Страница 11 из 25
Эскадрой кораблей ЧФ осенью 1943 года командовал контр-адмирал Н.Е. Басистый. По возрасту из всех черноморских адмиралов он было самым старшим, т. к. начинал служить еще матросом в царском флоте. Гражданскую войну Басистый провоевал сигнальщиком и машинистом на кораблях Красного флота. Первые годы после войны служил «краскомом», однако затем перешел на командную стезю, закончив одну за другой две академии – военно-морскую и академию Генштаба. При этом он учился в обеих академиях, не имея первичного военно-морского образования. После военно-морской академии никогда ранее ничем не командовавший Басистый был сразу же назначен начальником штаба бригады траления, а затем начальником отдела боевой подготовки штаба ТОФ. После академии Генштаба, Басистый направляется в Испанию, где он являлся советником командира флотилии миноносцев, начальника Морского штаба, командующего республиканским флотом. Учитывая, что в то время далеко не все адмиралы имели за плечами военно-морскую академию, окончивший две академии, в том числе и академию ГШ, Басистый выделяется среди высшего командного состава ВМФ своим образовательным цензом. Поэтому не случайно, вернувшись из Испании, он становится начальником оперативного отдела штаба ЧФ, а затем даже временно исполняет должность начальника штаба флота. Впрочем, на этой должности себя не проявил и в октябре 1939 года был назначен с большим понижением командиром крейсера «Червона Украина». Уже в ходе войны, в октябре 1941 года, Н.Е. Басистый становится командиром отряда легких сил. Тут ему явно повезло. 5 ноября он сдал «Червону Украину» новому командиру, а 12 ноября крейсер потопила немецкая авиация. Вскоре Басистый становится командиром бригады крейсеров, а затем начальником штаба и командующим эскадрой ЧФ.
Начальником оперативного отдела штаба ЧФ на осень 1943 года являлся 34-летний капитан 1-го ранга П.А. Мельников. В 1932 году он окончил параллельные курсы при ВМУ им. Фрунзе, затем штурманский класс и курсы командиров корабля. До 1937 служил на различных кораблях штурманом, а затем командир эсминца, старпом и командир крейсера. С 1939 года командир лидера «Харьков», затем командир 1-го дивизиона эсминцев и с марта 1943 года – начальник оперативного отдела штаба ЧФ. Историк ВМФ капитан 1-го ранга А. Андреев считает, что «все занимаемые должности, кроме начальника оперативного отдела, соответствовали его (Мельникова. – В.Ш.) теоретической подготовке и опыту службы».
Начальником разведывательного отдела ЧФ являлся 39-летний полковник Д.Б. Намгаладзе. В свое время он окончил техникум в Кутаиси, Грузинскую объединенную военную школу, курсы усовершенствования командного состава при шифроотделе РККА, морское отделение инженерно-командного факультета военно-воздушной академии. Проходил службу начальником штаба и командиром морской разведывательной авиаэскадрильи ВВС ЧФ, заместителем начальника и начальником разведывательного отдела ЧФ. Историк ВМФ капитан 1-го ранга А. Андреев считает, что Д.Б. Намгаладзе «к началу Великой Отечественной войны имел хорошую теоретическую подготовку, как специалист в области воздушной разведки, и трехлетний опыт руководства разведывательным отделом». При этом в исторической и мемуарной литературе встречаются и негативные оценки его профессиональной деятельности.
Командовать отрядом кораблей в набеговой операции был назначен командир дивизиона эсминцев капитан 2-го ранга Григорий Пудович Негода. Выбор Негоды был не случаен, командир дивизиона не раз командовал отрядами кораблей в набеговых операциях. На Черноморском флоте он считался специалистом в подобных операциях. Помимо хорошего практического опыта Негода претендовал и на роль теоретика. Так, в майском номере журнала ВМФ «Морской сборник» за 1943 год Г.П. Негода выступил с поучительной статьей «Ночная набеговая операция на вражеские базы», где, на примере одной из возглавляемых им операций, поделился со всем военно-морским флотом своим опытом и дал соответствующие рекомендации.
Из статьи Г.П. Негоды в журнале «Морской сборник»: «Важнейшими условиями успешного проведения каждой набеговой операции кораблей на базы противника с целью нанесения артиллерийского удара или оказания другого боевого воздействия являются скрытность подготовки операции, а также выход кораблей и переход их морем к району действия и внезапность выполнения поставленной задачи. Необходимость соблюдения скрытности и внезапности учитывалась при проведении набеговых операций кораблями Черноморского флота. Благодаря тщательной разработке и подготовке этих операций кораблям Черноморского флота удалось нанести немало дерзких и стремительных ударов по вражеским портам и базам…»
Негода по соображениям секретности, разумеется, не пишет в статье о том, в какое время суток его отряд подходил к Крыму. Однако, рассуждая на тему уклонения кораблей от огня береговых батарей в ночное время, он недвусмысленно дает понять, что обстрел вражеского побережья и отход от него происходили ночью.
Относительно противодействия неприятеля Негода пишет: «Одновременный и комбинированный внезапный удар наших кораблей и авиации по двум вражеским базам дал весьма значительный эффект и деморализовал противника. О последнем свидетельствует, в частности, тот факт, что немцы не выслали против наших кораблей ни одного самолета. Противник не раз был введен в заблуждение…»
Вообще, листая подшивку журнала «Морской сборник» за 1943 год, волей-неволей приходишь к выводу, что Черноморский флот являлся в тот период «законодателем моды» в деле организации и проведения набеговых операций. В это время Балтийский флот все еще был заперт в Неве, а североморцы занимались, прежде всего, охраной и обороной союзнических конвоев. До октября 1943 года на Черном море было проведено около десятка набеговых операций, и большинство считались если не совсем успешными, то и не провальными. Именно это и обусловило то, что черноморцам были предоставлены страницы «Морского сборника» для обмена опытом. Так, в октябрьском номере «Морского сборника» за 1943 год представитель ЧФ капитан 3-го ранга И.М. Филатов делится с ВМФ опытом набеговых операций черноморцев в статье «Набеговые операции надводных кораблей Черноморского флота на коммуникациях противника». Автор учил своих коллег на других флотах: «Тактические приемы, применяемые нашими командирами в набеговых операциях, весьма разнообразны. Их действия отличаются настойчивостью и упорством в выполнении поставленной задачи…»
Журналы, как известно, заказывают материалы для публикации и готовят их заранее, за два-три месяца до выхода в свет. Увы, к тому моменту, когда октябрьский номер «Морского сборника» попал в руки офицеров ВМФ, всем было уже абсолютно ясно, что тактика командования ЧФ в организации набегов потерпела полный крах и на набеговых операциях эскадры ЧФ навсегда поставлен жирный крест…
Лидер эскадренных миноносцев «Харьков» был заложен 19 октября 1932 года на судостроительном заводе в Николаеве и спущен на воду 9 сентября 1934 года. Вступил лидер в строй 19 ноября 1938 года. К началу войны «Харьков» входил в состав отряда легких сил эскадры Черноморского флота, являясь флагманским кораблем 3-го дивизиона эскадренных миноносцев. Класс лидеров эскадренных миноносцев имели в предвоенные годы далеко не все флоты мира. Поэтому в ряде государств, в частности в Германии, они относились к классу легких крейсеров. Определенные основания для этого были.
Вообще лидер эскадренных миноносцев представлял собой крупный эсминец, приспособленный для размещения командира флотилии со своим штабом, и превосходящий обычные эсминцы размерами, скоростью и вооружением. Советская военно-морская классификация определяла лидер как корабль подкласса эсминцев, но большего водоизмещения, с большей скоростью и усиленным артиллерийским вооружением, предназначенный для вывода в атаку эсминцев.
Водоизмещение «Харькова» составляло 2693 тонны, длина корпуса – 127,5 м, ширина – 11,7, осадка – 4,2 м. При мощности машин в 66 000 л.с. «Харьков» давал максимальный ход в 43 узла, что делало его одним из самых скоростных кораблей своего времени. Экономический ход лидера составлял 20 узлов, а предельная дальность плавания – 2100 миль.