Страница 106 из 115
Рассказывать по новой об этой трагедии, у меня больше не было ни сил, ни желания. Мне хватило подробной беседы с пронырливым дознавателем из Тайной Канцелярии. Пока я рассказывали ему, о том, как это было, то думала, что он из меня всю душу вынет. И только я успокоилась благодаря Алёшиным заботам, как тут опять… будто соли насыпали на незажившую ещё рану.
- Позже… - отмахнулась Варя и вытерла кончиком платка слезу. – Позже всё расскажем. А ты пока, посиди, поешь. Алёша, положи ему своего шулюма.
Между тем, пешая группа, в сопровождении конного дружинника достигла раскинувшегося пред ними лагеря. Впереди всех наших шествовала Яга. Теперь, оказавшись на людях, она не казалась уже такой разбитой и измождённой. Гордо расправив плечи и высоко подняв подбородок, она ступала уверенным твердым шагом, опираясь на опалённое помело, как на боярский посох. Поравнявшись с мальчиками близнецами, Яга смерила их суровым взглядом. Но, ребята сделали вид, что не заслуживают порицания с её стороны, и поэтому, отнеслись к проявлению подобной недоброжелательности вполне спокойно. Как ни в чём ни бывало они давали понять, что и сами явились несчастными жертвами обстоятельств. И считать их в чём-либо виновными, было предвзято и несправедливо.
Тем не менее, до выяснения обстоятельств, по распоряжению советника Тайной Канцелярии, к мальчикам и их волкам приставили конвой. За ними следили два витязя, но при этом, по указанию десятника было принято решение, волков не стреноживать, а Жана и Жака по рукам и ногам не связывать. По сути, они были вольны перемещаться в любом направлении, лишь бы только не выходили за пределы лагеря. Это решение было разумным, и оно устраивало всех. Потому как, бежать куда-либо в Долине Призраков, было бы сущим безумием. А приставленные к ним дружинники, воспринимались скорее уже не как стража, а как личные телохранители. В условиях этого недружелюбного и непредсказуемых Мира, глупо было бы отказываться от такой охраны.
- Ну, чего уставились, окаянные, - Яга подняла помело и пригрозила, развалившимся у ног мальчиков волкам. – Ух, я вас, щас…. Глаза бы мои вас не видели.
Рольф и Ральф тут же вскочили и оскалились на наседающую на них старуху. Клацая челюстями, они делали резкие выпады, и норовили вцепиться зубами в её метлу. Неизвестно откуда, в мгновение ока, между ними и Аристарховной материализовался Антрацит. Вздыбив шерсть, он нахохлился, взъерепенился, зашипел, выпустил когти и в воздухе замельтешили его стремительные удары. И пускай, ни один из них не достиг до конечной цели, волки тут же умерили пыл и их атаки, больше не выглядели такими прыткими. Продолжая бросаться на досаждающее им помело, теперь, они делали это лишь для виду. Чтобы их не посчитали трусами и не упрекнули в отсутствии отваги.
- Не дело делаешь, бабушка, - вышел вперёд и вступился за волков один из витязей. Один из тех, кому поручено было их охранять. – Забери кота и оставь волков в покое.
- А ты, не лезь, куда тебе не следует, - огрызнулась на него Яга. – Знал бы ты, сколько бед мы натерпелись из-за этой шайки. Мало того, что они умыкнули у меня Веретено Судьбы, так они ещё и девочку мою похитили. Ух, я вас, окаянные…
- Может оно и так, - выступил второй витязь и загородил обороняющихся волков от Яги широкой грудью. – Но, пока их вина не доказана, они будут находиться под нашим присмотром. Не серчай на нас, бабушка. Мы тебе верим. Душой, мы на вашей стороне. Но, как бы там ни было, самосуд чинить не позволим. Хочешь их наказать, отправляйся с нами в Тридевятое Царство в Тайную Канцелярию. Выступи там против них свидетельницей. И если их вина будет доказана, то их и накажут, в соответствии с законом.
- Да, ну вас, - отмахнулась от них Яга. – Тоже мне, защитнички нашлись. А то у меня больше нет никаких дел, чем мотаться по вашим судам и оббивать пороги. Сами с усами… Ладно уж, стерегите, раз уж вам поручено. А мы, рано или поздно, всё равно своё возьмём. Идёмте, бабоньки. Вон, гляжу, моя Варенька нам машет. Антрацит, да Леший с ними… Плюнь и оставь их в покое. Пущай, пока поживут.
Аристарховна с Варей обнимались, как после долгой разлуки. А чего удивляться. Им обеим, выпало достаточно поводов для переживаний. Благо, всё обошлось. Обе предстали друг перед другом в живёхонькими и здоровыми, и теперь не могли нарадоваться своему счастью.
Я поочередно переобнималась со всеми остальными, но при этом они вели себя как-то непривычно сдержанно, и по поводу нашей встречи не выказывали особо радостных эмоций. Безусловно, им было приятно меня видеть. Но всё равно, они вели себя, как-то странно. Анфиса, при всё своей напускной высокомерности, не высказала мне ни одного нравоучения. Хотя обычно делала это всегда, при любом удобном случае. Серпантина после того, как меня поприветствовала, сказала, что сильно утомлена, её так растрясло в дороге, что теперь у неё кружится голова, и она была бы признательна, если бы её пару часиков не трогали, пока она не придёт в себя и не восстановится. Даже болтливая и неугомонная Марго, обошлась со мной лишь обрывистой фразой: «Рада тебя видеть». После чего уединилась и занялась тщательной чисткой перьев. Что было на неё совсем не похоже. Из всех проводников, только Марфа осталась верна своим принципам и укоренившимся привычкам. Удобно устроившись в Нинином рюкзаке, она, не открывая глаз, была без остатка погружена во внутреннее созерцание самой себя. Высочайший уровень трансцендентной медитации. И никакие внешние силы, будь то природные катаклизмы или иного рода потрясения не способны были нарушить её покой. В том числе и её собственное похрапывание…
Неловкое молчание отгородило меня от них невидимой стеной и стало давить на меня неподъёмным грузом. Моё терпение натянулось, как струна и вот-вот готово было оборваться. Я ждала… Понимала, что так не должно быть. Ведь они должны были меня спросить… о том, как мы выбрались сами из леса… или о том, как тут оказалась Варя, и конечно же, о том, куда девался Вениамин?