Страница 305 из 311
– Не хорошо ведь вышло, людей обижаете! – попенял император своему ставленнику по этому поводу.
Генерал от инфантерии только тяжело вздохнул и принялся объяснять, для чего собственно он все затеял. Для обучения солдат целевой стрельбе нужно время, да и средства не малые, даже отпуск 100 боевых патронов год на человека может оказаться недостаточным. На примере недавней компании 1809 года он как мог попытался показать, какой урон противнику могут нанести даже плохо организованные, но хорошие стрелки. Если новые рекруты-егеря окажутся "некондиционными", по причине возраста, то их можно будет использовать в ополчении, сведя в специальные команды, по примеру шведов.
– Я забыл сказать ваше величество, исходя из опыта последней войны с Бонапартам мы в военном ведомстве решили возродить одну старую инструкцию еще времен вашей царственной бабушки. Теперь во всех пехотных батальонах будет заведен отдельный солдат-охотник с точным нарезным оружием для действия по приоритетным целям. Ранее предполагалось все это провести за счет полковых сумм и сами понимаете – предали забвению. Теперь же реформа будет за счет казны и под контролем специально назначенного мною человека.
– Постойте, а это не для этих ваших "охотников" вы вчера у меня чин ефрейтора выпросили?
Барклай подтвердил, что да – для них, и еще для наводчиков в артиллерии, надо как-то выделить людей и простимулировать.
– И думаете будет толк от сего заведения? Все ведь решает организованный огонь подразделения, что сможет сделать одиночка? – усомнился император, предложение показалось не совсем разумным.
– Мы тщательно, по документам и по опросу свидетелей изучили последнюю нашу компанию с Бонапартом. Некоторые выявленные факты оказались настолько удивительными и шокирующими, что не решился я государь сразу вам доложить и велел своим сотрудникам придержать их пока в тайне.
– Весьма интересно, а я полагал, что никаких секретов более не осталось, французы ведь даже свое новое оружие скрыть он нас не смогли.
– А дело не в винтовках, ваше величество, а в том, как они употребляются. В одном из новых егерских полков как раз такого вышеупомянутого "охотника" и завели для опыта. Нижний чин действуя по своему усмотрению трофейной винтовкой или спортивным дальнобойным штуцером сумел нанести противнику урон сравнимый с потерями в ходе среднего сражения. На его счету несколько десятков обер и штаб-офицеров и даже один генерал!
– Нигде так не врут, как на войне и на охоте! – напомнил собеседники старую и уже порядком затасканную истину Александр Павлович.
– Мы досконально проверили ваше императорское величество, и если по офицерам цифры разнятся, то эпизод с генералом сомнения не вызывает. Тем более, что его сам Бонапарт лично подтвердил вам в Тильзите на переговорах, чем не свидетельство? Помните последнее успешное дело с французами, когда мы взяли много пленных?
– Припоминаю, это тот бедняга Р, которого наши егеря застрелили из засады как кабана? Я угадал? Корсиканец возмущался такими разбойничьими ухватками и требовал от меня наказать организаторов этого безобразия.
– Чья бы корова мычала ваше величество! Мораль у Бонапарта уж очень "легкая", как женщина соответствующего поведения, как он сам тогда в 1805 году с австрийцами обошелся?
Барклай не преминул напомнить царю, что был и еще один "высочайше подтвержденный" факт, но уже по Польше. Там все тот же унтер-офицер метким выстрелом ликвидировал главаря мятежников и тем самым весьма облегчил последовавший разгром их формирований. Что же до генерала Р, то поступи тогда командир 13-го егерского полка "по правилам", неизвестно чем все закончилось. На каждых двух егерей французы располагали в том бою тремя нижними чинами из состава линейных сил и если бы неожиданная гибель генерала не парализовала волю их командования, то стычка вышла бы в пользу неприятеля.
– Я понимаю государь, что там действовал стрелок незаурядный, мастер своего дела. Но надеюсь, что и мои скромные "охотники" оправдают возложенные на них надежды. Жаль того унтера нельзя произвести обычным порядком в офицерский чин, как всегда у нас в России если человек выдающийся, то в придачу еще и неблагонадежный.
– Неужели совсем так плохо, кажется его вроде бы наградили?
– У того молодца на совести такой список уголовно наказуемых деяний, что дальше некуда. Почему все еще в рядах, а не на каторге – не знаю, может быть непосредственные начальники его покрывают.
Остался еще один пунктик, военное ведомство уже давно желало сократить сроки службы в строю, но все никак не удавалось решить этот вопрос. Между тем "рекрутчина" постоянно наносила значительный ущерб экономике империи, а армия вынуждена была содержать большое количество больных и престарелых нижних чинов. С точки зрения Михаила Богдановича 10-ть или в крайнем случае 15-ть лет было бы вполне достаточно, а с 25-ю уж явный перебор. С большим трудом ему удалось уломать императора на 20-ть лет службы в строю, плюс бессрочный отпуск для части нижних чинов. Немного конечно достигнуто, но такие меры позволят хоть частично разгрузить полки от накопившегося за последние годы бесполезного балласта.
Но кульминацией этого так называемого доклада, а скорее совещания был совсем другой вопрос. Однажды генерал уже поднимал эту тему в частном разговоре, еще не будучи даже губернатором Финляндии и сегодня решил к ней вернутся вновь.
– Ваше величество, скажу честно, порой мне кажется, что мы занимаемся сизифовым трудом и все закончится крахом, только на сей раз не армии, а всей империи. Существует другой путь преодоления угрозы со стороны Бонапарта и вы об этом знаете.
И Михаил Богданович помог своему собеседнику восстановить в памяти кое-какие события 1807 года и главное их разговор в Тильзите на тему: "А если бы нижний чин вместо генерала Р уложил тогда генерала N?".
– Опять вы пустопорожним фантазиям предаетесь? Я ведь тогда дал вам отрицательный ответ! – отрезал император не желая более продолжать разговор на неприятную ему тему, но генерал от инфантерии был в этот раз дьявольски настойчив и все же победил.
– Ваше величество, я готов взять весь позор в случае провала на себя! Династические и политические ваши соображения абсолютно беспочвенны. Позвольте заметить – Наполеон не помазанник божий, как другие европейские монархи, а обыкновенный армейский генерал силой оружия свергнувший законное правительство и захвативший власть. Кстати у него последователь появился – маршала Бернадотта прочат на шведский престол, правда на сей раз "по-хорошему".
– Михаил Богданович! Бог с вами… Да кому у нас в России можно такое дело поручить? Вы же наших людей знаете…
– Человек подходящий у меня есть на примете давно, – промолвил генерал, машинально перебирая пальцами чугунную крошку на краю стола, – Парень далеко пойдет, коли не убьют раньше. И главное – он сам вызвался добровольцем, но не фанатик там всяких пустопорожних политических химер и не наивный дурачок. Просто сей трезво офицер оценил, что сие есть самый простой путь позволяющий нам избежать большой общеевропейской войны.
– Бог вам судья, уговорили, сколько потребуется денег на организацию этого непотребства?
– Думаю государь, что в двести тысяч рублей серебром мы уложимся сполна, даже с учетом непредвиденных расходов.
– Немного однако, тому же Кадудалю Питт дал больше, но он не сумел ничего сделать, может не хватило?
– Потому, что вандеец был герой… и дурак, а здесь требуется человек с холодной головой и практической хваткой. Помощника ему я подберу сам и кое-какие технические новшества дам. Закалывать кинжалом Бонапарта, как в итальянской опере про злодеев им не придется.
На этом занавес и опустим, первый акт пьесы "Смерть Наполеона" уже закончем, последуют ли за ним остальные – увидим.
Глава 56. Личная жизнь унтер-офицера
Весна идет, весне дорогу… кровь бурлит в жилах и к сожалению случаются порой вещи весьма неприятные, всегда так… Александр, встал, приподнялся с первой, похожей на щетинку зеленой травки и сел обратно. Голова гудит, словно колокол, что же он такое натворил? Рядом, свернувшись в позе эмбриона ревет, заливается горючими слезами Глаша, обхватив руками подтянутые к животу коленки…