Большой крест

В период советско – польской войны  1919 – 1920 года С, Шептицкий успешно командовал Белорусско – Литовским фронтом и отогнал большевиков за реку Неман.

22 июня 1922 года польские войска, возглавляемые Шептицким, заняли Силезское Катовице. Ему пришлось сменить генерала дивизии Розвадовского, на посту начальника польского генштаба. Он не был солидарен со своим братом в отошении критики польских военных, жестоко расправляющимися с украинцами в Галиции, и в знак протеста взял непродолжительный отпуск.

Из-за конфликта с главнокомандующим Пилсудским увольнялся летом 1920 года из действующей армии, но продолжал службу в качестве военного инспектора. С приходом Пилсудского к полной власти стал его ярым оппозиционером и с июня по декабрь 1923 года руководил военным министерством Польши.

Неприязнь к друг другу и постоянные конфликты с маршалом Пилсудским побудили Станислава Шептицкого вызвать на дуэль Пилсудского в мае 1926 года, но последний не принял этого вызова, и Шептицкий в очередной раз подал в отставку. Уйдя из армии он стал президентом нефтепромышленников Польши.

В период оккупации Польши во второй мировой войны он не был участником сопротивления. В конце войны 78-летний генерал вступил в ряды Армии Людовой.

В марте 1923 года Совет послов великих держав: Англии, Италии, Франции и Японии принял в Париже решение об аннексии Восточной Галиции Польшей. Премьер-министр Польши Владислав Сикорский заявил в сейме, что Львов и Восточная Галиция будут навеки вечные принадлежать Польской Державе. Известный французский писатель Ромен Роллан назвал это решение Совета послов «одним из жестоких актов беззакония, из которых состоят договора 1919 года.

Андрей Шептицкий возвращался в сентябре 1923 года из США в Галицию. На польско – чешской границе его вагон отцепили от поезда и депортировали в Познань, где митрополита продержали две недели в неволе, пока Папа Пий XI не выразил польскому правительству решительный протест. Правительство и министр внутренних дел Польши боялись украинских демонстраций в честь возвращения митрополита. О Шептицком знала уже вся Европа и Новый Свет.

В 1930-х годах польское правительство стало разрушать православные церкви на Волыни, Полесье и Холмщине. Митрополит обратился, в одном из посланий, к христианам всех обрядов: «Братья, братья! Заклинаю вас Богом живым: бросьте всякие проклятия и всякую злобу! Не кляните, а благословляйте! Деточки, любите друг друга, как Христос любит Вас!»

В 1933 году митрополит организовывает сбор денег для голодающих Восточной Украины. В 1936 г. он оглашает свое послание Всечестному духовенству: «То, что Вам говорю, знает весь мир, это же факт, подтвержденный сотнями немцев, французов, американцев, что на Украине от голода погибло более трех миллионов людей, или то, что большевики объявили войну крестьянам, или то, что на Соловках гибнут тысячи и тысячи наших земляков. Этих фактов никто не опровергает, они обнародованы и в европейской и в американской прессе!»

А. Шептицкий сначала приветствовал акцию подписания пакта «Молотова – Риббентропа» и вхождение Галиции в состав Советской Украины. Уже в день «воссоединения» он с энтузиазмом сообщил в Ватикан о назначении экзархами М. Чернецкого, своего брата – Климентия Шептицкого и Иосифа Слипого для проведения объединения церквей на Украине. Православные экзархи представили эту акцию Сталину, как распространение католицизма на Украине. Все имеющиеся на Лубянке материалы на Андрея Шептицкого, представляли его германофилом, ещё со времен Первой мировой войны. Публичное осуждение им голодомора на Украине также говорило не в пользу митрополита. Было понятно, что это человек принципиальный и непокорный. Уже через десять дней после дня Воссоединения, 27 сентября 1939 года, оперативники НКВД сожгли родовое поместье Шептицких в Прилбичах. Люди, выбегавшие из дома от пожара, безжалостно расстреливались. Тогда было убито 13 человек. Расстреляли брата Льва с семьей и часть прислуги, но самого митрополита, в то время, в Прилбичах не было. Сожжена была библиотека с ценнейшими историческими документами, сгорели дорогие картины и все другие ценности.

Митрополит перестал править службу, почувствовал себя больным и слабым. Жить ему не хотелось. В декабре 1939 года он обращается к Папе Пию XII с просьбой о самоубийстве: «Прошу и умоляю Святого Отца, чтобы он своим апостольским отцовским благословлением уполномочил и делегировал меня на смерть за веру, за единство Церквей… Церковь из-за моей смерти ничего не потеряет, а, возможно, и приобретет…»

Пий XII запретил митрополиту и думать про грех самоубийства и призывал его найти в себе силы, заставить работать свой светлый и деятельный дух. С приходом в Галицию большевиков, началась национализация церковного имущества, осуждение священников, запрет пропаганды религии в школах.

В июне 1940-го А. Шептицкий посыпает Сталину письмо с протестом пропаганды безбожия в школе.

Протест не был столь резким, как обращение патриарха Тихона к Ленину, поэтому Сталин не среагировал на него. Тогда Шептицкий призвал священников учить детей религии в церквях. Монахов и монахинь, разогнанных из монастырей НКВД, он призывает, чтобы те словом и примером исполняли свою христианскую миссию. В обращениях к пастве раздаются сигналы к сопротивлению: «Не ясно, какой выявится продолжительность у этой антихристианской власти. В сознании украинского народа надо поддерживать дух непокорности новым угнетателям», – обращался митрополит к священникам. «Нужно позаботиться о том, чтобы каждая сельская церковь, или капличка, или молитвенный дом, имели катакомбы, подвалы или другого вида места для укрытия людей, гонимых за веру. Может быть, придет время, когда нужно будет укрывать и борцов за свободу Украины.

О ПЛАНАХ НЕМЦЕВ ПО РАСЧЛЕНЕНИЮ РОССИИ

У меня не шла из головы история захвата Запорожца. Вроде бы умный человек, имел опыт боевых действий, радел за «освобождение» Украины от большевистской власти, а не мог вытравить и в себе и в своих подчиненных местечковые привычки. Голова забита религиозными догмами, а душа требует горилки. Вояки никчемные. И придумал себе гордую кличку – «Запорожец». Запорожец это характер, это традиции. Мне вспомнился памятник гоголевскому Тарасу Бульбе. Памятник запорожскому казаку, который был взорван при строительстве Днепровской плотины в моем родном Кичкасе Он часто снился мне. Бульба воевал против иноверцев – поляков, против их фашистской политики по отношению к украинцам.

На момент подготовки операции я знал, что митрополит Андрей Шептицкий умер в ноябре 1944 года и захоронен в самом соборе св. Юра. Своим преемником, по согласованию с Ватиканом, митрополит назначил Иосифа Слипого, ректора Львовской Богословской Академии, и лично высвятил его в епископы. Во Львовском облуправлении МГБ знали о тесном сотрудничестве митрополита с немцами. Меня ознакомили с фотографиями, приветственными телеграммами Гитлеру, и другими документами, которых было достаточно для ареста митрополита. Я тогда не разбирался ни в истории, ни в политике на уровне просвещенного гражданина свободного государства. Будучи военным человеком, я помнил о своем «долге пред Родиной», перед товарищем Сталиным – бить врагов советской власти везде и всюду.

Я прочитал несколько немецких документов, оставшихся в архивах управления после войны.Снова, как в 1918 году, повторилась ситуация, когда в 1941-ом немцы заняли почти всю Украину. Еще в1918-ом у немцев был план отгородиться от Российской империи украинской территорией. Еще тогда, если бы не поражение на Западном фронте, они ставили задачу отодвинуть российскую границу до Урала. Накопив силы в 1941, Германия по отношению к большевистской России модернизировала планы. Их было несколько:

1. План Розенберга по расчленению российско – советской империи, и созданию полусуверенных государств с политикой и экономикой, под эгидой Великой Германии;