Страница 143 из 144
— Да, сучка эта первостатейная. Наденька. «Айсберги» закрыли. Все. Вроде как там столько нарушений, что общественность до сих пор кипит. Какие-то добровольцы даже пикетом стояли с плакатами, требовали арестовать хозяина за то, что людей чуть не погубил.
— Берга?!
И она ещё что-то говорит, но Ленкин голос доносится до меня как из другой вселенной. В голове так и не укадывается: клубы, Ефремыч, Наденька.
— Короче, Вика, ему там сейчас очень несладко. И не моё, конечно, дело. Живи сколько хочешь хоть у меня, хоть к отцу иди. Но, мне кажется, нужна ты сейчас своему Бергу больше, чем отцу, — пробиваются наконец в моё сознание её слова.
— Что же теперь с ним будет? — вырывается у меня невольно.
— Понятия не имею. Но меня просили — я передала, — показывает Ленка на стоящую коробку. — И ты уж прости, но я заглянула.
— Понимаю, — кошусь на подарок как на тикающую бомбу, но прикоснуться так и не решаюсь.
— Ты уж, пожалуйста, тоже загляни, — забирает она Ваньку. — А то знаю я тебя, сейчас швырнёшь в окно — и дело с концом.
Она замолкает и ждёт, пока я открою. А я жду, когда она уйдёт. Я не знаю, что там, но это такое личное, такое мне дорогое, что я не хочу открывать коробку при подруге.
— Ну?
— Лен, я не выкину. Обещаю.
— Смотри у меня, — грозит она пальцем и встаёт. — Никогда не видела, чтобы мужик так страдал. Хотя о чём я? Ты себя-то в зеркало видела?
— Мне можно, я вообще-то беременная, — вздыхаю я, пока она тянет.
Я вторые сутки в дороге. Третьи сутки не сплю. И второй месяц не нахожу себе места, потому что не могу без него. Меня словно поделили пополам. Я сама себя поделила. И с того дня, как уехала в том такси, словно и не жила. Пока не узнала. Прижимаю руку к животу.
— Значит, он не в курсе? — показывает Ленка глазами на мою руку, хотя могла бы и не спрашивать. — Ладно, оставлю вас наедине.
И она уходит, а у меня давит в груди, пока я открываю коробку.
На подставке, изображающей гладь океана, закреплён настоящий айсберг. Почти прозрачный, хрустальный, сверкающий гранями. И только внутри этой стеклянной голубизны что-то темнеет.
Аккуратно снимаю верхнюю часть. И нахожу бархатную коробочку в виде сердца.
Сердце Айсберга. Так вот какой он приготовил мне сюрприз! Но это не всё. В коробочке лежит кольцо. Почти такое же, как у меня на пальце, только сплошь покрытое камешками.
Надпись на своём кольце я обнаружила, только когда плакала над ним в самолёте. «Это не только секс, потому что…» — со всеми заглавными буквами и знаками препинания оказалось выбито по ободку.
«Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ!», — написано внутри этого.
«Только ты мог подарить мне сначала обручальное кольцо, а потом помолвочное, — прикасаюсь я губами к стеклянной глыбе. — Только ты мог обещать, что не будешь меня искать, и не сдержать своё слово. Только ты мог заставить меня уехать, потому что держал, и вернуть, потому что отпустил. Только твой ребёнок мог быть зачат вопреки всему. Наверное, потому, что ты так его хотел. Потому что это — настоящее».
— Ты куда? — испуганная Ленка выскакивает из комнаты, когда я уже натягиваю туфли.
— А ты как думаешь?
— Возвращаешься? К нему?
Что я могу ей ответить? Возвращаюсь!
Это не только секс, потому что… Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ!
Только он мог оставить многоточие в конце первой фразы, потому что со мной никогда не знаешь, что будет дальше.