Страница 4 из 13
«Знаю, я замучила вас своими жалобами, да и сама порядком устала. Но обещаю, это моё последнее обращение к вам, больше писать не буду. Проверьте только один факт, один-единственный факт, и я успокоюсь. Районная прокуратура и милиция до сих пор не могут найти моего пропавшего два года назад мужа, не обнаружено и его тело, хотя и говорили, что его, возможно, убили или он сам каким-то образом погиб. Всему есть свои причины, но я много думала и никак не могу объяснить те странности, которые появились у мужа после той аварии в лесу. Милицейское начальство ссылается на травму, которую он получил при падении с мотоцикла. Говорили даже, что Амирхан не в своём уме, несколько раз обследовали и лечили его в клиниках, а потом по состоянию здоровья отправили на пенсию. Но это была лишь уловка, на которую пошли, чтобы защитить честь мундира. В подлинных же причинах произошедших изменений в поведении мужа никто до конца разбираться не захотел. Уверяю вас, Амирхан был в здравом уме, не проявлял никакой агрессивности, говорил внятно и осмысленно. Просто было такое ощущение, что иногда кто-то, проникая в его сознание, управлял его волей и действиями.
Да, мы, женщины, частенько бываем чрезмерно подозрительны. К сожалению, и я была такой же, ревновала мужа, допекала его своими расспросами, устраивала скандалы. А он лишь замыкался в себе, куда-то уходил и не возвращался иной раз до утра. Но теперь я, кажется, всё поняла.
Ради бога, не сочтите меня сумасшедшей, но полгода назад я ездила в соседний район к одной старой ясновидящей и поделилась с ней своим горем. Эта скромная, суеверная, прожившая честную жизнь женщина, сказала мне, что Амирхана сначала привадили к себе, а потом похитили инопланетяне. Пожалуйста, не смейтесь, но ведь контакты с НЛО и инопланетянами не отрицаются сейчас даже учёными. После разговора с ней я перечитала много книг и статей на эту тему. Всё сходится: и замкнутость, и охлаждение к семье, и безотчётная тревога. А пробуждения и вскакивания по ночам, неожиданные и необъяснимые отлучки из дома? Ведь эти признаки были у моего мужа налицо, а они, как известно, характерны для жертв абдукции. И потом, это постоянное влечение к лесу, этот букет цветов, который он принёс в ту ночь…»
– Букет цветов? – неожиданно прервал Назарова уфолог, который до этого сидел с полузакрытыми глазами и, казалось, витал где-то там, в только ему ведомом пространстве. – Что за букет? Его видел ещё кто-нибудь?
– Да, видели работники милиции, – вступил в разговор Хайрутдинов, решив, что вопрос больше относится к его компетенции. – Букет якобы нашла в лесу служебная собака. Потом оперативники вручили его Закирову в качестве приза за проявленную находчивость, а тот передал его дома жене. Букет якобы излучал в темноте голубоватое сияние, а потом куда-то неожиданно исчез…
– Голубоватое сияние… Интересно, – задумчиво проговорил уфолог, затем, как бы отбросив свои мысли, уже спокойно и невозмутимо сказал. – А впрочем, такое случается… Я перебил вас, Анатолий Акимович, извините…
– А что извиняться? В сущности я уже закончил, – Назаров отложил в сторону бумаги. – Дальше всё практически повторяется. Те же догадки, сомнения, просьбы… Короче говоря, Закирова считает, что её муж был похищен пришельцами. Вот так, ни много ни мало…
Улыбнувшись чуть иронично, Назаров вопросительно взглянул сначала на уфолога, потом на райпрокурора. «Ну, а вы что думаете по этому поводу?» – как бы спрашивали источающую синеву, его немигающие глаза.
– Если вас интересует моё мнение, Анатолий Акимович, – решил не затягивать паузу Хайрутдинов, – то скажу, положа руку на сердце, что при всей нелепости утверждений Закировой кое-что в её суждениях заслуживает внимания. Ну, букет лесных цветов, его свечение, внезапное исчезновение – это, возможно, и не такое уж великое чудо. Только есть одно обстоятельство, которое невозможно толком объяснить…
– Что вы имеете в виду? – с любопытством уставился на него уфолог.
– Я имею в виду сообщение, сообщение о совершённой в ту ночь краже, которое передал в дежурную часть участковый инспектор.
– А откуда он его передавал? – сразу оживился уфолог.
– Очевидно, из леса. Ведь до приезда работников милиции он нигде больше не был.
– Кстати, кассету не нашли? – чуть недовольным тоном спросил Назаров.
– Нет, к сожалению, – ответил Хайрутдинов. – Будто корова языком её слизнула. Работники милиции уверяют, что отправили кассету с нарочным в прокуратуру, но кто отправлял и кто был этим нарочным, так и не выяснилось.
– А что было на этой кассете? – заинтересовался Столяров.
– Тут, видите ли, оказия такая вышла, Геннадий Михайлович, – стал пояснять Назаров, видимо, хорошо знавший об этом инциденте. – Вероятней всего, после падения с мотоцикла, придя в сознание, участковый каким-то образом сумел сообщить в дежурную часть милиции о совершённой краже и предполагаемом местонахождении преступников. Сообщение его автоматически записывалось на магнитную ленту, однако кассету потом утеряли.
– Да, но кассета всё-таки была, – подтвердил Хайрутдинов. – Оперативники даже воспроизводили запись в присутствии самого Закирова. Он узнал свой голос, хотя ни о каком сообщении не помнил. Но вопрос в другом: как мог Закиров передать это сообщение, ведь у него при себе не было никаких средств связи. Может быть, вы как-то сможете это объяснить, Геннадий Михайлович?
И Назаров, и Хайрутдинов с надеждой посмотрели на уфолога.
Столяров долго молчал, словно обдумывая варианты ответов на заданные вопросы, но, видимо, в последний момент решив не возвращаться к деталям происшествия, с улыбкой взглянул на застывших во внимании сыщиков и промолвил с каким-то мальчишеским простодушием:
– Ссылаться на домыслы, больное воображение – проще всего. А почему бы не допустить, что с участковым произошло именно то, о чём пишет его жена?
– Похищение инопланетянами? Да Бог с вами, Геннадий Михайлович! – развёл руками Назаров. – Тогда нас самих надо немедленно вести к психиатру. Да, Закирова в чём-то права. Действительно, о контактах с представителями иных миров в последнее время много пишут, показывают фильмы, телепередачи. Но людям всегда было присуще выдавать желаемое за действительное. Не спорю, возможно, существуют где-то обитаемые миры и когда-нибудь состоятся близкие контакты с их представителями, но время для этого ещё не подошло, и, боюсь, придётся ждать слишком долго. А списывать всех безвестно пропавших людей на инопланетян, уж простите… Как сказал один остроумный учёный, самым большим доказательством существования разумной жизни во Вселенной является тот факт, что до сих пор никто не попытался с нами связаться.
– Не знаю, насколько прозорлив был ваш остряк-учёный, – ответил невозмутимо Столяров, – но мне больше импонирует Аврелий Августин, который говорил, что любые чудеса находятся в противоречии не с законами природы, а с нашими представлениями о них.
Назревала жёсткая дискуссия, и уфолог, судя по всему, был к ней готов.
– Вот вы, Анатолий Акимович, отрицаете возможность абдукции, – начал он первым, чуть понизив голос, при этом придав ему твёрдую уверенность, – но послушайте меня, в России ежегодно пропадает без вести около двухсот тысяч человек. Допустим, что половина из них становится жертвами преступлений, несчастных случаев, сбегает от жён, родных, поселяется в лесах, горах и других малообитаемых местах, четверть, предположим, оседает под чужими именами в городах, сёлах, бродяжничает, попадает в лечебницы и так далее. Но позвольте спросить, куда же деваются оставшиеся пятьдесят тысяч, ну пусть двадцать, пусть десять тысяч? Сможете сказать? Сомневаюсь. А вот доказательств существования давних контактов, взаимоотношений с инопланетянами можно привести сколько угодно.
– Ну, да… Египетские пирамиды, Стоунхендж, идолы острова Пасхи…
Открытая ирония, сквозившая в словах Назарова, казалось, ничуть не действовала на бородатого уфолога, который, оседлав излюбленного конька, не опасался каких бы то ни было наскоков со стороны своего оппонента. Об этом свидетельствовала прежде всего блуждавшая по его лицу умиротворённая улыбка.