Книга алхимика
(Роман)

Несмотря на всклокоченную бороду и впавшие щеки, я узнал Давида. Выяснилось, что он не ел целых три дня. После того как мы его накормили, он рассказал нам все, что знал.

Давид принимал участие в сражении, а после победы вместе с войском отправился в Мишкат. Нескольким христианам удалось спастись с поля боя. Санчо бился отважно, пока не пали последние рыцари, сражавшиеся рядом с ним. Его окружила толпа альморавидов, а он все размахивал мечом, собираясь биться до конца. Его скрутили, и Юсуф приказал привести осла. Санчо раздели донага и привязали к ослу задом наперед. После чего герцога верхом на осле прогнали через строй. Альморавиды били его палками, которыми обычно погоняют верблюдов. «Пусть отправляется к Альфонсо и расскажет, что Аллах несокрушим, — объявил Юсуф. — Близится время молитвы, и я не хочу, чтобы среди нас были неверные, когда мы станем благодарить Всевышнего за дарованную нам победу».

Тех немногих рыцарей и солдат, которых взяли в плен, продали в рабство. Всем монахам, за исключением Элдрика, который пытался спрятаться под грудой тел, отрубили головы. Когда его отыскали, он попробовал вступить с воинами в переговоры, демонстрируя им папский перстень с рубином: «Я кардинал! За меня заплатят щедрый выкуп. Помилосердствуйте ради Бога! Ради Аллаха! За меня заплатят выкуп!» Альморавид, нашедший Элдрика, с интересом посмотрел на рубин, достал нож и отрезал палец вместе с перстнем. Затем он отволок истекающего кровью представителя Папы Римского к Юсуфу, и тот приказал отрубить ему голову, как и остальным священникам. Когда Элдрик принялся кричать, что хочет принять ислам, Хаза кое о чем попросил Юсуфа, и эмир не стал возражать. Одним словом, Элдрика отдали Калисе. Он заходился от крика всю ночь и умолк только под утро, когда эмир отправил к Калисе посланника с палаческим мечом и вежливой просьбой о тишине во время утренней молитвы.

— Ты ничего не рассказал об Азизе и Айше, — промолвил Паладон, и в пещере повисла тишина.

Давид в смятении отвел взгляд. Некоторое время он собирался с мыслями и подбирал слова.

— Азиз ничего не знал о планах Хазы. Тысячник вел переговоры с Юсуфом втайне ото всех. Когда христиане пошли в атаку, Азиз был потрясен не меньше нашего, нам-то сказали, что это мы должны на них напасть, причем из засады. Он отважно бился. Я был рядом и все видел. Да-да, он сражался как лев и был готов погибнуть вместе со своим войском. Настоящий эмир. Когда показались альморавиды, я по-прежнему был подле него. Он замер, словно громом пораженный. Только тогда он понял, что его предали. Усталый, окровавленный, Азиз прямо посреди битвы повернулся к Хазе и назвал его изменником. Люди Хазы его тотчас разоружили. Теперь он пленник, его держат в доме его же отца. Юсуф собирается отправить его в изгнание в Северную Африку, точно так же, как и других андалусских эмиров, которых он сместил.

— Что с Айшой? — Паладон был пугающе спокоен.

— Она… — Давид сглотнул.

— Да говори же! — не выдержал Паладон.

— Женщин привели к Юсуфу. Он сидел в шатре со своими сыновьями и внучатым племянником Каримом, которого назначил правителем Мишката. Юсуф как раз допрашивал Азиза и его родственников, а меня ведь приставили к Азизу… Одним словом, я там был и все видел от начала до конца.

Переведя дух, Давид продолжил:

— Африканский эмир приказал, чтобы Айше обнажили лицо. Он хотел взглянуть на падшую женщину, которую ему когда-то предлагали в жены. Какой же хохот поднялся. Но Айша… Она там стояла такая красивая… такая величавая… Словно королева… Новоявленный правитель Мишката Карим не мог от нее глаз оторвать. Он снял с ее головы покрывало, погладил по волосам, по щеке, а потом повернулся к эмиру: «Дядя, я вырос в пустыне, и там мы привыкли утолять жажду из любого источника, не задумываясь при этом, кто припадал к нему до нас. Я хочу взять в жены принцессу Мишката. Я желаю, чтобы она зачала от меня сына. Когда он появится на свет, ему будет прислуживать бастард, которого она родила от христианина».

Азиз кинулся на него, он пришел в такую ярость, что его едва смогли удержать несколько человек. Айша, в отличие от него, хранила ледяное спокойствие. «Уважаемый, — промолвила она, обратившись к Кариму, — вы увидели мое лицо, покажите теперь ваше». В шатре снова захохотали, удивленные ее дерзостью. Карим опустил ту часть тюрбана, что прикрывала нижнюю часть его лица, и все увидели шрамы на его щеках, толстые губы и короткую бороду. Айша, быстрая, словно кобра, плюнула ему в глаза и расцарапала лицо Карима, так что кровь заструилась по его смуглой коже. «Теперь можешь убить меня! — крикнула она. — Я опозорила тебя перед твоим повелителем. Я скорее вступлю в брак со смертным саваном, чем с тобой. Я принадлежу другому, и он лучше всех вас, вместе взятых. Ему одному принадлежит мое сердце. И мой сын не бастард! Аллах тому свидетель!»

— Неужели она так и сказала? — прошептал Паладон.

— Я передал ей твое письмо, — ответил Давид. — Она долго плакала после того, как его прочла.

Паладон смежил веки.

— Так он убил ее?

— Нет, — вздохнул Давид. — Думаю, после того, что она сделала, Карим влюбился в нее еще больше. В шатре повисла мертвая тишина. Все ожидали, что Карим зарубит Айшу, но он лишь вытер лицо и рассмеялся. «Смотри, дядя, она настоящая львица и нарожает мне много львят, — промолвил он, — продай ее мне, я отдам за нее пятую часть своей добычи, полученной в прошлой битве. Отдам лошадьми — и только лошадьми». Юсуф улыбнулся: «Оставь лошадей себе. Я сам отдам тебе пятую часть своей добычи, пусть это станет ее приданым. Она твоя. Она пленница и рабыня, так что можешь поступать с ней, как тебе вздумается. Хочешь взять ее себе в жены и снова сделать принцессой, воля твоя. Возможно, это будет мудрый поступок с твоей стороны. Тем самым ты порадуешь наших новых поданных. Вот только, племянник, прими мой совет. Если в будущем возникнет необходимость утолить жажду у первого попавшегося источника, все же прояви большую осторожность». Понимаешь, Паладон? Они шутили, когда решали ее судьбу.

— Главное, она жива, а остальное неважно, — мотнул головой Паладон. — Где ее сейчас держат? Свадьба уже состоялась?

— Думаю, нет. Я вообще сомневаюсь, что Карим уже вернулся в Мишкат. Вскоре после того, как захватили город, он взял половину армии и уехал обсуждать условия сдачи гарнизонов в близлежащих христианских крепостях. Айшу и Джанифу держат во дворце.

— Давид, ты поведал нам отличные новости! Спасибо! У меня остался лишь один вопрос: что ты тут делаешь? Ты же вроде должен быть с Азизом, разве нет?

— Он попросил меня совершить побег и отыскать тебя с Самуилом. Мне это не составило никакого труда, ведь мне разрешали выходить из дворца за фруктами для пленников. Я украл лошадь и поскакал к пруду возле Девы, забрался в тоннель и стал вас ждать. Мне пришло в голову, что если вам удалось остаться в живых, то вы, наверное, придете туда. Прошла уже неделя, и я начал отчаиваться. И вообще здесь жуткое место. — Давид поежился.

— А зачем он попросил нас отыскать?

— Он что-то сказал о каком-то братстве, а потом добавил, что вы с Самуилом его единственные настоящие друзья. Он хочет, чтобы вы помогли ему бежать, пока его не отправили в Африку. Ну и заодно, если получится, спасли Айшу.

Мы с Паладоном переглянулись.

— То есть сначала надо вызволить его, а потом уже, «если получится», Айшу. Ясно, — холодно промолвил мой друг.

Лицо Давида сморщилось. Мы с Паладоном возмущенно глядели на старого воина. Меня охватило знакомое чувство разочарования. Азиз, как обычно, думал лишь о себе.

— Я не так выразился, — произнес Давид. — Принца в первую очередь заботит судьба Айши.

Судя по неподвижному лицу Паладона, он ни на миг не поверил этим словам.

— Клянусь, я говорю правду, — затараторил Давид. — Азиз в ужасе при мысли о том, что с собой может сотворить Айша, если ее принудят к браку с Каримом. Он хочет спасти ее вместе с вами. Он прекрасно понимает, что на свете есть один-единственный человек, ради которого ты вернешься в Мишкат, и этот человек — его сестра, твоя жена. Он уже с этим смирился. Более того, мне кажется, он не противится и своей судьбе, однако при этом считает, что может вам помочь. Айшу и Джанифу сыскать будет непросто. Это задачка гораздо сложнее, чем ты думаешь. Их держат под замком, но мы не знаем где, и мы не ведаем, в каком они сейчас состоянии. Азиз пытается выведать как можно больше у своих тюремщиков. Многое из того, что он сказал, я не понял. Азиз твердил, что хочет заслужить твое прощение, Паладон, и всецело передает себя в ваше с Самуилом распоряжение. Он хочет доказать вам, что чего-то все-таки да стоит. Вам и еще какому-то Саиду. Когда Азиз говорил со мной, он напоминал кающегося грешника. В нем было столько смирения… Правители так себя не ведут. По крайней мере, я таких прежде не встречал. Именно поэтому я не сомневаюсь в его искренности. Он действительно хочет вам помочь.