На Грани (ЛП)

Теперь же в голове у нее крутилась какая-то путаная мысль. Почему каждый мужчина, уделяющий хоть немного внимания двум мальчикам, явно изголодавшимся по мужской компании, автоматически становится преступником?

Уильям улыбнулся ей. Роза осторожно улыбнулась ему в ответ. Что-то было не так с Уильямом. Она даже пальцем не могла пошевелить. Пора было собирать братьев и уходить.

Роза обогнула небольшую витрину и столкнулась с Джеком. Он стоял в проходе совершенно неподвижно, слегка согнув колени, едва дыша, устремив взгляд на стеллаж с книгами, словно кошка, зациклившаяся на своей добыче. Она посмотрела в направлении его пристального взгляда и увидела ярко раскрашенный комикс. Не обычный американский, а более толстый, но меньший объемом манги. На обложке была изображена девочка-подросток в матросском костюме и мальчик с белыми волосами, одетый в красное кимоно. На странице красными буквами было написано: «Инуяша».

Роза взяла с полки комикс. Джек проследил за ним взглядом.

— Что? — спросила она.

— Кошачьи уши, — прошептал он. — У него кошачьи уши.

Роза внимательно осмотрела обложку и увидела мохнатые треугольные уши в гриве белых волос мальчика. Она перевернула книгу.

— Здесь сказано, что он наполовину человек, наполовину собака-демон. Так что это не кошачьи уши.

По отчаянному выражению лица мальчика Роза поняла, что ему все равно.

Она взглянула на Питера.

— Вы теперь торгуете мангой?

Питер пожал плечами за стойкой.

— Она уже не первой свежести. Ее принес какой-то парень. Продаю несколько журналов как набор, три за десять. Если продам их, то, возможно, закажу новые экземпляры.

— Пожалуйста, — прошептал Джек, широко раскрыв глаза.

— Ни в коем случае. У тебя новые ботинки. Джорджи же не получил ничего.

— Тогда можно мне их взять? — Рядом с ней из ниоткуда возник Джорджи.

— Нет. — Она могла бы раскошелиться на три доллара, но не на десять, и по лицу Питера она поняла, что он не станет разделять эти три журнала.

— Я куплю их для них, — предложил Уильям.

— Нет! — Она сделала шаг назад. Они были бедны, но не нищие.

— Послушайте, серьезно, я притащил вас сюда и заставил показать мне магазин. Я все равно куплю Зеленую Стрелу, лишние десять баксов ничего не изменят. — Он взглянул на Питера. — Я за них заплачу.

— Нет, без вариантов, — сказала она, наполняя свой голос сталью.

— Роза, ну, пожалуйста… — начал Джорджи нараспев.

Она прервала его:

— Ты же Дрейтон. Мы не просим милостыню.

Он крепко сжал губы.

— Разберитесь с этим и перестаньте тратить мое время, — сказал Питер.

Уильям внимательно посмотрел на него. Это был взгляд длиной в тысячу ярдов, который пригвоздил Питера к месту, как кинжал. Он даже не был нацелен на нее, но ее охватило желание отступить и уйти. Питер Падрейк протянул руку к ящику, в котором держал 45 калибр и встал неподвижно.

Она взяла журналы и положила их на прилавок.

— Десять, говорите?

— Десять шестьдесят девять с налогом, — сказал Питер, пристально глядя на Уильяма.

Роза улыбнулась. У нее в сумочке было ровно десять семьдесят пять долларов. Деньги на бензин. Роза вытащила из кармана бумажник, достала мятые долларовые купюры и три четвертака, протянула их Питеру, взяла сдачу, и все с той же улыбкой на лице она отдала журналы детям и вышла из магазина с мальчиками на буксире.

— Роза, подожди, — Уильям последовал за ней.

Просто продолжай идти…

— Роза!

Она повернулась и посмотрела на него.

— Да?

Он сократил расстояние между ними.

— Если бы я ничего не сказал, ты бы не купила эти журналы. Позволь мне загладить свою вину. Сходи со мной завтра на ужин. Угощаю.

Она моргнула.

— Я никого не знаю, — сказал он. — Мне надоело есть в одиночестве. И я чувствую вину из-за этого магазина.

Роза колебалась.

Он слегка наклонился, чтобы посмотреть ей в глаза.

— Я действительно хочу увидеть тебя снова. Скажи «да».

Она уже целую вечность не ходила на свидания. На какие-либо. Года четыре.

Завтра была среда, первый день занятий в школе. Дети наверняка захотят увидеть бабушку и рассказать ей обо всем. Она могла бы позволить себе ужин. Но в Уильяме было что-то такое, что отталкивало ее. Он был красив, и ей хотелось, чтобы он ей понравился. Взгляд, который он бросил на Питера, был почти хищным.

— Ты не в моем вкусе.

— Откуда ты знаешь? Мы не сказали друг другу больше двадцати слов.

Это была чистая правда. Она ничего о нем не знала. Но гораздо благоразумнее было отказаться и вернуться за охранные камни. Спрятаться. И с этой мыслью что-то внутри Розы встало на дыбы, как это было в начале пятого класса, когда Сара Уолтон впервые назвала ее дочерью шлюхи. То же самое упрямство Дрейтонов, которое сделало ее бабушку знаменитой, высунуло голову. Нет, подумала она. Они не заставят ее прятаться за охранными камнями до конца ее чертовой жизни.

Но они не заставят ее делать то, чего она сама не хочет делать. Это было бы равносильно слабости.

— Ты хороший парень, Уильям. Но я действительно не могу, завтра первый день в школе, и мне нужно быть дома.

Он долго смотрел на нее и поднял руки ладонями вверх.

— Ладно. Может быть, когда-нибудь мы снова встретимся. — В его устах это прозвучало как обещание.

— Может, — ответила она.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

СРЕДА пролетела слишком быстро.

Мимо нее пронесся белый грузовик с ревущим клаксоном. Роза даже не удостоила его взглядом. Стрелка уровня топлива скатилась влево от желтой буквы «Е».

— Просто доберись до Грани, — пробормотала она. — Это все, о чем я прошу.

Старый «Форд» со скрипом покатил дальше. Она держала скорость тридцать миль в час, чтобы сэкономить бензин. Вдалеке медленно садилось солнце, угрожая окрасить небо в красный цвет. Она так опаздывала.

Ей пришлось, как обычно, работать сверхурочно, по стандартной ставке семь баксов в час. В офисе печатания принтов на футболки была чрезвычайная ситуация. Какой-то недовольный сотрудник забрызгал пол липкой жидкостью, которую они использовали, для удержания футболки на месте, пока на нее наносились рисунки. К тому времени, когда владельцы поняли, что произошло, и вызвали службу «Сверкающая чистота», пол стал ужасным беспорядком из всех видов грязи, которые только можно себе представить. Только одна вещь снимала липкий спрей — скипидар. Они с Латойей провели последние два часа, ползая на четвереньках и очищая им плитку. Ее пальцы пахли скипидаром. Он был повсюду — на ее коже, в волосах, на туфлях… У нее болела спина. Ей нужно было вернуться домой и принять душ. Да, она была уборщицей, но это вовсе не означало, что от нее должен был исходить такой запах.

В глубине души она жалела, что не приняла предложение Уильяма. Он не был подходящим парнем, но вполне мог бы стать другом. Кто-то за пределами Грани, с кем можно было поговорить. Что было, то прошло, сказала она себе. Она сказала «нет», и будет с этим жить.

Впереди из-за зелени показался знакомый изгиб Поттер-Роуд. Осталось недалеко.

Грузовик чихнул.

— Ну же, парень. Ты можешь это сделать.

«Форд» снова чихнул. Она убрала ногу с педали газа, направляя старый грузовик в поворот, и позволила ему катиться по дороге в лес. Теперь они ехали со скоростью до десяти миль в час. Еще немного бензина. Еще немного…

Они пересекли границу, и магия вспыхнула в ней, наполняя ее теплом. Двигатель заглох с тихим рокотом, и Роза позволила грузовику соскользнуть с дороги в густой кустарник. Зелень с треском захлопнулась за ней. Она припарковалась, вышла, заперла «Форд» и похлопала по горячему капоту.

— Спасибо.

Это был первый день в школе, а у нее кончился бензин. По крайней мере, бабушка согласилась забрать детей в конце учебного дня и присматривать за ними, пока Роза не вернется с работы. Обычно они шли сами по себе, но сегодня должно было быть нечто особенное. Их должны были переполнять эмоции из-за возвращения в школу.