Extensio

– И не такое видели, – ответил Пат. – Открывай.

– Ну, как знаешь, – проскрипел голос, и неожиданно два бревна шевельнулись, провернулись на невидимой оси и взметнулись смоленными комлями наружу и вверх, открывая узкий, но достаточный и для человека, и даже для всадника проход. – Проходи уже, долго мне ждать?

За частоколом обнаружилась самая настоящая деревня, пусть и не слишком большая, второй ряд частокола проглядывал над избами всего лишь в четверти мили, а то и ближе. С высокого помоста в грядки, засаженные капустной рассадой, спускался странный человек. Он был коренаст, но удивительно низок ростом. Вряд ли был выше четырех футов. На его мясистом, гладко выбритом лице играла не слишком веселая ухмылка, а над ехидным прищуром маленьких глаз колыхался войлочный шар с верхушки красного суконного колпака.

– Малин, собственной персоной, да, – протянул человек благостным тоном и подмигнул Пату. – Что? И этот из несведущих?

– Осведомляется с каждым часом, – мрачно пробормотал Пат и толкнул Джима в бок. – Что застыл. Гном перед тобой. Представься хоть.

– Джеймс Лаки Бейкер, – поклонился коротышке Джим. – К вашим услугам. Так положено говорить?

– Да хоть бы и так, – крякнул Малин.

– А почему без бороды? – удивился Джим.

– Жарко летом, – сплюнул Малин. – И вообще, как говорит один мой знакомый филолог, это стереотип. Значит, Лаки Джим? Счастливчик? А не страшно мироздание на слабо брать?

– Вот сейчас и проверим, – пробормотал Пат. – Думаю, нам нужно поторопиться. Где это происходит?

– На центральной площади, где же еще, – разом стер с лица ухмылку гном. – Боюсь, что в этот раз наш староста не выдержит. Третий раз уже его мутузят, но теперь он, кажется, под отделку пошел. Только ты бы не встревал, Патрокл. Там ведь сам Епифаний. Удостоил, можно сказать.

Пат, который уже начал раскручивать в руке глевию, словно споткнулся.

– А кто ведет переговоры? Мексидол?

– Не, – замотал головой Малин. – Он два первых раза вел. С ним все по божески было, хотя староста всякий раз кровью умывался. Но ты и против Мексидола не сладил бы и со скирдом таких как сам. В этот раз Епифаний огра привел.

– Ну хоть не тролля, – прошептал Пат.

– Не скажи, – покачал головой Малин. – Похоже, что разницы никакой.

– И староста еще жив? – спросил Пат.

– Я ж говорю, если эльфийские дудки не дудят, значит жив, – вздохнул Малин.

– Огр большой? – спросил Пат.

– Приличный, – вздохнул Малин. – Футов семь будет. Если не больше. Да и поперек… вроде меня. Хотя, шире, конечно.

– Пошли, Джим, – скрипнул зубами Пат. – Помочь мы ничем не сможем, но ты должен это видеть. Будет лучше любого урока.

Тяжелые удары они услышали еще издали. Миновали грядки Малина, перелезли через плетенный забор и оказались сначала на пыльной деревенской улице, а потом подошли и к площади. Здесь удары казались еще громче. Они происходили редко и сопровождались каким-то странным уханьем, после чего чей-то утомительно занудный голос нараспев повторял одно и то же:

– Неужели и теперь ты не готов признать нашу силу, почтенный Бёрд?

Сначала Джим увидел лишь спины и опущенные плечи сельчан, которые окружали невидимое действо плотным рядом. А потом, когда Пат врезался в этот ряд так же, как он врезался в колючие кусты, Джим, следовавший за ним неотступно, разглядел и происходящее. Огромное чудовище, более всего напоминающее вставшего на задние лапы невиданного зверя, охаживало кулаками светловолосого здоровяка. Человек, который бился с огром, и сам был выше шести футов ростом, но уступал ему в полтора раза в ширине и уж точно в несколько раз в силе. Лицо его уже давно превратилось в кровавую маску, во рту скорее всего не осталось ни одного зуба, но после каждого следующего удара огра он выпрямлялся, и явно уже ничего не видя перед собой, пытался нанести ответный удар.

– Кулачный бой, – прошептал Пат. – Полчаса. Или до пощады. Но просьба о пощаде – однозначный проигрыш. Сколько ему осталось?

– Пятнадцать минут, – пробурчал кто-то в толпе. – Не устоит. Он и после Мексидола едва жив бывал, а тут-то… Видано ли, такой зверь.

– Все равно не сдастся, – откликнулся кто-то, и вслед за этим высокий человек в багровом плаще произнес все то же:

– Неужели и теперь ты не готов признать нашу силу, почтенный Бёрд?

У глашатая были заостренные уши. И такие же уши были у двух десятков высоких воинов за его спиной, вооруженных тонкими копьями. И у седовласого мужчины в расшитой золотом одежде, что сидел, опираясь при этом на посох, на принесенном откуда-то подобии кресла.

– Ух, – снова нанес удар кулачищем на этот раз по груди бедняги огр, и истерзанный верзила почти захлебнулся кровью, задохнулся от удара и вместо ответного взмаха, натужно закашлялся, брызгая кровью и раздирая ногтями посиневшее горло.

– Пропал край, – сказал кто-то за спиной. – Сейчас Ларри упадет, и угодья перейдут под эльфов по праву сильного.

– Хватит уже издеваться над человеком! – не выдержав, крикнул Джим. – Это бесчестно!

– Молчи, – прошипел Пат.

– Бесчестно? – нашел взглядом Джима человек в багровом плаще. – Что ты понимаешь в чести? Хочешь занять его место?

Они все посмотрели на Джима. И двадцать воинов, в своем построении напоминающие выполненный ажурной резьбой узор. И старец, похожий на седовласого молодого парня. И даже огр. Последний еще и довольно ухнул и оскалился в ужасной ухмылке. Джим оглянулся. Рядом с ним не оказалось никого. Никого кроме Пата и замершего в трех шагах Малина. Толпа отхлынула в стороны.

– Молчи, – прошипел Пат. – Больше ни слова. Ты не продержишься полчаса. А с оружием – схватка идет до смерти. Скорее всего, до твоей.

– А так не до смерти, что ли? – покачал головой Джим.

Избитый здоровяк, похоже, так и не смог отойти от удара в грудь, и опустился на одно колено.

– Закон есть закон, – развел руками человек или, как понял наконец Джим, эльф в багровом плаще. – Между переходом этого края под руку почтенного владыки Епифания, вещей десницы самого Элладана, осталось две малости. Второе колено местного старосты и трактирщика Ларри Бёрда и неуместный возглас незнакомца. Или это был случайный звук? Кого-то просто пучит? Ведь так?

– А тролля вы привести не могли? – спросил Джим. – Или тролли боятся света?

– Это байки, – засмеялся эльф в багровом плаще. – Не боятся тролли света. Наши тролли, во всяком случае, не боятся. Только много чести, тащить сюда тролля. Кстати, я сам дважды проучал Бёрда и оба раза прекращал схватку через пять минут, давал ему время одуматься, не хотел калечить. Ни одного зуба не выбил. Почти ни одного. Но, видно, мое обучение не пошло ему в прок.

– Так ты этот самый? – нахмурился Джим. – Как его… Парацетамол?

– Мексидол! – прошипел на ухо Джиму Пат, и в этот миг Епифаний ударил посохом, и Пат захрипел, пытаясь что-то невидимое сорвать с губ.

– Иногда полезно помолчать, – прошипел Мексидол. – Для здоровья. Или вовремя сказать нужное слово. Или упасть после первого удара. Ведь так? Ларри?

Подрагивающий, стоя на одном колене, трактирщик, захрипел и хлопнулся в смешанную с кровью пыль ничком. Огр довольно заухал и подхватил лежащее тут же бревно, оказавшееся его дубиной.

– Ну? – вновь повернулся к Джиму Мексидол. – Ты готов выступить против благословенных эльфов?

– Я бы сначала уточнил дефиниции, – отозвался Джим. – Опустим, конечно, странное определение «вещая десница», не понимаю, как рука может быть вещей, разве только в рукоблудстве, но вот я, к примеру, не называю себя величайшим или благороднейшим. Не из скромности, просто есть вещи, которые слишком самонадеянно звучат от первого лица. Ты и в самом деле уверен в своей благословенности… как тебя… боюсь перепутать имя. Прости, я не провизор.

– Ракс! – прошипел в ярости Мексидол, извлекая из-под плаща искристый меч и тыкая клинком в сторону Джима. – Прикончи наглеца!