Страница 13 из 14
– Где ты его видела-то? – спросил как будто с недоверием.
– Видела в холле. Слышала вначале в Гербовом зале, после – на лестнице и в коридоре.
– Ясно. – Мужчина отчего-то успокоился и сунул оружие в кобуру, всем видом давая понять, что дальше он не пойдет. – А какой он был из себя? Разглядела?
– Да. – Я описала и добавила: – Похож на Матвея Мамонова.
– Ага, так и есть. – Охранник протер лоб тыльной стороной ладони. – Уф, набегался я с тобой.
– Со мной? – вновь начала я злиться. – Послушайте… Борис. Вы действительно верите, что я повстречалась с привидением? Может, стоит второй этаж проверить хотя бы, прежде чем списывать произошедшее на сверхъестественные силы?
– Зачем? Если это был живой человек, он спокойно вышел через дверь. Ты ж ее открытой оставила.
Ну да. Я сама уже об этом подумала.
– Зато войти он мог только при помощи телепортации. Так как изначально двери были заперты, – нашлась я.
– Да? – Борис потер затылок. – Ну ладно, веди.
Мы обошли весь второй этаж. Я включила везде освещение. Даже бегала вниз за ключами и открывала потом для охранника каждую запертую дверь. Наконец мы добрались и до мансарды. Здесь был довольно низкий потолок, не чета первым двум этажам, и два помещения, соединенные между собой широкой аркой. Наполнены они были всякой рухлядью и досками.
– Здесь планируется ремонт, – пояснил неожиданно сведущий в этом вопросе Борис. – Сюда переведут из городской администрации районный Совет ветеранов. Но когда это еще будет…
– Значит, официальная версия закрытия дворца почти не расходится с истинной, – подытожила я.
– Жаль, что на других этажах ремонта не планируется. Стены – жуть. Только загс один прилично выглядит. Ну и ресторан.
– Ресторан! – обрадовалась я. – Нужно спуститься в подвал.
– Он же наверху ходил.
– Борис, не ленитесь. Ходьба полезна для здоровья.
Мужчина нахмурился.
– Лень здесь ни при чем. Входа в ресторан из дворца уже давно нет. Он заперт.
Я покачала головой.
– Входа нет и вход заперт – это совершенно разные понятия. Все, что заперто, поддается открытию.
– Эх! – так громко вздохнул он, что даже гардины на окнах пошевелились, и, поняв, что от меня так просто не отвяжется, согласился сопровождать до подвала.
Мы спустились по лестнице до первого этажа. Если сразу после ступенек повернуть направо, под лестницу, упираешься в дверь, какие обыкновенно бывают в подъездах жилых многоэтажных домов – железная, обитая войлоком и пускающая в себя только работников ЖКХ. Лестница, ведущая к фундаменту, пряталась именно за такой. А белые двери, ведущие в коридор и дальше в холл, которые я упоминала ранее, находились напротив ступенек.
Я повернула направо и дернула за ручку – дверь не поддалась.
– У вас есть ключ от подвала? – поинтересовался Борис и почесал верхнюю губу, пошевелив усы.
Я пожала плечами.
– Сейчас узнаем.
Мы вернулись к моему рабочему столу. Я перебрала все связки, что были в ящиках стола, и все одинокие ключи, висевшие на гвоздиках на стене. Надпись «подвал» не встретилась ни разу, однако многие металлические приспособления оставались безымянными.
– Давайте проверять все, – вздыхая, предложила я.
Затея ленивому охраннику явно не понравилась. Почесав затылок под фуражкой, он выдал:
– Слушай, Аня… а на хрена тебе подвал? Вот ты думаешь, что призрак там разгуливать будет? – Помолчав, присовокупил: – А если не призрак, то откуда у него ключ?
Гениально. На какие только ухищрения не пойдет логическое полушарие, лишь бы не давать телу лишнюю нагрузку.
– Оттуда же, откуда ключ от самого дворца, – нашлась я.
Борис вспомнил, что изначально этот бандит как-то в здание при запертых дверях все же попал, и безысходно кивнул.
Мы вернулись к подвальной двери. Я начала было зевать (вообще странно, конечно, учитывая недавнишние потрясения; десять минут назад я и не чаяла, что когда-нибудь смогу хотеть спать), но лязг ключей у меня в руках привел-таки в чувство. Я перебирала неподписанные ключи, а Боря стоял рядом, опершись на стену, поправлял усы и внимательно следил за моими действиями. Наконец ключ вошел.
– О как! – возликовала я и тут же позабыла о желании видеть сны. Иногда реальность намного интереснее.
Я толкнула дверь и хотела идти первой, но охранник вспомнил-таки, что он вооруженный и сильный мужчина, и, посторонив меня, пошел вперед. Мы шли на ощупь, света не было. Борис достал из кармана маленький фонарик и включил. Спустившись, мы полюбовались небольшой площадкой с дощатым полом и зацементированной стеной, отделяющей нас от владений ресторана.
– Всего лишь? – расстроилась я.
– М-да… Вору тут негде спрятаться.
– А призраку? – хихикнула я, наблюдая за движениями тоненького лучика света, который, обследовав область пола, принялся за стену.
– А призраку, девушка, стены не преграда. – Посветив поочередно на другие три стены, Борис сообщил: – Тут раньше гардероб был. А здесь – проход в зал ресторана. Но когда заведение выкупили, новый владелец постановил отделиться от института. Они соорудили себе вход с торца здания. А стену с проходом, стало быть, и вовсе зацементировали.
– Откуда вы знаете? – не выдержала я. – Вы же говорили, что недолго тут работаете.
– Я вырос в Дубровицах, все тут знаю. Сам свадьбу в этой трапезной отмечал, с хозяевами тогда разговаривал.
– Поздравляю. Со свадьбой.
Мужик моего сарказма не понял и ответил со всей серьезностью:
– Да ты че, я уже давно развелся. – Тут он направил свет фонарика мне в лицо. – Кстати, я свободный парень-то… Соображаешь? – И по-дурацки хмыкнул. Ну почти что хрюкнул.
– Соображаю, что пора двигать обратно, – морщась от луча света, раздражающего мой глаз, заявила я угрюмо и с бодростью потрусила к лестнице.
Когда мы достигли холла, я проводила охранника до двери и даже вышла с ним на крыльцо. Переступая порог, я сразу ощутила, насколько сильно похолодало на улице. За двадцать минут, естественно, ничего не могло измениться так существенно, просто одно дело бежать по дороге в приступе дикого ужаса, совсем иное – стоять, успокоившись. Ночь была темной, даже полчища золотистых звезд не справлялись со своими функциями. Впрочем, так могло казаться из-за подсветки фонтана: когда что-то яркое близко, что-то отдаленное всегда кажется темнее, чем оно есть на самом деле.
Я собиралась уже пожелать Борису приятной ночи и вернуться в здание, когда слух зацепился за что-то, не укладывающееся в создавшуюся атмосферу. Я так и замерла с открытым ртом, продолжая вслушиваться, но охранник вовсе не заметил моего странного поведения: его лицо было повернуто не ко мне, а в противоположную сторону – к церкви. Уже в следующую секунду я поняла, что растревожило двух усталых полуночников – таинственный детский смех. Причем принадлежащий девочке. Во всяком случае мальчик с таким альтом должен быть очень уж маленьким. И явно бы не бродил тут один. Затем донесся топот и шелест веток: дети очень быстро передвигались, скорее всего, бежали.
Бежали и смеялись… Ночью… В безлюдной местности…
Охранник наконец повернул ко мне свое лицо и трусливо проблеял:
– Что же здесь, едрит батон, происходит?..
Остаток ночи я провела с пользой: выспалась. Вчера я предлагала Борису прогуляться к церкви и проверить, кто там носится темными ночами, но он воспринял реплику в штыки. «Ни за что! Я себе не враг!» – вот и весь ответ. Да еще и посоветовал мне одной сходить, «коли такая умная» (его слова). Похоже, местные всерьез намерены стойко придерживаться своей эзотерически-потусторонней религии. Я, конечно, тоже боюсь всего необъяснимого, но именно поэтому и стремлюсь установить истину. А зарываться глубже в свою раковину при первом намеке на что-то мистическое – это удел слабых. Я не хотела быть такой. Я знала, что я не такая.
Бориса утром должны были сменить. Жаль, я не знала, во сколько, а то бы позвонила и справилась, как он провел остаток смены. И вообще, дошел ли он живым до своей сторожевой будки. Но логика подсказывала, что, если бы произошел какой-то инцидент, меня бы уже оповестили. На часах полдень. Сменный охранник явно уже приехал на работу.