Страница 3 из 5
- То есть ты сразу решил, что Саша был с Аней в кабинете, а Павленко занимался любовью с Леной в ванной?- В глазах Юлии мелькнула веселая искорка.- Другой расклад тебе даже в голову не пришел? А вдруг именно Саша был в ванной с Леной или со мною?
Чеботарева возмущенно поджала губы. А Москаленко ее реакция развлекла:
- Что хмуришься, Лена? В юности ты ведь была горячей штучкой. Это теперь - почтенная мать семейства. Кстати, как поживает сынок? Сколько ему уже стукнуло? Мамочку любит и ценит? Внучат уже нянчишь?
- О детях и внуках поболтаете позже, - шикнул на нее Юрий Петрович. - Но Юля задала разумный вопрос. Ты подозреваешь, что в ванной был Серега...
- Не подозреваю! Я действительно видел, как из ванной тогда вышел довольно растрепанный Павля. Заметил меня и поспешно прикрыл за собой дверь. Берег, понимаете, Ленкину честь. И я, ребята, представьте себе тоже испытывал смущение. Стоял и делал вид, что пялюсь на этот дурацкий магнитофон. До сих пор не забылся шорох пустой магнитной ленты. Запись уже давно закончилась, а магнитофон так и не выключили. Я поискал глазами кнопку отключения, но Серега потянул меня в гостиную, хотел дать возможность своей даме сердца выбраться из ванной.
Порошин, Кошелев, Лена и Юлия недоуменно переглянулись.
- Когда Павля закричал, мы четверо были в прихожей у того самого трюмо, - заметила Юлия. - Лично я достаточно внимательный человек, но вот шипения магнитофона не заметила. А вы, друзья мои?
Лена и Кошелев отрицательно качнули головой, а Юрий Петрович вдруг хлопнул себя по лбу:
- А ведь я тогда тоже обратил внимание на этот магнитофон, но только потому, что бобины на нем как раз то и не было. Еще подумал, кто-то пошел искать новую, без музыки ему не в кайф.
Да, воспоминания о деталях трагической вечеринки у ее участников не совпадали. Все настороженно изучали лица бывших приятелей, пытаясь понять, где ложь и где правда. Где на самом деле был Игорь Штыкель в те страшные мгновения? А другие? Тогда они разбрелись по всей квартире и какое-то время не видели друг друга. Кошелев утверждал, что вышел покурить на балкон в спальне, расположенной в противоположном конце коридора, и покраснел, когда Юля заметила, что не помнит, чтобы от него пахло табаком. Сама Москаленко сообщила, что зашла в небольшую кладовку напротив трюмо, потому что у нее случилась маленькая "авария" - порвалась бретелька лифчика, а ванная комната с туалетом были заняты.
Чеботарева, пожав плечами, призналась, что заглянула на кухню, поискать что-нибудь в холодильнике, потому что порядком опьянела, а серьезной закуски на столе уже не осталось, одни конфеты. Кухня находилась неподалеку от кабинета, где погибла Аня, но Лена не слышала ни стонов, ни хрипов. Юрий Петрович припомнил, что забрался в Анину комнату в боковом ответвлении коридора, увидел на полке новый роман Стругацких, начал его просматривать, зачитался, а потом, устыдившись, что бросил приятелей, вернулся и у все того же трюмо столкнулся с Леной, Юлей и Сашей. Тут то они и услышали отчаянный срывающийся голос Сереги из-за приоткрытой двери кабинета.
- Итак, ни у одного из нас не было настоящего алиби, - подвела итог Москаленко, насмешливо оглядела всех, поправила шифоновый шарф, - воздушный, элегантный, совершенно непохожий на дешевенький вязаный шарфик, лежавший на плечах бывшей первой красавицы класса.- Что же мы имеем в остатке? Возле трюмо, что у двери в комнату, где случилось убийство, сразу же после него собралось четверо. Первым подошел Саша, простите, - Александр Николаевич. Затем - я. После из кухни появилась подзакусившая там Лена, потом из бокового коридорчика вышел Юрий. Мы услышали крик, заскочили в комнату, увидели Анино тело и рядом с ним Сергея. Затем появился ты, Игорь. По твоим словам, ты все время оставался в гостиной, сначала с Сергеем, а потом он попросил тебя подождать и, якобы, пошел искать остальных.- Юлия выдержала эффектную паузу. - Это значит, дорогие мои, что у каждого, подчеркиваю, у каждого из нас был период времени, когда его не видели другие. То есть была возможность совершить это убийство, а затем, как ни в чем не бывало, присоединиться к остальной компании.
- Верно, - Кошелев встал, резко отодвинув скрипнувшее кресло, прошелся по комнате, остановился у стеклянного шкафчика-витрины с коллекцией холодного оружия. - А теперь давайте поразмышляем над другим вопросом: кто чисто физически смог бы нанести смертельный удар.
- Когда человек загнан в угол, у него нередко появляется "второе дыхание" и всплеск силы,- в голосе Юлии звучала откровенная издевка. -Так что я бы уделила еще немного времени нашим "скелетам в шкафу". Недаром юристы издавна советуют искать, кому выгодно преступление.
В эту минуту дом опять основательно тряхнуло, и свет погас.
- Твою мать! - выругался Кошелев.
- Ай! - пискнула Лена.
- Все под контролем, - снова попыталась пошутить Юлия, - надо...
- Надо найти свечу, где-то здесь... - Штыкель, кажется, тыкался по комнате в поисках одного из стоявших на низких столиках подсвечников, - Кошелев ты придурок, так были бы фонарики хотя бы в мобилах.
В охватившей здание кромешной тьме рев бури бил по нервам, ветер снова качнул здание, на столе что-то звякнуло. Скрип кресел, неуверенные шаги, суета и толкотня... Кутерьма продолжалась еще минут десять, пока, наконец, Кошелев не принес свой мобильник и не включил фонарик, а затем зажег свечи и водрузил подсвечник на стол.
Все тяжело дышали, выглядели растерянными, не сыпали проклятиями или насмешками. Не иронизировала даже Юлия Егоровна Силина, в девичестве Москаленко. Она сидела, уткнувшись лицом в стол. И щека ее, видневшаяся из-под края туго затянутого на шее шифонового шарфика, терзала глаз противоестественным багрянцем.
Несколько мгновений в комнате висела вязкая тишина. Затем раздался пронзительный крик Лены. Порошин нервно подернул плечами:
- Я спущусь вниз, у вас здесь, вероятно, есть врач.
- Ты, кажется, перестал соображать с перепугу, - пожурил его Кошелев, - электричества нет, лифты не работают, по пожарке лезть невозможно. Я вызову милицию и "скорую", но они прибудут разве что на вертолете и не сей момент. Вряд ли Юльке можно помочь. Рука у нашего убийцы твердая. И вот теперь, дорогие мои одноклассники, сомнений нет: он, безусловно, среди нас.