Страница 29 из 40
-Что с тобой, Дима? - испугалась Лена, заметив, что в аудиторию вошёл преподаватель. Может, сказать Кирсанову?
-А это поможет? - упавшим голосом произнёс я, глядя на Лену, - Совсем забыл, у тебя есть запасной карандаш? А то на моём листке поля не расчерчены: Кирсанов будет сердиться.
-Какая хорошая собака! - женщина лет пятидесяти долго стояла в переходе и слушала моё пение, словно вся быстрая жизнь Города подчинялась ей, - И не скажешь, что дворняжка. Как её зовут?
-Это мальчик, - нисколько не смутилась я, - и вообще дворняжки частенько умнее породистых собак бывают. Потому что жизнь их многому учит.
-Извините, - растерялась женщина, не зная, куда деваться от стыда, - я не знала.
-Его зовут Человек, - ответила я, - всё в порядке, он не обиделся. Не обиделся ведь, Человек?
Пёс дружелюбно помахал хвостом. Женщина успокоилась и лишь улыбнулась виновато. Потом оглядела мою старую, потерявшую цвет курточку, мне уже коротковатую. - Ты когда... со скольки лет стоишь здесь?
Я немного подумала, даже попробовала посчитать по пальцам и не смогла ответить. Сколько я себя помнила, переход был моим родным домом, конечно, до наступления первых холодов. Тогда я уходила на теплотрассу или искала брошенный дачный домик, на моё счастье таковых сейчас стало много. Переживая очередную зиму, я снова возвращалась в свой любимый переход. Сначала менты гнали меня, грозились арестовать и даже отправить в тюрьму, но я знала, что предъявить мне они всё равно ничего не могут, и скоро перестала бояться их, как маленькие дети, подрастая, перестают бояться грозы или пьяницы-отца, поздно возвращающегося домой.
Но мой дом был здесь, в уставшем от жизни подземном переходе, в котором день ото дня становилось всё холоднее.
-А они... говорят, что у нас детям живётся как в раю, - вздохнула женщина, сунула мне в ладошку десятку и побрела прочь, пытаясь наверстать упущенное время.
Я представляла себе, кто такие "они". Это те, кто придумывает законы. Я не имела понятия, как можно вообще их придумать, но меня постоянно мучил вопрос о том, почему они не придумают закон против бедности. Ведь это не выход выдумать его только для себя!
Но у каждого мира свои короли. Я приготовилась, было, начать новую песню, как вдруг похолодела и попыталась раствориться в сумерках перехода. Со своими дружками по подземному уверенной походкой хозяина шагал Иерихон, зная, что пришло его время. Потому что
Наверху
Солнце катилось на запад,
редакция быстро тонула в осенних сумерках. Сгинул в небытие, выполнив на сегодня все свои дела Вечер, экран монитора погас, как в небе под утро гаснут звёзды, надеясь вернуться вечером, когда придёт очередное сумеречное счастье. Стендаль не спешил зажигать свет, он, удобно устроившись в кресле, думал о статье, которая в понедельник удобно устроится на столе, улыбаясь только что напечатанными буквами. Потом посмотрел на часы, убедился, что стрелки можно рассмотреть с большим трудом и понял,
что в редакции делать больше нечего. Даст ли мне ещё отсрочку этот мир или ничего уже не успеть? Завтра они уничтожат Ирак...
Они не придумают законов против самих себя, а уж до других им совсем нет никакого дела,...
...если нет никакого дела, пора домой, и Стендаль нащупал в шкафу единственную уцелевшую куртку, по привычке бегло оглядев себя в зеркале. Мало что в темноте он увидел, но видно, тем, что не укрылось от его внимательного редакторского глаза, Стендаль остался доволен. Осталось лишь улыбнуться самому себе в зеркало, закрыть поплотнее дверцу шкафа и поспешить домой.
Но тут в дверь постучали. Сначала Стендаль подумал, что ослышался, зная, что в такое время редакция нужна лишь уборщицам, а они обычно входят без стука.
-Войдите, - сказал Стендаль и на всякий случай включил свет.
Настя Безуглова смело распахнула дверь и остановилась на пороге, словно вся её храбрость в один момент куда-то улетела.
-Добрый вечер, - поздоровалась девушка, - извините, что так поздно. - У меня есть весьма интересные материалы в газету, и я подумала, что вам будет интересно ознакомиться с ними.
-Очень интересно, - сказал Стендаль и зевнул, - только, вот незадача, редакция закрыта. Приходите завтра.
-Как же закрыта, когда вы тут? - улыбнулась Настя, - И неужели вам, как редактору неинтересен материал?
-Я уже ухожу, не видишь? - отрезал Стендаль, - И вообще, воспитанные девушки не так навязчивы.
-Значит, я не совсем воспитанная в вашем понимании, - пожала плечами Настя, - и вообще, возьму и не приду завтра. Будто у меня есть время по редакциям бегать!
-Ну, хорошо, - пожал плечами Стендаль, - показывай, что у тебя там.
-А вас в детстве не учили, что пожимать плечами неприлично? - продолжала наступление Настя, - В субботу проходил конкурс на звание "Мисс филфак", и я заняла там второе место!
-А почему не первое? - усмехнулся Стендаль, невольно оглядев девушку. Ничего особенного, сиди он в жюри, никакого второго места она бы не получила. Фигура - не очень, а волосы выкрасить в рыжий цвет любая дурочка сможет.
-Потому что членам жюри по бутылке не поставила, - словно из пушки выпалила девушка, - а так я была лучшая, я не вру!
-Все женщины созданы, чтобы врать, - улыбнулся Стендаль, - так ты говоришь, судейство было нечестным?
-Конечно, разве ещё непонятно? - уставилась на Стендаля Настя, - Злобин и его дружки организаторы всё подстроили! Чтобы их Кривошапкова с четвёртого курса стала победительницей. А вы на неё бы без косметики посмотрели!