Дочь кучера. Мезальянс

– Я тем более!..

– Тихо!!!

Лира никогда бы не подумала, что можно кричать вот так без рупора и спецэффектов. Подобным голосом обладал старикан-директор из фильма о мальчике со шрамом, но и то он прислонял к себе палочку.

– Молчать! Я сказал!

Затихли и замерли все. Даже крысы. Происходящее в комнате здорово напомнило ей картины Василия Пукирева. Атмосфера на них обычно изображена гнетущая, краски темны, люди изображены мрачными и замершими, с такими же злыми глазами и разинутыми ртами.

У них тут все один в один.

Мужик в красной ливрее, с подносом в руках, взобравшийся на банкетку рядом с кроватью и тот вписывается в стиль знаменитого художника.

– Сэгхарт, – просит его валяющийся на кровати мужик, – потрудитесь объяснить, что здесь происходит?

– Творят они, а объясняться мне?..

Граф замолчал, прикрыл глаза и, судя по всему, попытался восстановить дыхание. Мудро. Еще немного и их перепалка скатилась бы в обязательное: «Дурак!» и «Сама дура!».

– Это ежики.

Наконец произносит он тихо.

– Что? Но они ведь лысые!

– Почему они такие, а не другие надо спросить у этой… леди.

Глухим и слепым надо быть, чтобы не заметить его отношение к ней. Лира считает, что оно предвзято. Она не сделала ему ничего такого, а то, что Лира не знает чего-то элементарного, важного и обязательного так в том нет ее вины.

– Я просила не ежиков и не крыс!..

Не знаю Лира как сдержалась, не улыбнулась и не показала ему отогнутый средний палец. Сам-то! От дворянина одно лишь название!

– Что это? – продолжает граф, затем обводит взглядом спальню и делает пас рукой. – Вот это!

Неизвестно откуда в его руке появляется полоска, состоящая из ткани, кружева, крючков, бретелек и чашечек. Он трясет ею словно повариха связкой сосисок, а Лира чувствует, что заливается краской стыда. У нее полыхают уши, щеки, шея и, вообще, ей становится ужасно жарко! Это не ее, но Боже, как же стыдно! Она держится за столбик, тянется к мужчине и выхватывает болтающийся бюстгальтер. Она ни за что не поверит, что он видит это впервые! Вот ведь идиот!

– Это прошлогодняя коллекция Incanto!

– Чего?

– Того! – шипит она в ответ. – Хватит размахивать им, мистер «Я принял вас за мужчину!»

Рыжий не стремится встать или сесть, продолжая валяться и путаться у нее под ногами, тыкать в ежей пальцем и поглядывать на нее снизу.

– Эверт!

– Что Эверт?! Это было на ваших людях, милорд.

Сэгхарт Дельвиг не желает успокаиваться, поворачивается к креслу, что стоит на некотором отдалении от кровати.

– Или мы чего-то не знаем и это вполне нормальный внешний вид для ваших допросных?!

Лира ойкает. Тот, кто все это время скрывался в тени наконец показал свое лицо, и она узнала в нем «дьявола». Это он упрятал ее в темницы, тягал ее за волосы и обвинил в покушении!

– Леди, вы позволите?

Рыжий продолжает ерзать у нее под ногами, протягивая руки к зажатому в руках лифчику.

– Пожалуйста.

Она передает вещь любопытному парню, присаживается и ощущает себя неимоверно уставшей.

– Никогда не видел таких больших.

– Я тоже не знала, что у них бывают такие размеры.

При желании в этих чашках можно уместить два арбуза или две круглые дыньки. На тюремщике он смотрелся очень даже неплохо. Грудь его не вздрагивала, но кожаные цветочки посередине немножко пугали и делали из него пупсика какого-то грязного костюмированного шоу.

– Попросите его убрать их, – обращается она к разглядывающему белье мужчине, – пожалуйста.

– А сами?

Мужчина растягивает вещь в воздухе, а затем начинает возню с застежкой.

– Я боюсь.

Лира дергает тонкую ткань полога, таким образом пытаясь скрыться от злого взгляда донельзя взбешенного мужчины.

– Эверта?

– Немножко, – соглашается она с ним, ковыряя ногтем вышивку пододеяльника. – Он ведь орет, не переставая.

Ей кажется, что этот кудрявый самый адекватный и уравновешенный из всех тех, кто собрался в этой огромной комнате. Он повысил голос лишь один раз, но и то, для того чтобы прекратить бардак. Ему это удалось.

– Ничего что я здесь? – раздается позади голосом все никак не успокаивающегося графа. – И слышу каждое ваше слово?

Как для Лиры так все очень даже нормально. Так она чувствует себя в безопасности.

– Я слышала, что очень невежливо вмешиваться в чужие разговоры, – произносит она, не обращаясь ни к кому и к сэгхару одновременно. – Так во всяком случае учили меня.

Рыжеволосый останавливает свой взгляд на ее лице. Он неожиданно улыбается ей, и Лира находит в себе желание сделать тоже самое. Она умеет быть милой. Лучше всего это получается тогда, когда люди и в самом деле добры к ней. Этот мужчина – спокоен, вежлив, а еще смешлив. С такими людьми всегда приятно общаться.

– Эверт, будь добр убери их, – просит он его, продолжая разглядывать меня.

Лира же чувствует, как в ней «прожигают дыру», сверля затылок рассерженным взглядом, но не предпринимает ничего и не оборачивается. Они обращаются к ней не иначе, как «леди». Надо попробовать соответствовать, проявить волю, характер и сдержать себя в сиюминутных желаниях. Все может оказаться не так уж и плохо, как казалось, в самом начале.

– Ему в отпуск надо, – произносит она спустя время.

Граф исчезает, прихватив с собой Джонатана и целое стадо неприятных на вид животных. Стоит мрачному типу сгинуть в неизвестном направлении, как Лира начала чувствовать себя неловко. Вот так. В одночасье. Причина тому – трое мужчин. Все они незнакомы ей и более того, она находится с ними в одной спальне. Нехорошо это. Очень нехорошо.

– Вы позволите?

Дьявол «материализуется» с другой стороны кровати. Он как будто понял ее состояние, протягивает  свою узкую ладонь и ждет ответной реакции.

– Она боится тебя, Траубе, – замечают за Лириной спиной, смеясь. – Не надейся, что она примет твою помощь.

Дьявол смотрит на Лиру своими холодными глазами и ждет, когда она сделает хотя бы что-то.

– Я не знаю никакого короля, – говорит она ему шепотом, решая расставить все точки над «ё» уже сейчас и не минутой позже. – Я ни на кого не покушалась.

– Вы лжете!

– Что? Я знаю, что говорю правду!

– Одного вы все-таки знаете – отвечает Траубе, даже не скрывая самодовольной усмешки, – и находитесь с ним в одной кровати.

Лира подпрыгивает на месте и поворачивается к тому, к кому сразу почувствовала доверие и симпатию. Мужчина с огненной шевелюрой прекратил изучение нижнего белья, откатился в сторону и наблюдает за ними, даже не скрывая того, что происходящее забавляет его.

– Это правда? Вы и в самом деле король?

«Оживший» и спустившийся с банкетки слуга избавляет его от ответа: он ставит на кровать поднос, разливает напиток по чашкам, произнося с невероятной важностью и едва ли не осязаемым достоинством:

– Ваш кофе, ваше величество.

Дьявол все-таки снимает ее с кровати, не дождавшись, когда она протянет ему руку. Он берет ее за талию и ставит на пол.

– Я оказался прав? – осведомляется дьявол ей на ухо.

Прав! Но только в этой части!

– Я познакомилась с ним только что и он оказался самым адекватным человеком из всех встреченных мной за последнее время.

Глава 9

Король (если это действительно король и они не издеваются надо ней) довольно крякает и вскоре оказывается подле Лиры, оттесняя Траубе в сторону.

– Это самый необычный комплимент, что мне делали за все это время. Леди?

Он протягивает ей ладонь, Лира принимает ее и тут же ужасается состоянию своих пальцев. О, нет! Не такие руки должны подаваться королю, только не с обкусанными ногтями, задранными заусенцами и раскрасневшимися краями. Вот ведь!

– Марта?.. – произносит  Лира, разглядывая этого человека.

Он хоть убей, но не дотягивает до короля. Эта его одежда и в целом вид. Где корона? На худой конец королевский венец? Мантия? Руки, усеянные украшениями? Хотя бы что-то?