Стоящие на краю

– О том, как ты войдёшь в меня, мой… будущий… муж…

– И о том, как я кончу в тебя, да?

– Да-а-а…

Визг молнии, и Кирилл спустил брюки и склонился над Дарси.

– А потом ты перестанешь предохраняться, и я кончу в тебя столько раз, что ты забеременеешь. Ты будешь моей, да, Дарси? Моя жена, мать моих детей. У нас будет всё, о чём мы мечтаем!

Голос Кирилла низкий, хриплый, местами срывается. Мысль о том, как в чреве Дарси растёт ребёнок, завела его до предела. Он из тех редких мужчин, кто с раннего возраста мечтает о семье. Под громкое «да-да-да» он вошёл в Дарси и ускоряющимися толчками подвёл её к черте. Они сорвались вместе, мечтая о будущем.

– Давно не было такого сильного оргазма! – прошептал Кирилл, потираясь щекой о грудь Дарси.

– У меня тоже.

– Когда твоя следующая противозачаточная инъекция?

– Скоро.

– Не ходи на неё, ладно?

– М-м-м…

Это не обещание. Сначала разговор с отцом, а потом остальное. Дарси важно его одобрение. Отец ни разу её не предал. Кто-то скажет, что у них странные отношения, потому что Дарси всегда жила отдельно и не стала частью его новой семьи. Но жить в одном доме не значит любить или знать друг друга. А они любят. Дарси живёт в коконе отцовской любви. Да, она в чём-то наивная, хрупкая, как оранжерейный цветок. Она окружена детьми, да и сама ребёнок в душе, но…

Дарси любит отца.

Кирилл приподнялся на локтях.

– Только не говори, что ты и контрацепцию обсуждаешь с отцом!

– Конечно же нет!

Что есть маленькая ложь в больших отношениях?

Ещё в школьные годы отец решил вопрос контрацепции, отправив Дарси к гинекологу. Подруги завидовали, считая её отца крутым и прогрессивным.

– Это будет первый внук или внучка твоего отца. Он должен обрадоваться! – Кирилл пытался растопить неуверенность Дарси.

Отец должен обрадоваться. Должен. Он наверняка обрадуется. Скорее всего. Возможно.

– Да, конечно.

– Давай так: в субботу ты скажешь о помолвке отцу, а я маме. Она будет в восторге, наверняка захочет отпраздновать. – Кирилл склонился ближе, проводя ладонью по бедру Дарси, и она моментально отозвалась на ласку.

Кирилл замечательный, ей очень повезло.

В субботу она скажет об этом папе.

Дарси нервничала в ожидании дверного звонка. У отца есть ключи, но он никогда ими не пользуется. Предпочитает, чтобы Дарси сама открыла дверь и обняла его. Это их традиция.

11:01

Отец никогда не опаздывает. За двадцать лет он пропустил всего несколько суббот, и то по очень весомым причинам.

Услышав шум лифта, Дарси щёлкнула замком и бросилась отцу на шею. Улыбаясь, он скинул пахнущую морозом куртку. Дарси помогла ему снять ботинки, и он добродушно рассмеялся, глядя на неё свысока.

– Считаешь меня стариком, да?

Максиму Николаевичу Архипову почти шестьдесят, но ему не дашь больше сорока, да и то из-за седины. Мускулистое тело без лишнего жира, волевое гордое лицо – весь его облик излучает силу, а для Дарси – любовь.

Она не так уж наивна, не считает отца безгрешным. Во-первых, безгрешных людей не бывает. Во-вторых, чтобы выжить и преуспеть в современном мире, нужны алмазные яйца и стальные нервы. Но Дарси ещё в юности приняла решение любить отца таким, какой есть, с грехами и непростым характером. Потому что он – всё, что у неё было. И потому что быть любимой так сильно, как любит её отец, это ответственность.

Дарси никогда не боялась отца, но сейчас, уткнувшись носом в его пахнущий морозом свитер, она нервничает. Отец желает ей счастья, но в его представлении счастье – это свобода, путешествия, гулянки и никаких обязательств. Но не может же он всерьёз думать, что Дарси откажется от любви из-за его странных взглядов на жизнь?

Отец медлил в прихожей.

– Папуль, у тебя всё хорошо?

– Конечно! Сделаешь мне кофе?

Они всегда начинают с кофе и делятся новостями. Потом едут в город. Каждую субботу у них разная программа – выставки, концерты, прогулки в парках, обед в любимых ресторанах.

А потом отец возвращается к своей семье.

– Как дела? – Дарси достала чашки. Новость о свадьбе подрагивала на кончике языка, не давая сосредоточиться ни на чём другом.

Отец подошёл к окну, поправил цветочные горшки, чтобы они стояли ровным рядом.

– Почему бы тебе не начать с твоей новости? – спросил, стоя к Дарси спиной. Его голос вдруг показался чужим, резким.

Её руки враз заледенели, тонкий фарфор клацнул о блюдце.

– Ка… какой новости?

Отец обернулся и посмотрел ей в глаза.

Они молчали целую минуту, даже больше минуты, и у Дарси что-то умирало внутри. Неужели отец за ней шпионит? Неужели он воспротивится свадьбе?! Она всё равно выйдет за Кирилла, но как же не хочется разрываться между двумя любимыми мужчинами!

Прижав ладонь к груди, она потерянно смотрела на отца. Она и раньше ловила в его взгляде неукротимую бурю, но сейчас эта буря была связана с ней. Напрямую.

Дарси любит отца, но при этом не забывает, кто он и на что способен.

– Ты не прошла в полуфинал конкурса, – наконец сказал отец, и Дарси отпустило так внезапно, что на глазах выступили слёзы. Папа расстроился из-за конкурса, а она успела надумать конец света!

– Ты у меня очень грозный! – смеясь от облегчения, она обняла отца за шею.

– Ты расстроилась из-за проигрыша?

– Не очень. Это был странный вечер, и я плохо выступила.

– Если позволишь, я вмешаюсь. Жюри откроет дополнительное место в полуфинале…

– Нет, пап, зачем мне такой выигрыш? Я хочу сама. – Отец недовольно поджал губы, и Дарси улыбнулась. Он терпеть не может, когда её что-то расстраивает. – Хорошо, что ты не пришёл на выступление. – Заметив ухмылку отца, Дарси изумлённо ахнула. – Ты там был?

– Извини, детка, но я не мог пропустить такое важное событие. Не злись, ведь я спрятался, чтобы тебе не мешать. Ты действительно была не в лучшей форме. В следующий раз победа будет твоей.

– Поверить не могу, что ты там был! – Дарси растроганно хлюпнула носом. – Плевать на конкурс, я тебя обожаю!

– Это хорошо, – улыбнулся отец. – Что тебя отвлекло во время выступления? Ты выглядела подавленной, и голос был как чужой. Ты же обычно не волнуешься?

– Кирилл поругался с братом, и меня это расстроило.

– С Демьяном?

– Да. Кирилл его защищает, всё ему прощает, а тот ведёт себя как последний засранец.

– Почему его прозвали Демоном?

– За плохой характер. А ты откуда об этом знаешь?

– Вокруг наследства Ерёминых поднялось много шума.

– Демьян не в восторге от наследства, и, говорят, у них финансовые проблемы, но он отказывается обсуждать это с Кирюшей.

Отец сцепил руки в замок. От его изучающего взгляда Дарси стало не по себе. Она помешала кофе, чтобы хоть чем-то разбавить тишину.

– Каково твоё мнение о Демьяне? – Отец прищурился. Густые брови сошлись на переносице.

– Я стараюсь о нём не думать, иначе начинаю злиться.

– Мне интересно, что он за человек. – Отец сделал глоток обжигающего кофе. Не морщась.

– Он эгоист и кичится этим, словно ему нравится казаться хуже, чем есть.

– Что ещё?

– Геннадий Ерёмин отказался жениться на матери Демьяна и долго не признавал сына. Говорят, она изменяла ему, а он вымещал злобу на мальчике. Поэтому у Демьяна плохие ассоциации с родным городом, и после возвращения его характер только ухудшился.

– Ещё!

– Пап, зачем тебе это? Я видела Демьяна всего пару раз. Он сохраняет дистанцию, никому не доверяет. Задирает окружающих. Но… мне кажется, он больше лает, чем кусается.

Отец хмыкнул.

– А внешне?

– Он спортсмен, – проворчала Дарси. Хвалить Демьяна не хотелось.

– Хорош собой? – отец усмехнулся.

– Только если в примитивном смысле, для неразборчивых женщин.

Теперь уже отец откровенно смеялся в голос.

– Хорошо, что ты у меня разборчивая! – Заметив, что Дарси приготовилась выдать гневную тираду, он сменил тему. – Вкусненькое есть?