Страница 11 из 25
И ушёл, оставив меня в глубокой прострации.
В течение дня я обзвонил своих знакомых в Казани, и никто ничего вразумительного мне сказать не мог. Браться за проект странного вагончика с оборудованием, комнатой, кухней и санузлом, ни один дизайнер не хотел. Дело пахло керосином.
Ночью меня осенило. Зачем искать каких-то проектировщиков, когда я уже не первый год пользуюсь различными графическими редакторами, шутя рисую обложечки для музыкальных компакт-дисков.
Жаль только, персонального компьютера у меня в те времена ещё дома не стояло, проект пришлось выполнять на рабочем. Три дня я приходил на работу в 6 утра и уходил затемно. Но проекция получилась в лучшем виде, даже придирчивый заказчик Тодоровский удовлетворённо цокал языком:
– Ай, молодцы, казанцы, красиво состряпали! И денег много не взяли, всего три тысячи! Молодец, Олег Юрич, хорошие у тебя связи.
– Да уж, – кивнул я усталой головой. Из-за внезапно наклюнувшейся чумары у меня был недосып.
Как вы можете догадаться, озвученную Володей сумму, придумал я сам. Бесплатно я эту работу делать не мог, а ломить непомерно высокие цифры мне не позволяла теплящаяся на дне души совесть. Чеки и договора для меня никогда проблемой не были, хоть на миллион нарисуем, ни один аудит не докопается.
Зато это были честно, головой заработанные деньги. Условно честные. Кто же виноват, что работаем мы, а зарабатывают в «Газпроме» и в ещё сотне счастливых организаций на всю огроменную Россию. И вряд ли когда-то этот узел несправедливости будет разрублен.
Ещё одной кормушкой рекламщиков на заводе были командировочные и подотчётные средства. Тут было грех не разжиться на казённых харчах. Приведу в пример парочку характерных случаев.
В 2002 году завод испытывал острую необходимость в сбыте оборудования для нефтегазодобывающей отрасли, этой продукцией были забиты все склады. В верхах приняли решение отправить коммивояжёров на Север. Тогдашний начальник отдела «нефтянки» Салим Шакирзянович Шарипов (отец моего начальника Эдика) был весьма темпераментный и настойчивый в работе человек, все проблемы решал, не вынимая сигареты изо рта. Шарипов решил отправить вместе со мной своего заместителя – моего давнего друга Павла Кострова. С Пашкой мы отучились школьную десятилетку, институтскую пятилетку и на заводе Горького наши пути вновь пересеклись. Водки за период нашей вдохновенной дружбы было выпито немало. Мы ни разу за всю жизнь не поссорились, оба были закоренелыми холостяками, воспринимающими жизнь через розовые стёкла искреннего наива. Пересмешничали на каждом шагу, в таком ракурсе нам всегда было весело и беззаботно.
Поначалу идею поехать к Полярному кругу я воспринял в штыки: говорят, там очень холодно и по улицам бродят голодные медведи. Но славящийся жёстким характером Сарим Шакирзянович мне объяснил политику партии: либо я еду, куда надо, либо… Ну, вы понимаете, появятся проблемы в развитии карьеры. Хотя о какой карьере я мог тогда говорить, когда его сынуля был мне, как кость в горде.
Я недолго подумал и, вспомнив изречение британских копов «если изнасилование неотвратимо, расслабьтесь и получите удовольствие», решил ехать в тундру.
– Слушай, Павел, – подозвал я к себе Кострова. – Раз Сарим так уж просит, давай поедем. Но я буду не я, если не срублю на этом вояже хотя бы червончик.
Друг поддержал мою идею, на него всегда можно было положиться. Я досконально изучил всё железнодорожное расписание, рассчитал траекторию нашего передвижения в снежных пампасах.
Командировку выписали на 14 дней, сами же рассчитывали обернуться за неделю. Хорошо, что тогда сотовые телефоны ещё только начинали распространяться, иначе бы мы загремели под фанфары.
Выехали из Казани 8 апреля. 10 апреля ранним утром сошли на станции Пыть-Ях, явились аккурат к открытию местного филиала известной нефтяной компании, вручили листовки начальнику отдела снабжения. Надо отметить, ни в одной конторе нас не послали лесом. Деликатно выслушав и приняв от нас рекламные материалы, сибиряки кивали головами, обещав обязательно рассмотреть наше предложение. Как бы не так! У них уже были тесные завязки с другими организациями и налаженные денежные потоки, нафиг мы им не сдались. Такие вопросы с помощью двух мальчиков с листовками не решаются.
В 11 утра мы были уже в другом городе – Нефтеюганске, а после обеда нагрянули в Сургут, откуда вечером рванули строго на север. Если вечером в Сургуте было 5 градусов тепла, то спустя несколько часов дороги, на станции Куть-Ях было минус 28! И ветер – настоящий, ледяной, пронизывающий! А мы в лёгких кожаночках и кепочках. Если бы нас в городе Губкинском не пустили погреться в холл компании «Сибнефть», то мы бы превратились в ледяные статуи двух командированных. Спасибо Роме Абрамовичу, пусть задвижки наши не купил, зато не дал помереть двум гарным хлопцам.
После обеда мы нагрянули в город Ноябрьск, посетили ещё один прелестный золотой дворец нефтедобытчиков, после этого заночевали в случайно снятой квартирке одной молодой сибирячки.
Наутро мы с Павлом выдвинулись в город Когалым. Выдвигаться было в принципе не на чём – поездов в этот день не предполагалось, автобусного сообщения тоже не было в принципе. Спасло такси – хохол с незабываемой фамилией Нездоймышапко домчал нас по пустынной тундре на полугнилой «девятке». У таксистов, ясное дело, фамилию не спрашивают, но это был извозчик-предприниматель, и он нам выдал чек, где значилась его фамилия.
Не буду утомлять читателя дальнейшими подробностями нашего передвижения по тундре, просто скажу, что 15 апреля вечером мы уже сидели счастливые у себя дома. Правда, пришлось сидеть дома ещё неделю, как зайцам в норе, ведь по задуманной легенде мы были ещё в Сибири, и это было самое неприятное и томительное в нашем приключении.
Для обеспечения алиби у нас были приобретены дополнительные билеты на поезд, липовые чеки и гостиничные квитанции. Система сработала, пусть даже нам пришлось «подмазать» заподозрившую аферу бухгалтершу, получив в подарок бутылку красного вина, женщина сменила гнев на милость.
На «гусе», как мы и предполагали, вышло по 10 штук на брата. Согласитесь, это была неплохая прибавка к зарплате, которая в то время не превышала двух с половиной тысяч рублей.
Для родного предприятия полезного эффекта от нашей с Павлом поездки, естественно, не оказалось: ни одной заявки, насколько мне известно, в адрес завода на тот момент не поступило. Как это ни грустно, мы просто потратили казённые денежки, скатались впустую. Но мы не виноваты: заранее было ясно, что из этой затеи ничего толкового не выйдет. Не послушали – ну и ладно, мы тоже в накладе не остались. Да и когда ещё мы бы увидели красоты северных широт. По своей воле туристы туда катаются не часто, а в командировке там побывать сам Бог велел.
Не подумайте, что я рассказываю об этом для того, чтобы доказать, какой я ущлый пройдоха и ловкач. Я не такой, поверьте. Просто, когда карта сама плывёт тебе в руки, грех отказываться от подвернувшегося случая.
С подотчётными средствами дело обстояло ещё проще.
Приезжает, скажем, на завод делегация из Вьетнама. А дело происходит зимой, на дворе холодно. Директор приказывает закупить для гостей партию меховых шапок. Надо заметить, когда приезжает ценная делегация, боссы на средства не скупятся, выделяют с запасом. Шапки закуплены, здоровье вьетнамцев сохранено. Из 30 тысяч подотчётных средств потрачено, скажем, 23. И вы думаете, семь тысяч я пойду и сдам обратно в кассу? Не смешите мои тапочки, бизнес так не делают.
На эти семь тысяч я непременно найду какие-то чеки и квитанции. А бухгалтерия разбираться не станет. Они смотрят лишь по общей сумме долга, висящей на конкретном работнике. Бывают же периоды, когда подотчётные деньги выделяются чуть ли не ежедневно. Грех не воспользоваться золотым дождиком, накрапывающим с неба. Однако и спускать бабки на свои нужды – грех не меньший. Как говорится, да избави нас от искушения…
Красивый как рояль