Страница 3 из 22
Мелхиседек подошёл к пещере ровно в полночь. Сквозь щель увидел, что тело Иисуса светится. Это было едва заметное мерцание, словно тело было покрыто тонким слоем флуоресцентной краски матово-белого цвета. Мелхиседек сел неподалёку от входа в пещеру в удобную позу лотоса и приготовился проводить Иисуса Христа в самый важный путь его жизни – к самому себе. Он был единственный, кто наблюдал за свечением, которое постепенно меняло свой цвет. Вначале оно было бледно-розовым и буквально на глазах изменилось до красного. Затем свечение стало оранжевым, как заходящее солнце в долине Нила, а через несколько минут приняло цвет шаронского лимона. При каждой смене цвета возрастала яркость свечения. Вот оно стало зелёным, потом голубым и синим. Наконец, всё тело Иисуса засверкало фиолетовым цветом чистого аметиста. Помимо смены цвета тело ещё и уменьшалось в размерах. Мелхиседек не впервые наблюдал подобное, но всякий раз был заворожён этим зрелищем. В этот момент тело Иисуса засветилось семицветной радугой. Примерно через час радуга, изгибаясь синусоидой, начала подниматься над плащаницей. В своей амплитуде краски радуги переплетались, скручиваясь в спираль. Их спектр при слиянии давал белый цвет. Радуга над телом начала вращаться вокруг своей оси, постепенно увеличивая скорость вращения. Этот вращающийся энергетический смерч – семицветная энергия Иисуса Христа – поднялся на двухметровую высоту и, пройдя сквозь каменный свод пещеры, превратился в ослепительно-белый столб, вокруг которого начало вращение одновременно в трёх направлениях огромное восемнадцатиметровое энергетическое поле сакральной Меркабы Иисуса Христа. Для Мелхиседека исчезли очертания Иерусалима. Земля вокруг города до самого горизонта слилась с ночным небом в нечто единое. Мелхиседек, чувствуя себя в безвоздушном пространстве, наблюдал на фоне звёздной бескрайности всё возрастающее вращение Меркабы. Вдруг Мелхиседек собственными глазами увидел, как небеса разверзлись, принимая белый энергетический смерч, который, растворяясь в таинственной бесконечности ночного неба, постепенно увлекал за собой радужное тело Сына Божия Иисуса Христа – Повелителя Вселенной, Вседержителя, Пантократора. Через час тело Христа вознеслось, оставив на плащанице собственный образ. Иисус Христос осознанно и добровольно принёс себя в жертву ради благодати Господней – освобождения человечества от греха. Он навсегда сделал Иерусалим священной столицей мира.
Мелхиседек подумал, что был единственным свидетелем того, как светлая душа Иисуса Христа воскресла, забрав с собой всё своё тело. Однако Мелхиседек дважды ошибся. Во-первых, он был не единственный свидетель божественного воскрешения Христа. Невдалеке, оставшись незамеченной, это чудо во всех его подробностях наблюдала пожилая женщина – та, которая тридцать три года благоразумно и терпеливо, выверяя каждый шаг, направляла Иешуа из Назарета на путь Мессии. Та, которая благословляла его на невыносимые страдания ради высшей цели – спасения человечества. Это была его мать. Во-вторых, не всё своё тело забрал вознёсшийся Иисус. По иудейской традиции крайнюю плоть милого Иешуа всю жизнь хранила у себя его мать – высочайший идеал женственности, будущая Дева Мария. Эта тщательно скрываемая от христианского мира тайна помогла ей сохранить препуцию – интимную драгоценность Спасителя – от вандализма быть разобранной по всему свету верующими христианами на миллионы частиц, как это случилось с телами пророков других мировых религий. Отныне благословенный лик Девы Марии будет проявляться в каждой женщине, взявшей на руки своего первенца.
Глава 1
Клетка зародыша – зеркало целого
Они стояли напротив входа в реликтовую пещеру Большого Кайманового острова в пригороде Джорджтауна.
– Надо, чтобы Аль-Бари провёл в этой пещере несколько ночей, – сказал Валиулла, показывая на тёмный вход в пещеру.
– Зачем?
– Чтобы он научился преодолевать страх, милая моя Адель, – негромко ответил Валиулла, не желая, чтобы их шестилетний сын слышал этот разговор. Ребёнок стоял поодаль, спиной к родителям, и безмятежно играл тростью своего отца. – Мы опаздываем с этой процедурой на пару лет. Смотри, как быстро он растёт.
– А что особенного в этой пещере?
– Ничего особенного. Обычная тропическая пещера, каких на Земле множество. Разница лишь в том, что здесь со времён Колумба ещё не ступала нога человека. Согласись, ничего кроме пользы для мальчика не будет, если он проведёт несколько ночей среди летучих мышей, пауков, ядовитых гадов и тысячи тысяч многообразных сущностей, сформированных сталактитами и сталагмитами за предыдущие миллионы лет.
– А если его укусит какой-нибудь гад?
– Если он не будет бояться, его никто не укусит.
– А если Аль-Бари испугается?
– Значит, наш сын не мужчина.
В это время ещё не посвящённый в планы родителей ребёнок невинно продолжал играть тростью своего отца, изготовленной из высохшего на корню дерева. Из-за своей твёрдости, не поддающейся обработке традиционным способом, это дерево называлось «железным». Аль-Бари с размаху ударил набалдашником о камень и не смог удержать трость в руках. Она отлетела от камня на несколько метров, издавая звук чугунной болванки. Для Аль-Бари это было неожиданно, он поднял руки, привлекая внимание родителей, и невинно засмеялся.
Адель проснулась среди ночи от шевеления внутри себя. Это состояние было для неё новым, хотя и ожидаемым. Шевеление пробудило у Адель восхитительное, ни с чем не сравнимое чувство материнства. Созревающий внутри неё ребёнок был мальчик Аль-Бари – плод её большой и страстной любви. Для женщины нет ничего более существенного, делающего её абсолютно счастливой, чем ощущение зарождающейся у неё внутри новой жизни. Затаив дыхание, Адель по крупицам пыталась восстановить в памяти только что пережитые эмоции, но эффект новизны иссяк. Мысль о том, что «я скоро буду мамой», теперь для неё станет нормой.
«Я жду рождения моего дитяти и скоро стану мамой. Нет, не так! Я уже чувствую себя мамой. Я мама! Подумать только: я – м-а-м-а. Всё-таки мудро устроена Природа – женщина становится мамой ещё до рождения первенца, потому что она взращивает своё дитя, а не просто ждёт его рождения. У мужчин всё по-другому, они становятся папами лишь после рождения ребёнка. Никакой мужчина никогда не испытает этих волшебных эмоций, лелея под сердцем собственное дитя. Женщина взлетает на седьмое небо, когда это маленькое чудо толкает её изнутри ножкой: „Я жив, я твой, я скоро тебе покажусь“. Интересно, почему Господь Бог лишил мужчин права участия в этом таинстве? Наверное, чтобы не испортить это деликатное дело, – усмехнулась своим мыслям Адель. – Хотя чему я удивляюсь, ведь недаром один умный чернокнижник когда-то изрёк: „Женщина – море, а мужчина в нём рыба“. Очень точная мысль. Но поскольку все мужчины постоянно претендуют на своё верховенство, к этому выражению можно добавить: при этом рыба уверена, что море существует исключительно ради неё, без рыбы море погибнет, – улыбнулась сделанному добавлению Адель. – Чанышев говорил, что в женщине заложена способность к самовоспроизводству. Это означает, что если вообще не будет мужчин, жизнь на Земле не прекратится. Ведь зачем-то Господь Бог даровал женщине эту способность. Может быть, однажды, в далёком будущем, женщины решат, что жизнь без мужчин лучше. Между прочим, море без рыб гораздо чище. Мир стоит на пороге гендерной революции, и на этой планете появится однополое человечество. Именно однополое, а не гермафродитное. Представляю себе: Земля – планета женщин, каково? – и она снова улыбнулась. – Хотя лично меня соседство мужчин не беспокоит. Больше того, не хотелось бы расставаться с некоторыми мужчинами, они украшение моей жизни».
При этом она подумала о Валиулле – человеке, причастном к рождению её сына. Она любит своего мужа и ни минуты не переставала его любить с первой их встречи. Собственно, в этом нет ничего необычного – каждая беременная женщина любит отца своего ребёнка, особенно если это первый ребёнок.