Страница 21 из 75
Другого человека Фелиция никогда не видела. Темные блестящие волосы касались плеч. Серая футболка обтягивала мощный торс. Его черное пальто, черные брюки и мрачное выражение лица совпадали. Но его голубые глаза одним неровным взглядом рассекли ее, остановили Фелицию. Он был опасен, ему нечего было терять. И он не был человеком. Дрожа, она отвернулась.
Брэм открыл ручки своей сумки. Харстгров заглянул внутрь, кивнул и злобно уставился на незнакомца.
— Я попросил тебя принести Фелиции сменную одежду, потому что она слишком заметна, чтобы использовать общественный туалет в свадебном платье. Зачем приводить Лукана?
Нестабильный? Фелиция снова встретила голубые глаза человека и без проблем поверила в это.
— Дополнительная защита на случай слежки.
— Защита? — зарычал Харстгров.
— Он почти замучил Сабэль несколько недель назад!
Лукан схватил Харстгрова за рубашку.
— Теперь я контролирую себя.
— Да?
Герцог многозначительно посмотрел на кулаки Лукана на своей одежде.
— На прошлой неделе я слышал крики другой женщины в твоей пещере.
Дикие синие глаза сузились, он выпустил Харстгрова.
— До или после того, как двое кричали в твоей?
Двое? Она вздрогнула. Это не было ложью. Фелиция попыталась пожать плечами. Едва ли имело значение, с кем Харстгров делил свою постель.
И это была большая, отвратительная ложь. Ревность врезалась в грудь, как будто кто-то глубоко всадил в нее лезвие и разорвал. Она изо всех сил пыталась дышать.
Смешно! Она едва знала этого человека.
Но ее мысленная рационализация не заставит боль уйти.
— Когда у тебя появились проблемы с Луканом? — с сомнением спросил Брэм.
— Его проблема не во мне, — хмыкнул Лукан, намекая на Харстгрова.
— Так ведь? Твоя проблема в женщинах.
— Не впутывай Фелицию сюда, — зарычал Харстгров.
Лукан говорил о ней? Фелиция слушала внимательно. Возможно, люди могли бы рассказать что-то важное, например, когда она могла бы вернуться в свою жизнь и избежать таинственного притяжения, которое у нее было к Харстгрову.
Брэм шагнул между ними двумя.
— Достаточно, Лукан, попробуй достать что-нибудь съестное в пекарне.
Стрельнув в Харстгрова убийственным взглядом, Лукан умчался.
Как только он оказался вне пределов слышимости, Брэм хмыкнул и покачал головой.
— И я думал, что Айс гиперопекающий.
Харстгров расслабил напряженные плечи и вздохнул.
— Знаю. Извини.
— Надеюсь, что ты справишься с этим интересным осложнением.
— Справлюсь. Мне надо… подумать.
— Пока ты это делаешь, не споришь с Луканом.
— Он не должен быть здесь.
Саймон напрягся, сжимая кулаки.
— Рядом с Фелицией.
Лукан действительно угрожал бы ей? Брэм вел себя не так, как если бы он представлял угрозу. Но зачем еще Харстгрову защищать ее? Она была важна для него, потому что Мейсон заботился о ней? Или потому, что она имела какое-то значение для Харстгрова? Такая возможность не должна ее волновать. Он был всем, чего она не хотела. Но как только она попыталась оттолкнуть это чувство, оно оказалось глубоко в ее груди.
На этом пути ожидало страшное горе. Она отказалась терпеть мучения Дейдры.
— Лукан еще не достаточно стабилен для битвы, но я должен привлечь его, иначе он действительно сойдет с ума. Ты знаешь, что потеря Анки сделала с ним. Возможно, теперь у тебя есть новая оценка того, что он пережил.
Внезапно блондин повернулся к девушке. Когда Фелиция увидела его пристальный взгляд в окне водителя, она устремила свой обратно на пустынную полосу.
Положив руку на плечо Харстгрова, Брэм пробормотал:
— А вот и Лукан. Поговори с ним. Ты знаешь, что Маррок говорит об эффективности борьбы с Матиасом, если мы слишком заняты борьбой между собой.
Харстгров повернулся к ней и взглянул своими темными глазами. Его разочарование и жар обдали ее до пальцев ног.
— Я не оставлю Фелицию без защиты, — настаивал он, сцепив руки на груди.
— Я здесь. Мы привлечем больше внимания, если вы с Луканом будете драться посреди переулка. Иди помирись.
Харстгров что-то прорычал и ушел.
Фелиция толкнула дверь машины и вылезла. Брэм бросился к машине и заблокировал девушку.
Положив ладонь на его твердый живот, она оттолкнула его в сторону.
— Что, черт возьми, происходит?
— И тебе тоже доброе утро, — Брэм жестко улыбнулся. — Большое спасибо, что подслушивала. Вижу, у тебя настроение не лучше, чем у него.
Фелиция посмотрела в ответ.
— И вряд ли улучшится, пока я не получу ответы. Я хочу знать, что происходит и когда смогу вернуться домой.
Он затих.
— Герцог не сказал тебе?
— Ничего, черт возьми.
— Черт возьми.
Брэм стоял в туманной дымке, напряженно озираясь, его пристальный взгляд подозрительно метался вокруг.
— Не здесь. Не сейчас. Ты хочешь чистую одежду?
Он поднял вверх сумку.
Фелиция забрала ее у него. Черные брюки, теплый свитер, кроссовки. Даже новая пара трусиков.
— Да. Спасибо.
— Поблагодари мою сестру. Сабэль настоящий гений, когда задействована одежда. Хочешь переодеться прямо сейчас?
Конечно. Несмотря на то, что платье было тяжелым, его кружева ничего не делали, чтобы защитить от пронизывающего ветра. И с тех пор, как они остановились, появились черные тучи. Моросящий дождь теперь падал вместе с температурой.
— Где?
— На сиденье. Я отвернусь. Лукан и Герцог слишком далеко, чтобы увидеть тебя. Окна тонированные. Больше никого не видно.
Чистая одежда звучит слишком хорошо, чтобы сопротивляться.
— Хорошо. Я… Мне нужна помощь с пуговицами.
Кивнув Брэму, она повернулась. Он вздохнул над маленьким рядом атласных пуговиц и безразлично приложил к ним руки, не касаясь ее кожи. Когда он был на полпути, нахмурившийся Харстгров приблизился яростной походкой, разместившись между ней и Брэмом.
— Проблемы? — забавлялся Брэм.
— Убери свои чертовы руки от нее.
— Как ты думал, она переоденется без посторонней помощи? Полагаю, раз эти пуговицы висят на волоске, ты расстегнул их вчера вечером?
Лицо Фелиции загорелось, когда она вспомнила, что произошло дальше.
— Не трогай ее, — прогремел рядом с ней Харстгров.
— Я попросила Брэма помочь, — сказала она.
Брэм выдал ухмылку превосходства. — Ты хочешь, чтобы он закончил, или мне придется?
Её взгляд прошелся между двумя мужчинами. Без комментариев.
— Ты, пожалуйста.
С проклятием Его Светлость отступил на один очень маленький шаг. Его взгляд обжег ей спину, когда Брэм ту обнажил, и она забралась в машину.
Держась спиной к ним, она переоделась в тесном пространстве, мгновенно почувствовав себя более защищенной, чтобы справиться с тем, что произойдет дальше. Она сложила свадебное платье в сумку и вышла.
— Кто-нибудь из вас скажет мне, что происходит? Кто именно этот Матиас и почему он хочет меня? — выдала Фелиция
— Это не имеет значения. Позволь мне справиться с этим, — настаивал Харстгров.
Ударив кулаком машину, Брэм выругался.
— Ты с ума сошел? Она должна это знать.
Его Светлость выглядел так, будто сдерживал порыв.
— Чем больше она знает, тем опаснее для нее.
— Я не могу бороться с тем, чего не понимаю! — возразила она.
— Это моя жизнь и…
— Ты не воин. Я — воин. — Он крепко схватил ее за руки. — Моя миссия — защитить тебя.
Фелиция нахмурилась. Он это сказал. Но почему он?
— Ты рискуешь ею еще больше, держа ее в неведении, — торжественно сказал Брэм. — У нее больше шансов выжить, если она поймет, кто ее преследует и почему. Она может не уметь сражаться, но быстрое мышление может означать разницу между жизнью и смертью.
Харстгров огрызнулся на Брэма. Он пробормотал ругательство, от которого она вздрогнула.
— Это не твое решение.
— Когда Матиас снова придет, будет слишком поздно. Подумай об этом.
Несколько мгновений спустя к ним подошел Лукан. Он подошел к Фелиции достаточно близко, чтобы передать ей пирожное с фруктами и кофе в бумажном стаканчике. И уставился на нее призрачным голубым взглядом.