Роркх

Я крался по пятам. Семеро отморозков с моего клана. Оптический монокль прекрасно справлялся в сумерках. Дубинки, один топор, три револьвера. Не мой «Ампекс» конечно, но тоже пятый калибр. Скорей всего у каждого еще и по светлячку есть. Будь мы в городе, я бы начал отстреливать их на дистанции. У меня есть оптика и оружие с повышенной точностью. Но в лесу это гиблое занятие. Подстрелю одного-двух. Остальные разбегутся, окружат меня и привет. Добро пожаловать в сексуальное рабство мистер Арч, пока не отработаете долг за потерянного ханта. Надеемся вам идет латекс. Спасибо, не стоит. Я держался в десяти шагах позади. Навык «тихий» позволял мне двигаться бесшумно. Но они шли слишком быстро. Вряд ли я смогу их обогнать, не выдав себя. Еще у них были фонари. Знаете, чтобы оставаться скрытным, надо находиться в тени. Особенно, если у вас городская маскировка, а вы в лесу. Стоит мне наступить на ветку и поймать луч фонаря, можно смело мазать вазелином одно место. Нет, я пойду за ними до конца. Стрелять начну на обратной дороге, когда они выйдут из леса. Там около сотни метров по открытому полю. Главное грохнуть Долговязого, сердце по любому понесет он. И двоих с револьверами. Даже не помню их имен. Остальные не станут пытаться дать отпор. Все слишком сильно трясутся за своих хантов. Я это точно знаю, потому что сам такой.

— Джон, время. Надо торопиться. У нас осталось минут двадцать, не больше. Иначе не успеем вернуться до наступления ночи.

— Знаю. Мы уже близко. Этот двуличный слизняк успел доковылять аж до Норы, значит его пришибло близко к Городу.

— Рядом еще кто-то есть. Я слышу.

Я настороженно замер. Фонари начали плясать во все стороны. Шум действительно был. Но его издавал не я. Мелкая дрожь пошла по телу.

— Их привлекает свет, Джон. Скоро придется вырубать фонари, иначе все здесь поляжем.

— Я не хочу терять ханта. И умирать не хочу, — писклявый голос от паренька с топором.

— Пятнадцать минут идем по следу и разворачиваемся. Хватит ссаться. Не каждый день можно поднять по два серебряных на рожу. Айда.

Да, мотивировать ты умеешь, Долговязый. И это еще я двуличный. Ладно, посмотрим, как ты запоешь с пулей в затылке.

Ребята сильно ускорились. Я старался не отставать. Но бежать быстро не мог, дабы не раскрыть себя. Никогда не интересовался механиками «тихих» хантов. Имп его знает, что можно делать, а что нет, чтобы оставаться незамеченным. Поэтому просто не рискуем и действуем как в реальной жизни. Вскоре дошли до просеки, где я разрядил светлячки в бугимена. Он столько крутился, что залил слизью все вокруг.

— Я так и знал. Малец — то еще трепло, — это бас Долговязого.

— Слизь. Он-таки его ранил. Щеманул бугимена.

— Шельма красава н-на. Ща подымем сердешко и заживем н-на.

— Фонарями под ноги свети. Не наступи в слизь, одну комнату уже загадили. Вперед, пошли.

Пришлось пробираться сквозь заросли за ними. Дальше дороги я не знал, лишь примерное направление. Одним импам известно, сколько зигзагов накрутил этот бугимен. Надеюсь, он быстро сдох, и мы скоро пойдем обратно. Но Роркху плевать на мои надежды. Пятнадцать минут пути. Я еле успел вовремя затормозить, чтобы не вывалиться прямо на прогалину, где остановился отряд Долговязого. Там шел ожесточенный спор. Суть сводилась к тому, что бугимен слишком живучий, полупрозрачный ублюдок, ваш покорный слуга — ублюдок. Да, это про меня, очень приятно, тебя я застрелю первым, пожалуй, спасибо. И вообще надо двигать назад, а то не успеем. Долговзый спорил, но страх толпы победил. Народ развернулся и пошел обратно. Я затаился. Шесть человек прошли мимо, не заметив. Джон остался на прогалине. Свет фонаря прекрасно выдавал его местоположение. Это мой шанс. Я достал Ампекс и взвел курок, направив ствол в голову своего бывшего гилдмастера. Как только толпа отойдет подальше, я пристрелю ханта долговязого и рвану вглубь леса. Они не станут меня преследовать. Яиц маловато. Что уж там, я на их месте тоже не стал бы. Но в моем плане была одна неучтенная деталь. Долговязый был тем еще ссыклом. Видимо настал тот момент, когда страх пересилил жадность. Одинокий фонарь рванул мимо меня в сторону города.

— Меня подождите. Вместе вошли, вместе выйдем. Я вас бросать не собираюсь.

О как заговорил. Умеет он делать хорошую мину при плохой игре. Типа это Долговязый сделал парням одолжение, что вернулся с ними. Да он один из леса даже не выйдет. Держит гильдию, заправляющую территорией лесопилок и заповедника, а сам даже из Города носу не показывает. Знаете поговорку «в трех соснах заблудится»? Джону хватит и двух. Он об одну споткнется, о другую себе лицо сломает. Но некогда мусолить. Я открыл окно персонажа. Штрафы к сосредоточенности, внимательности, спокойствию. Эффекты «раздражительность», «нервный». Не закрывая интерфейса, вышел на прогалину. На ходу достал сигарету и прикурил. Штрафы и эффекты сразу исчезли. Синергия подскочила до шестидесяти семи процентов. Но не только что. Откуда я целых три процента набрал? Как я такой момент проморгал? Это существенная прибавка, надо будет потом пересмотреть запись в Обсервере.

Хоть штрафы и слетели, меня все еще заметно потряхивало. Чем дальше — тем сильнее. Я не укладывался ни в какие сроки. Вздрагивал от каждого шороха. Большая часть шума вокруг нас ушла. Возможно, звери двинулись дальше за фонарями, оставив меня в покое. Холод усилился. Я запахнул пальто, но это не сильно помогало. Каждый выдох сопровождался облачком пара. Чертово полное погружение. Иногда очень хочется завалиться к разрабам с мешком огромных страпонов и доходчиво объяснить им мнение большинства игроков. С полным погружением, разумеется. Но если бы играть в Роркхе не было так трудно, серебро не стоило бы своих денег. За пару-тройку стандартных месячных зарплат, можно и померзнуть вечерок. Главное на монстров не нарваться. Две смерти за один день для меня перебор.

А бугимен оказался действительно живучим. То ли я косым стрелком. Но историю пишут выжившие, а лужа слизи не сильно похожа на будущего великого писателя. Поэтому остановимся на варианте, что буги был крепышом. В конце концов надо проявить немного уважения к тому, кто сдох ради того, чтобы я стал заметно богаче. Хороший бугимен. Пример для подражания. Мама тобой гордится.

Между деревьев образовалось небольшое озеро из слизи. Сердце же осталось лежать на пригорке, освещая лес равномерным зеленым светом. Одна из механик игры. Если монстр мертв, игрок всегда может без вреда для ханта забрать один трофей. То бишь сердце никогда не окажется внутри смертельно опасной слизи.

Я поднял зеленоватый кристалл, размером с кулак. На вскидку килограмм пять весит. Но эта тяжесть была приятной.

— Привет родимый. Вот мы и встретились наконец. А я тебя весь день ищу. Ох и настрадался я из-за тебя. Ну иди к папочке. — Я аккуратно положил сердце в заплечный мешок, убедился, что тот нигде не просвечивает. Не хватало еще в темном лесу гирлянду на себе таскать. Быстрее сразу застрелиться.

Теперь пора двигать обратно. Стараясь не шуметь, я двигался на приличной скорости, но на бег не переходил. Во-первых, дыхалка сдохнет слишком быстро, во-вторых, боялся споткнуться впотьмах. Выражение «хант ногу сломит» в Роркхе приобретает весьма буквальный смысл.

— «Ради твоего же здоровья, скажи, что уже вышел из Города» — сообщения в приватном чате.

Конечно, он имел ввиду выход из игры через безопасное убежище. Но шутить про то, что я вышел погулять в темный лес, думаю не стоит. Чувак имеет полное право волноваться.

— «Двигаю к выходу. Я на окраине, тут весьма спокойно. Рядом гостиница. Сниму номер за медяки», — я быстро отписался в приватный чат, созданный анонимным игроком.

— «Идиот. Судя по знакам, ночь наступит с минуты на минуту. Быстро ищи ночные убежища и дуй туда».

Черт. Я совсем забыл, что большинство выходов закрываются во время ночных партий. А я понятия не имею, где можно будет выйти. Нора для меня закрыта.

— «Есть гильдейские убежища на Юге?» — я могу воспользоваться Норой гильдии, к которой привязан этот хант.