сделать? — не своим голосом спросил Манс. По лицу юноши пробежала неясная тень. Это напоминание возродило в душе хетай-ра сомнения по поводу того, правильно ли они поступили. Как они могли оставить Виека умирать там?
— Да. Он сам решил помочь нам и задержать собак. Я пыталась его отговорить, но он уже все продумал и не собирался отступать, — призналась Лантея, понижая голос и невольно замедляя шаг. — Понимаете, он лишился Эрмины, потерял руку и не видел больше ничего хорошего в своем существовании. Он был воином и предпочел умереть как солдат.
— С оружием в руках?.. Как так получилось, что в этом мире хорошей считается смерть, где сильная и смелая душа гибнет на острие чужого клинка? — прошептал себе под нос Ашарх.
— Он лишь хотел, чтобы все эти страдания наконец закончились. Наверное, я его понимаю, — неуверенно сказал Манс. — И я благодарен ему за эту жертву, которая нас спасла.
— Надеюсь, они с Эрминой встретились, — прикрыв глаза, тихо проговорила Лантея.
Через несколько часов, когда солнце еще высоко стояло над верхушками кряжистых тенистых деревьев, которыми так славились некоторые округа империи Ис, друзья сделали еще один короткий привал, чтобы собрать горсть черники. Они случайно вышли на небольшую полянку, покрытую низкими кустиками с черными точками ягод. Кисловатая черника на тот момент показалась голодным путешественникам слаще любого меда, они с наслаждением лопали во рту маленькие ягоды и сразу же принимались искать новые. Однако увлекательный процесс довольно скоро прервал неожиданный приглушенный звук. Где-то очень далеко в лесу, за спинами беглецов, раздался надрывный собачий вой. Его невозможно было спутать с волчьим: этот был более злой и не такой мелодичный. Минимум несколько километров разделяли друзей и того ксоло, что не прекращал заливаться воем. Но как быстро это расстояние могло сократиться?
Их почуяли… Это погоня!
Лица товарищей побледнели мгновенно. Один безумный в своей взволнованности взгляд, и беглецы уже оказались на ногах, без сомнений побросав палки и ягоды. Они на пределе своих возможностей бросились в спасительную лесную чащу, не щадя больше ни свое тело, ни друг друга. В тот момент нельзя было останавливаться ни на секунду, иначе их бы настигла ужасная смерть или еще более страшное рабство. Только чудо могло помочь им избежать преследования, обмануть ифритских псов и спастись. И началась сумасшедшая гонка в надежде на реку, которая собьет след, высокую гору или даже топкое болото — хоть на что-то!
Но час погони не принес с собой ничего, кроме бескрайних массивов леса и чудовищного страха.
Они выдохлись, дыхание сбилось, но друзьям нельзя было останавливаться. Дубы, ясени и вязы смазанными полосами пролетали перед лицом, ноги сами перепрыгивали через ямы, а ветки кустарников так и норовили выцарапать глаза беглецам. И на их пути не было ничего, способного подарить желанное спасение. Уже не приходилось надеяться, что собачий вой им показался: он стал периодически раздаваться ближе и чаще. Ксоло явно почувствовал беглых рабов и спешил к ним изо всех сил своих мощных упругих лап. Даже без всадника пес мог оказаться серьезным противником в бою: никто из отряда не забыл, при каких ужасных обстоятельствах погибла Эрмина, как легко черный зверь впился своими клыками в ее голову. А если верхом на собаке будет еще и вооруженный воин, то друзьям придется надеяться исключительно на ловкость рук и свое мастерство в бою.
Когда троица выбежала на укромную широкую поляну, светлым промежутком возникшую между лесными чащами, то за их спинами послышалось страшное предзнаменование конца. К ликующему собачьему вою присоединился еще один. И если первый раздавался практически в непосредственной близости, то второй явно пришел со стороны. Похоже, охоту удачливого ксоло поддержал один из его собратьев, бывший неподалеку и откликнувшийся на зов. А это означало, что для друзей ситуация становилась в два раза опаснее.
Не успели они пересечь поляну и вновь скрыться за надежными стволами деревьев, как оба пса замолчали. Только что они не прекращали свой победный лай, следуя четко на запах беглецов, и вот, в одно мгновение все звуки затихли. Казалось, что даже лес, по которому еще металось слабое эхо собачьего воя, выжидательно замер. Птицы сидели на ветвях, начинающие желтеть листья безвольно опустились, и даже ветер не смел тревожить своим дуновением лесную чащу. Лишь хриплое и учащенное дыхание троицы разрушало идиллию вязкой тишины. Они бежали и не оглядывались назад, боясь увидеть, что погоня уже совсем близко. И это было ошибкой.