Страница 47 из 144
Она оборачивается и плетётся еле-еле. И кажется, что ноги у неё — как у косолапого мишки — ступнями внутрь. Так ходят обиженные дети. Поникшего, съехавшего набок банта только не хватает. Чёрт.
Я вдруг понимаю, что не злюсь. Хотя, когда услышал голос водителя в телефоне, готов был сам наподдать ей за очередную дерзкую, сумасбродную выходку. А сейчас смотрю на разгромленную машину и ничего не чувствую, кроме усталости. Будто весь этот цирк со стороны наблюдаю. Народ, кстати, тоже не отстаёт: зеваки слетелись на бесплатное шоу, как мухи на мёд, выбежали из клуба, ахают, толпятся, переговариваются.
Подавляю в себе желание догнать эту бешеную и вызвать ей такси. Обойдётся. Пусть подумает. Мне тоже не мешает немного в себя прийти. Представил, как сейчас выгляжу: растрёпанный, с разбитой губой, оцарапанной шеей, в окровавленной рубашке, где не хватает пуговиц. Ни дать ни взять — клоун в этом балагане.
Сдерживаю подступивший хохот. Трагикомедия, блин. Отдаю чёткие распоряжения водителю. Вызываю такси для себя. Цепляюсь взглядом за знакомую фигуру в толпе сотрудников «Олимпикуса», и в голове зреет план. Вот кто мне расскажет обо всём – Лариска, тренер по бодибилдингу, моя старая знакомая и всезнайка всех тайных и явных сплетен.
— Лора? — спрашиваю, как только на том конце отзывается знакомый, чуть грубоватый голос. — Надо бы встретиться, поговорить. На нашем месте? В два. Успеешь?
Слышу её согласие, потом короткие гудки. Откидываюсь головой на мягкое сиденье такси. Что за день сегодня такой, а?..
Перед встречей я всё же успеваю переодеться и просмотреть записи с камеры наблюдения. А Вика неплохо смотрится с битой в руках. Как хорошо, что это машина, а не я, к примеру. Правда, у неё не было бы шансов меня уложить, но попытка была бы красивой. «Друг» в штанах сладострастно дёргается, напоминая, где бы она меня завалила легко, а я бы даже не сопротивлялся. Наверное.
Высокую Лоркину мускулистую фигуру и бритый «под мальчика» затылок я вижу издалека. Она не изменяет себе: развлекается, сидя на высоком барном стульчике, покачиваясь в такт музыке, потягивает сок и благосклонно поглядывает на огромный кусок пиццы, что лежит перед ней.
— А как же «растижопа»? — спрашиваю прямо на ухо, но Лора даже не вздрагивает.
— Кого ты решил напугать, Берг? — усмехается она. — И с жопой у меня порядок, ты же знаешь, — довольно похлопывает себя по каменным ягодицам, затянутым в неизменные джинсы. — Сегодня наем калории, завтра — отработаю.
Она встаёт со стула, легко касается губами моей щеки, и для этого ей даже не приходится привставать на носочки. Подтянутая, с бронзовым загаром — как всегда. Ничуть не изменилась за то время, что мы не виделись.
Я заказываю чай, ещё пиццу, и мы усаживаемся за дальний столик в углу.
— Я даже догадываюсь, зачем ты меня позвал, — хитро щурится Лора, — но, знаешь, даже рада: хоть есть повод посидеть вот так, поболтать по душам, как раньше.
— Ты ж меня предала, — пытаюсь отшутиться, — ушла к этому хреновому Дон Жуану.
— Не сильно-то ты и держал, — ржёт она, потягивая сок из запотевшего стакана.
Мы оба прекрасно знаем, что «у нас» не сложилось: мне нужен был тренер для спортсменов, а Лора решила уйти из спорта в более спокойную нишу любителей моделировать своё тело. Такие возникли обстоятельства. И я принял её выбор.
— Ну, рассказывай, раз догадываешься, — подталкиваю её к сути нашей встречи.
— А что ты хочешь знать? — пытается она кокетничать, но, видимо, мой взгляд не располагает к праздной болтовне. — Ладно-ладно. Не буду даже спрашивать ни про разбитую губу, ни про расцарапанную шею — того, как она поглумилась над твоей машиной, и так достаточно.
— Уж будь добра, — выдавливаю злую улыбку в ответ на её ироничные намёки. Я хочу наконец услышать то, зачем сюда пришёл.
Неожиданно громкая какофония сменяется блюзом. Как назло, тем самым, что Вика пела у меня в машине, и я невольно дёргаюсь. Голос не тот. Интонации не те. Вообще всё не то. Оригинал звучит как фальшивка. Лоркины внимательные глаза следят за мной. А затем она суровеет лицом.
— Я тебе вот что скажу, Берг. Хорошая она, понял? Чистая, правильная. Что бы тебе там ни наговорил наш любвеобильный мачо. Дело к сороковнику близится, а он, прости господи, не напрыгается никак, козёл.
— Мне нужно всё о ней, — цежу сквозь зубы, делая упор на последнем слове. Пытаюсь не раздражаться на Лоркино словоблудие. Она иногда умудряется выдавать сто тысяч слов в минуту — и ни одного по существу вопроса.
— Что всё-то? — бормочет Лора, пережёвывая пиццу. — Ну, родилась она не здесь и жила не здесь, а в Зажопинске каком-то, хотя корни — отсюда. Бабулька у неё умерла, квартиру оставила. Из благородных каких-то. Учительница или что-то в этом роде. И Вика, судя по всему — в бабульку свою. Умная, книги любит, языки знает. Поступать на иняз хотела, по конкурсу на бюджет не прошла. Отучилась в пединституте на учителя физкультуры — поступила, где бесплатно было. В школе учительницей работала год, пока к нам не попала. Ну, в общем, недолго музыка играла, не долго пел аккордеон. Выпер её Гремлин прямо перед Новым годом. Перед днём рождения. Нехорошо так. Считай, выставил без трусов, прости господи.