Попутчики

* * *

— Нет, нет, Гордон! Ты не играешь! — Костлявый парень в сбитой на ухо бандане возвышался над студентами, рассевшимися вокруг лежащей прямо на полу бутылки, и протестующее махал руками.

— Это почему? — полюбопытствовала Мэй, щурясь от светомузыки, делавшей лица и фигуры похожими на мозаичные панно.

— Он мухлюет! — сообщил заводила и тут же, бодро покачиваясь, перешагнул через будущих игроков, чтобы приблизиться к собеседникам.

— Все мухлюют, — усмехнулся Попутчик.

— Тебя не ловят! — возмущённо заявил костлявый и постарался принять как можно более галантную позу. — А вы оставайтесь, прекрасная леди. На кой он вам сдался?

«Хороший вопрос, — думала Мэй, отвечая какую-то бессмысленную ерунду, которая почему-то вызвала взрыв довольного хохота, и после — удаляясь от шумной компании, чтобы погрузиться в круговорот людей, звуков, света и магии. — Очень хороший вопрос».

Она сама удивлялась тому, что до сих пор находится здесь. Тому, что не отказалась, когда Попутчик вдруг предложил вернуться в зал и посмотреть, что там творится.

«Мне срочно нужен глоток хаоса», — сказал он.

И ещё: «Я никогда не оставался здесь до полуночи».

И: «Серьёзно, Мышь! Тебе понравится!»

Теперь она ловила себя на неожиданном смущении, осознавая, что ей действительно нравится. Нравится быть здесь. Нравится быть здесь с ним. Танцевать в вихре света и искр, когда музыка прошивает насквозь, выплетая в груди замысловатый узор, и тянет за невидимые нити, заставляя двигаться в такт. Чувствовать взгляды, направленные на Попутчика, но неизменно скользящие и по ней — с любопытством, с удивлением, с завистью. Смеяться и шутить с малознакомыми или вовсе незнакомыми людьми, которых её спутник притягивает, словно магнит. Следить за беззаботной болтовнёй, подбрасывать фразы — как сухие ветки в огонь. Это тоже было своеобразным танцем — подавать реплики и отбивать подачи, играть и подыгрывать. Быть каплей в водовороте, клочком пены на штормовой волне, и одновременно — чем-то большим. Быть вместе — среди смеха и ругани, маленьких трагедий, почти бесконтрольной магии и подогретых алкоголем страстей. Пьянеть от вина и от близости — непривычной, эфемерной, дразнящей. Дышать этой дикой, нефильтрованной свободой. Замирать от страха, но на самом деле — не бояться. Потому что сегодня — пусть только сегодня — она с ним и, если понадобится, под его защитой: в поведении Попутчика, в его взглядах и едва уловимых жестах это заявление сквозило ненавязчиво, но достаточно отчётливо.

Но больше всего ей нравилось видеть его таким — живым, ярким, лёгким. Искренним и счастливым — без фальши и притворства. Свободным. По-настоящему.

— Эй, Гордон!

Круглолицый парень двигался к ним с удивительной целеустремлённостью, едва не сбивая студентов, оказавшихся у него на пути. Впрочем, возможно, дело было в том, что он сам с трудом стоял на ногах, и попытка обогнуть препятствие обернулась бы неизбежным падением. Пожалуй, если бы Попутчик вовремя не шагнул в сторону, увлекая за собой Мэй, незнакомец так и врезался бы в них на полном ходу. Проскочив мимо, он круто развернулся, покачался на нетвёрдых ногах и, наконец обретя равновесие, торжествующе улыбнулся.

— Смотри, что у меня есть! — Попытка заглушить музыку сделала заговорщический шёпот похожим на сорванный крик.

— Мы знакомы? — уточнил Попутчик, с любопытством разглядывая нового собеседника.

— Нет. — Паренёк чуть смутился, но тут же приосанился, вытянулся во весь свой небольшой рост, решительно выпятив кадык. — Но можно же познакомиться! — Он подмигнул и протянул Попутчику раскрытую ладонь, на которой лежали две бурые таблетки, похожие на крохотные брикеты каких-то спрессованных водорослей. — Вот, за знакомство. — Он подмигнул ещё старательнее. — Меня Майк зовут.

Попутчик брезгливо поморщился.

— Отлично. Майк. Убери эту дрянь.

Паренёк удивлённо округлил глаза. Перевёл взгляд на Мэй и вдруг показался ей озадаченным ребёнком.

— Ну вы чего? Я же это… бесплатно, ну…

— Советую тебе так же бесплатно смыть их в унитаз.

— Да лааадно, — протянул Майк. — Типа шифруешься, да? Типа такой правильный? — Он пьяно хихикнул и снова подмигнул — будто распознал какую-то хитрую игру. — Как это… имидж, да? — Сунул таблетки в карман джинсов и констатировал: — Ну и дурак. Почему бы…

Он вдруг как-то странно икнул, выпучил глаза и начал заваливаться на собеседников, загребая руками воздух, но даже не пытаясь выставить их перед собой, чтобы смягчить падение. Упасть ему, впрочем, не дали. Попутчик перехватил нового знакомого, вернул его в вертикальное положение. Бросил раздражённо:

— Вот именно поэтому.

И не то повёл, не то потащил Майка к выходу из зала.

— Я могу помочь? — забеспокоилась Мэй: выглядел парень, мягко говоря, неважно. Правда, шёл сам и даже в ногах путался не на каждом шагу.

— Нет, до женского туалета я его не потащу, уж извини. Подожди здесь, ладно? — Попутчик улыбнулся ободряюще: — Да не бойся, очухается. Ему сейчас хорошо и весело. Правда, скоро будет плохо и больно. Но не смертельно. От большой дозы он бы не так дёргался.

Мэй попыталась поддержать Майка с другой стороны, но чуть не попала под удар его свободной руки и отступила. Парень вздрагивал и качался, тряс головой, то и дело норовил завалиться на бок, но Попутчик не давал ему сбиться с курса.

— Если увидишь кого-нибудь из дежурных преподов, пни их в нужном направлении, ага? Ему ещё часа два в отключке валяться, а я в сиделки не нанимался… И не делай такие страшные глаза! — Он настолько старательно изобразил, какие именно, что Мэй не удержалась от улыбки. — Не все мои знания из личного опыта. Развлекайся. Я скоро.

И скрылся за дверью.

На то, чтобы найти дежурного и рассказать ему о случившемся, понадобилось минут десять. И всё это время Мэй искала в себе решимость, чтобы сбежать не прощаясь. Искала — и не находила. Лишь раз за разом задавалась вопросом: как её угораздило так всё усложнить и запутать? И что теперь с этим делать?

«Завтра, — решила она, наблюдая, как преподаватель выходит из зала. — Всё, что я буду делать, я буду делать завтра. А пока… Есть ещё немного времени».

Как только за дежурным закрылась дверь, музыка сделалась тише, зато ожил микрофон:

— А сейчас, дорогие гости, вас ждёт маленький сюрприз! — весело заявил кто-то. Язык у говорившего слегка заплетался, но понять, пьян оратор или просто выделывается, было невозможно. — Сохраняйте спокойствие, расслабьтесь и получайте удовольствие!

Пару секунд ничего не происходило, а потом откуда-то с потолка обрушился поток белого дыма. Кто-то завизжал. Кто-то бросился к дверям. Мэй застыла на месте и попыталась задержать дыхание. Получилось плохо. Когда дым заполнил всё пространство зала, паника скрутила лёгкие жгутом. Неужели снова? Сердце забилось так, будто Мэй только что взбежала на третий этаж по ступенькам. Она схватила ртом воздух, ожидая головокружения, беспамятства, разноцветных кругов перед глазами… Кругов не было. Перед глазами вообще не было ничего, кроме плотной белизны. Мэй поднесла руку к лицу и ничего не увидела. Сознание, впрочем, оставалось послушным, и лишь это помогло усмирить страх. Всего на несколько секунд.

А потом совсем рядом послышались грохот и звон разбитого стекла. Мэй отпрянула, врезалась в кого-то плечом и чуть не упала. Где-то за белой пеленой что-то зашипело, запахло дымом, кто-то вскрикнул, кто-то засмеялся, хлопок пощёчины неожиданно перекрыл музыку, волна силы прокатилась по залу, отшвырнув Мэй в сторону — прямо в чьи-то руки. Теперь засмеялись уже совсем рядом.

— Кто это нам тут попался? — пробасили над самым ухом.

Мэй попыталась вырваться, но держали её крепко и, похоже, сразу двое: один обхватил поперёк живота и возбуждённо дышал в висок, второй ухитрился поймать руки и теперь до боли сжимал запястья.