Страница 8 из 14
– Ты готова рассказать мне всю правду? – спросила Кара.
Сафи успела заплести волосы в две косички, оттереть с себя грязь и обзавестись зелёным платьем – рукава ей были длинноваты, а так ничего.
– Правда в том, что ты украла мой гримуар.
– Это верно.
Кара ждала гнева. Обвинений. Не так давно женщина по имени Констанс Лэмб забрала гримуар у самой Кары. Она по опыту знала, что Сафи должна была воспринять это как предательство, и не ожидала ничего, кроме неприкрытой ненависти.
Вместо этого девочка бросилась ей на шею.
– Ой, спасибо! – говорила она, целуя Кару в щёки. – Спасибо-спасибо-спасибо!
– С ума сошла?
– Нет, конечно! – воскликнула Сафи, взяв её за руки. – Тебе ничего другого не оставалось! Это был единственный способ. Если бы ты сперва попыталась со мной об этом поговорить…
– Ты не стала бы слушать.
Сафи кивнула.
– Гримуар управлял мной, – сказала она, и добавила вполголоса: – Он заставил меня сделать кое-что, за что мне стыдно.
– Ну, расскажи.
Сафи потупилась и сделалась очень похожа на ту неуклюжую, застенчивую девчушку, с которой Кара впервые познакомилась в Кале-Мальте. «Хорошо всё-таки, что я Таффа отослала», – подумала Кара. В отличие от неё, братишка не был способен понять, каково это – очутиться во власти гримуара, и поэтому Сафи, скорее всего, не решилась бы открыть всю правду. Ей бы не захотелось, чтобы её лучший друг стал думать о ней плохо.
Однако даже при Каре Сафи сперва повернулась спиной, а потом уже заговорила.
– Извини, – объяснила она, – я лучше не буду на тебя смотреть, мне так проще.
– Ничего, не торопись. Потом станет легче.
– Честно-честно?
– Честно-честно.
Сафи перевела дух и начала:
– После битвы с Риготт я думала, что мой гримуар потерялся насовсем. Но через несколько дней я проснулась ночью и обнаружила, что стою в Чащобе с книгой в руках. Я испугалась, но и обрадовалась тоже, потому что мне ужасно не хватало всех этих заклинаний. Ты просто представить не можешь, каково это: обладать таким могуществом, а потом вдруг не мочь даже…
Сафи запнулась и оглянулась на Кару через плечо.
– Извини, – сказала она.
– Давай дальше.
– В ту ночь я сотворила множество заклинаний. Самых простых, безобидных, просто чтобы… наверное, просто потому, что мне это было очень нужно. Я дала себе слово, что утром всё расскажу тебе, но потом наступило утро, и я поняла, что если ты всё узнаешь, ты отберёшь у меня гримуар, а мне этого не хотелось. Мне хотелось отправиться в Мир с тобой и с Таффом. Я хотела помогать бороться с Риготт, а для этого нужно было тренироваться. По крайней мере, так я себе говорила. На самом-то деле мне просто хотелось творить всё новые и новые заклинания. Больше меня ничто не интересовало. Теперь я это понимаю. Я спрятала гримуар в лесу и возвращалась туда каждую ночь. Заклинания становились всё более и более странными. Это не всегда было то, что мне хотелось сделать. Я испепелила дерево. Сотворила чёрную воронку, которая затягивает под землю. По-моему, никому из лесных животных я зла не причинила, хотя… хотя…
– Хотя гримуар хотел от тебя именно этого.
Сафи кивнула.
– А потом однажды ночью папа увидел, чем я занимаюсь. Наверное, он пошёл за мной следом. На самом деле, даже удивительно, что он так долго не замечал, что я каждую ночь ухожу из дома. С тех пор, как произошла эта история с Риготт, он меня оберегал даже сильнее, чем раньше.
– Он же тебя любит, – сказала Кара.
Сафи кивнула. В глазах у неё стояли слёзы.
– Когда он увидел, что я делаю, он попытался вырвать гримуар у меня из рук, и тут… тут я сотворила заклинание. Я ни о чём не думала, просто колдовала, и всё. Папа на секунду застыл и ушёл. На следующее утро он ничего не помнил. Казалось бы, я должна была быть так довольна! Но каждый раз, как папа мне улыбался или целовал в щёчку, мне становилось не по себе. Как будто я ему вру целыми днями, с утра до вечера, даже когда мы и не разговариваем.
Сафи стёрла слёзы со щёк.
– Но это ещё не самое худшее! Какая-то часть меня при этом смеялась над ним. Над моим папой, от которого я никогда не видела ничего, кроме любви и доброты. Но я смотрела на него и видела только старого дурака, которого я никогда больше не буду слушаться.
– Это гримуар внушал тебе такие мысли.
– Да я знаю, – сказала Сафи, глядя куда-то вдаль. – Я иногда слышала его. Голос, шепчущий мне на ухо. Вот тут-то я и поняла, что надо это бросать, что если я и дальше стану пользоваться гримуаром, он меня изменит навсегда. И вот я пробралась на борт «Искателя» в ночь накануне отплытия. Я понимала, что без гримуара от меня большого проку не будет, но зато я окажусь вдали от его влияния. Я смогу снова стать хорошей девочкой.
У Кары засосало под ложечкой от холодного ужаса.
– Ты пробралась на корабль, потому что хотела очутиться подальше от гримуара, – сказала Кара. – А я притащила его на борт. Я всё погубила!
– Неправда! Теперь я знаю, что…
– Но почему же ты пряталась так долго? Ты могла бы сразу подойти ко мне…
– Я так и собиралась. А потом увидела, что гримуар у тебя, и испугалась. Я подумала, что ты его украла, хотя это, конечно, глупо, потому что ты… ну, знаешь… Не можешь его использовать.
– Но гримуар убедил тебя, что это так.
– Он хотел, чтобы я причинила тебе зло. Я слышала его постоянно. Этот шепоток на ухо. Я просто не доверяла себе, сама не знала, что я могу сделать. Поэтому я спряталась в грузовом трюме и стала ждать, когда станет лучше, когда я снова сделаюсь собой. Но тут на нас напал Коралис, и я поняла, что пора воспользоваться гримуаром, чтобы помочь. У меня просто не оставалось выбора.
– Прости меня, – сказала Кара. – Я же не знала. Если бы только я оставила гримуар в Де-Норане…
– Нас всех уже не было бы в живых! Как ты думаешь, за что я тебя благодарила?
– Ну, я думала, потому, что ты знала, что я пыталась тебе помочь…
Сафи улыбнулась.
– Да, конечно, и за это тоже. Но в первую очередь потому, что теперь я знаю: пытаться сбежать от гримуара вообще было глупо. Не использовать его могущество было бы чистым эгоизмом. Риготт собирает ведьм на свою сторону. Я видела.
Помимо владения гримуаром, у Сафи был ещё один особый дар: временами она провидела будущее. Она предсказала приход Кары в Калу-Мальту. И провидела те разрушения, которые принесёт Миру Риготт.
– Что ты видела? – спросила Кара.
– Высокое знамя, а на знамени – паук с двойными жвалами. Риготт шествует во главе длинной процессии ведьм, и у каждой в руках – гримуар из Калы-Мальты. Она собрала ещё не всех, но когда она их соберёт, никто перед ней не устоит. Остановить Риготт нужно прямо сейчас, и в одиночку тебе этого не сделать. Тебе нужна я.
– То есть ты так и будешь творить заклинания? Неужели ты до сих пор ничему не научилась? Неужели не понимаешь, как это опасно?
– Ну конечно! Вот почему я так рада, что ты будешь учить меня управляться с гримуаром!
Сафи засмеялась и захлопала в ладоши.
– Ты, наверное, шутишь, – сказала Кара.
– Ну, а кто же ещё? – спросила Сафи. – Пока ты не научилась владеть своим могуществом вексари, ты полностью контролировала свой гримуар.
– Ничего подобного. Я так и не смогла справиться с тем первым гримуаром, который у меня был – тем, что принадлежал тёте Эбби. И только когда мне попал в руки гримуар моей матери, я отчасти смогла…
– Вот именно! Лишняя причина тебе взяться учить меня. Ведь твоя мать могла годами контролировать свой гримуар.
Кара покачала головой.
– Я – не моя мать. Я теперь даже не ведьма.
Прежде, чем Сафи успела возразить, в дверь тихонько постучались.
– Ну что, вы уже закончили обсуждать свои девчачьи дела? – спросил Тафф, и Кара невольно улыбнулась, открыв дверь и обнаружив, что он стоит с пустыми руками. Её умненький братишка сразу сообразил, что дело не в воде и не в одеялах.
– Пошли на палубу! – потребовал он, волоча их за руки. – Люди поют и пляшут! Земля ещё далеко, но это точно земля! И она везде! Мир, Кара! Там Мир!