Страница 2 из 10
— Как вы слышали, в представленной аудиозаписи приводятся показания свидетеля, одновременно же преступника и жертвы обвиняемого — в зависимости от того, с какой стороны рассматривать дело.
Рождение некоего Старе Джадека напрямую связано с действиями обвиняемого, а именно с изменением им самой человеческой сущности путём генетических манипуляций, что привело к появлению генетически нечистого образца, отличного от всех прочих живших в то время, на той планете, также произошло вмешательство в научно-техническое развитие слабо развитой цивилизации. Вышеупомянутый Старе Джадек, когда его биологический возраст составлял примерно четырнадцать-пятнадцать лет, был похищен и обучен тем знаниям, которые цивилизация того времени должна была приобрести лишь через триста-четыреста лет. Перед тем, как пропадает всякая информация о существовании Старе Джадека, последним известным событием в его жизни является допрос запрещённой и ныне официально расформированной организацией, которую некоторые называют просто «М», именно во время этого допроса и были записаны представленные показания.
Обвиняемый шепнул оправдателю и указал пальцем на бумаги.
— Прошу разрешения у Суда задать вопрос обвинителю, — произнёс оправдатель, встав.
— Суд разрешает задать вопрос обвинителю, — продекламировал судья.
— Сколько лет предоставленной аудиозаписи с показаниями Старе Джадека?
— По-моему, это решительно не имеет никакого значения, свидетельства носят бессрочный характер.
— Ответьте на вопрос, — отрезал возражение обвинителя судья.
— Хорошо, если хотите: этой записи двадцать один год.
— Конкретно этой версии, так? — не унимался оправдатель. — Где был найден оригинал?
— Мне нужно свериться с бумагами.
— Прошу, сделайте это сейчас и как можно быстрее.
Жемчужный Человечек на мгновение закрыл глаза и глубоко вдохнул, потом стал рыться в бумагах, ища заветные слова. Руки его тихонько дрожали, никто кроме обвиняемого не заметил этого, он сам в то время сидел расслабленно, ждал ответа, будто пришёл на представление в цирк и сейчас должен был быть разыгран наиинтереснейший номер.
— Да, вот здесь сказано, что… Оригинал аудиозаписи был найден в Четвёртой Скрытой Библиотеке на планете Хенне исследовательской группой от Императорского Университета истории двадцать один год назад.
— Благодарю за ответ, — вежливо сказал оправдатель. — Запамятовал, до момента вскрытия на протяжении какого времена была запечатана эта Библиотека?
— Сложно назвать точные цифры, расчёты различных археологов разняться. Причём порой на действительно огромные значения!
— Какую минимальную цифру они называют?
Жемчужный Человечек вдруг перестал дрожать, и обвиняемый даже удивился его смелости, но успокоился, поняв, что мнимое спокойствие является проявлением глупости.
— Три миллиона лет.
Забрезжил розовый рассвет нового дня, что принесёт в этот мир ещё одного человека. По-настоящему летняя погода, богатая ярким солнечным светом и мягким теплом опустилась на землю, неся радость взрослым и детям. Маленькие ребятишки готовы резвиться день и ночь, не обращая внимания ни на дождь, ни на снег, ни на жару, но те, кто постарше, кому летняя пора несёт отдых от учёбы, будут благодарны судьбе, если в их каникулы погода разрешит им понежиться на шелковом песочке и поплескаться в озерце, а родители, выдохнув после тяжёлых будней, придут в выходные на пляж, дабы удовлетворить и детей, и себя. «Парное молоко!» — приговаривают старики, окунаясь в тёмный бархат воды, и медленно уплывают подальше от берега, где надеются не слышать крики маленьких, но звонкие голоса мальчишек и девчонок всё равно доходят до их ушей, разносясь над синей гладью широкими волнами.
Дверь с потрескавшейся краской отворилась, слабо скрипнув, и из деревянного домика вышла чуть сутулившаяся женщина с тусклым блеском глаз в просторном платье, которое всё же не способно было скрыть округлой формы её живота. Вот-вот она станет матерью в восьмой раз, и все вокруг неё волнуются, ждут. Заботливый муж, усердный пахарь, известный всем своей добросовестностью, с немалым усилием изловчился освободиться от работ на пару деньков, чтоб хоть сейчас наконец застать момент рождения ребёнка. Бабушка, блюдя пост верного наставника, всё крутилась вокруг будущей матери, то платок подоткнёт, то грязь с лица вытрет, то упрекнёт хмурым взглядом и ласковым голосом в каком проступке, то ещё как-либо побеспокоиться о невестке своей. Друзья придут, спросят: «Уже али на сносях ещё?» Услышат ответ и пожелают удачи, оставят милый гостинец, а кто цветы прекрасные, кто конверт с бумагами.
«Куда ты, милая, не спеши, дай помогу!» — прикрикивает муж и бежит навстречу любимой, спотыкаясь о цветы на клумбах, но не падая, а она отпирается, сама хочет, не «дитя же малое», потом, тяжело вздохнув, соглашается, принимая поддержку. Садятся вместе в саду на плетёные кресла под сенью яблонь и молчат. Плоды-то уже поспели, красные и наливные, висят драгоценными камнями в ветвях, эти ранние, крепкий сорт, стойкий, дереву уж четвёртый десяток, а яблоки цветут. «Дышит тяжело, напряглась. Уже», — думает отец, и сам задыхается, но ему нельзя, не положено. Женщина с тусклым блеском глаз привстала, мир вокруг закружился, запачкался тёмными пятнами и искорками серебряных звёзд. Ноги подкосились и она не упала. Муж успел подхватить её, надёжно.
Солдат учат терпеть боль, превозмогать удары и ранения, но можно ли научится искусству бесчувствия, оставшись человеком? Схватки. Боль такая, что кричать нет сил, взвизгнешь сперва, может не единожды, но потом замолкнешь, уста сомкнуться изнутри, язык бы не откусить. Надеешься: потерплю час-два, три в крайнем случае, и закончатся страдания, а ждёшь полсуток, думаешь: сойду с ума, а как тогда ребёночек да с мамой сумасшедшей! Смешно. А смех лишь на мгновение отвлечет от физических чувств. Терпишь.
Диск солнца закатился за призрачный горизонт, растворившись в кротком багрянце. Соседский парнишка, посланный в город, возвращается, мчится на велосипеде, а сзади, схватившись за него, подскакивает на кочках доктор с острой бородкой. Остановившись в туче пыли у кривой калитки, он срывается с сиденья, как с горячих углей, и бежит в дом. Боль нестерпима. Врач говорит: «Могу облегчить ваши мученья, любезная, с помощью определённых средств, только скажите…» и встречает крик: «Нет! Нет…», ослабевающий к выдоху.
В голове у женщины с тусклым блеском глаз несутся имена родных детей: Маруся, Шарлотта, Аня, Ванюша, Зоя, Амери, Вернер… Она шепчет: «Маруся, Шарлотта, Аня, Ванюша, Зоя, Амери, Вернер…» Отец плачет и трясётся секунду от звуков столь знакомых, но отрезает себя и берёт жену за руку, крепко сжимая ладонь. Вопль. Закончилось. Жена усмирилась.
— Девочка! Дорогая, у нас девочка!
— Де... девочка, — шепчет она, улыбаясь, — пусть будет Викторией.
— Да, действительно.
***
Приехал важный гость с города, чертыхнулся на смоляного кота, прошёл сквозь забор, проскользнул по тропинке и, перевалившись через порог, растёкся в красноречивых приветствиях. Он говорил, крича, разливался в весёлом оскале, прыская не в кулак, а в воздух. «Сядемте, барышня, за стол», — обратился он к хозяйке, ввалившись в столовую, и грохнулся на стул, застонавший под весом величия гостя.