Цена свободы

Выбравшись из бассейна, Зиргрин вновь облачился в свой костюм. Ренан будет спать до самого утра. Его сейчас даже война не разбудит. Подконтрольные духи всегда витают вокруг него, изучая обстановку. Стоит появиться хотя-бы намеку на опасность -- он сразу узнает. Но было тихо.

Хотя казалось, что с момента принесения клятвы прошла уйма времени из-за целого вороха произошедших событий, на самом деле солнце только начинало приближаться к горизонту. Благодаря подконтрольным духам он уже давно знал столицу Керма, как свои пять пальцев. Но сейчас была возможность осмотреть все своими глазами. Архан просто не знал куда себя деть. Сидеть в собственных покоях совершенно не хотелось, так что он набросил на себя иллюзию и вышел в коридор. Несколько минут потребовалось на то, чтобы покинуть дворец. Вскоре Зиргрин уже находился в богатых кварталах города. Здесь жизнь была размеренной и неторопливой. Важно вышагивали упитанные слуги в безупречно выглаженных ливреях. По чисто выметенной мостовой периодически проезжали замысловато украшенные кареты и просто крытые коляски.

Незримо пройдя мимо них, архан остановился у ворот, всех проходящих через которые тщательно изучали стоящие на страже королевские гвардейцы. Кого попало сюда не допускали. Проскользнуть мимо стражи для обученной королевской тени не составляло ровным счетом никакого труда.

Здесь уже начинались кварталы среднего класса. Ближе к воротам проживали более знатные горожане, а ближе к трущобам, соответственно, бедные.

У Зиргрина чесались руки. Пережитый стресс, резкая перемена в жизни и тоскливое будущее пробуждали в нем неистребимое желание кого-нибудь убить. Он был убийцей, его сделали таковым. Он просто не мог после всего пережитого не отвечать ставшим привычным способом. Пытками и убийством. И если пытать, кроме собственной рабыни, ему сейчас было некого, то убить…

Контролирующее его заклятье имело определенные установки. Все, что не подпадало под них, было разрешено. Сейчас Зиргрин решил еще раз проверить границы дозволенного.

Какое-то время он просто бесцельно перемещался по городу, все ближе пробираясь к бедняцким районам. Здесь жили простые мастеровые и рабочие, которые с трудом зарабатывали на кусок хлеба себе и своей семье. Здесь же располагались различные таверны и кабаки, где рабочий люд напивался до ловли зеленых чертей по углам. Драки, поножовщина и прочее в таких местах были в порядке вещей.

К тому моменту, когда Зиргрин оказался здесь, солнце уже скрылось за горизонтом. Все же пешие прогулки по немаленькому городу, даже со скоростью архана, были делом небыстрым.

Сейчас на улицах было тихо. Затишье перед бурей. Местное отрепье выходило на охоту немного позже, когда часть местных будет пьяна, другая просто окажется внезапно в темном переулке. Тьма укрывает всех, и героев, и злодеев. Вот только расширившиеся в подступающих сумерках змеиные зрачки архана отчетливо все видели даже в самую беззвездную ночь.

Вот засобирались уличные торговцы, заторопились все реже встречающиеся прохожие, захлопали ставни. Люди стремились укрыться в своих домах. Бедные кварталы начинали жить совершенно иной жизнью. Один за другим на свой ночной промысел начали выбираться двуногие хищники. И среди них затаился самый опасный.

Зиргрин прошел мимо успевшего напиться пьяницы, которого, практически не скрываясь, обирала стайка беспризорных мальчишек. Не то. Вор затаился у стены небольшого магазинчика, дожидаясь, когда его хозяин закончит считать выручку и уйдет. Не то. Драка в кабаке. Нет.

Женский крик донесся из отдаленной подворотни. Никто даже не обернулся в ту сторону. Кроме двух довольно богато одетых парней лет по восемнадцать на вид. Глупые дети, решившие, вероятно, собрать коллекцию острых ощущений в ночных бедняцких подворотнях. Парни ринулись спасать «незнакомку», которой была обычная шлюха. Зиргрин знал эту банду. Они часто так охотились, заманивая богатеньких глупцов, жаждущих восстановить справедливость. Детишек пощиплют и отпустят домой в одних портках.

Архан пошел дальше. Это все ему было не интересно.

И вот, на соседней улице он заметил кое-что интересное. Безликая карета с плотно зашторенными окнами мчалась в сторону городских ворот. В карете подконтрольные духи заметили двух детей, явно связанных. Большего энергетическое зрение дать не могло, но этого было достаточно. Детей охраняли двое, третий правил лошадьми. Архану припомнилось, как его самого когда-то вот таким образом вывезли в «клетку». Нет, это, разумеется, не были кандидаты – магического дара у них не было. Да и везли детей явно не тени, уж их энергетику трудно с чем-то спутать.

Спустя пару минут архан по крышам домов нагнал карету, вынужденную притормозить, въезжая на захламленную узкую улочку, чтобы не потерять колесо в каком-нибудь особо глубоком ухабе. То, что они не ехали главной дорогой, утвердило парня во мнении, что детишек вывозили незаконно. К тому же, от всей троицы сильно пахло свежей кровью. Очень вкусный запах…

Отметив, что ему нужно как можно скорее перекусить, чтобы не начать кидаться на людей, Зиргрин мягко спрыгнул на крышу кареты. Разумеется, нового попутчика никто не заметил.

– Думаешь, оторвались, – произнес один из похитителей, находившийся внутри кареты.

– Уверен, – ответил второй. – Барон ручался, что обо всем позаботится. До сих пор он меня не подводил. Ты просто в деле первый раз, но мы с Шипом уже раза три так мальчиков ему доставляли. На воротах свои люди, там все уже договорено. Возле реки нас будут ждать лошади. Детвора много не весит, так что бодренько уйдем. Уже к полудню будем в баронском поместье.

– Это все понятно, – отмахнулся уже знавший план похититель. – Не понимаю, зачем Козару мальчики? Да еще не какие-нибудь, а детки уважаемых горожан.

– Затем, зачем тебе шлюхи. Много вопросов задаешь. Деньги, они, брат, не пахнут. А насчет уважаемых горожан… Так ты сам подумай, ты какую бабу предпочел бы? Замарашку, от которой разит, как от выгребной ямы, или дочку торговца? Вот то-то! Не хочет он рабов и нищих. Ему детишек холеных подавай. Гурман, чтоб ему демоны кишки проели, старому скряге. За серебрушку удавится!

– Он что, он мальчиков… – похитителю-новичку стало дурно.

– Тебе не наплевать? Свечу же никто не вручает и смотреть на это дело не заставляет.

Зиргрин продолжал спокойно сидеть на крыше кареты и слушать разговор. Вскоре они окольными путями добрались до городских ворот. Один из стражников в карету заглянул, увидел детей, но ничего не предпринял. Получив от кучера увесистый кошель, он коротко кивнул и дал сигнал напарнику, чтобы тот помог открыть одну из створок ворот.

Выехав из города, карета резко ускорилась, что не устраивало Зиргрина. Слишком отдаляться от столицы он не планировал, так что решил начать действовать. Перегнувшись через край крыши, он рукой отодвинул матерчатую шторку окна, в которое запустил парализующие иглы. Убедившись, что эти двое не могут пошевелиться, архан разогнулся, плавно переместился по крыше и накинул удавку кучеру на шею. Спустя какое-то время он столкнул ногой обмякшее тело, перехватывая поводья и останавливая лошадей. Все это происходило в полнейшей тишине. Зиргрин даже похвалил сам себя. Впервые ему удалось удержать скрывающую иллюзию во время убийства. Конечно, будь это полноценным боем, то иллюзия слетела бы практически мгновенно. В бою архану требовалась максимальная концентрация на противнике. Он не мог позволить себе умереть.

Спрыгнув с козлов, Зиргрин открыл двери кареты. Заплаканные мальчишки лет по семь-восемь с кляпами во рту и слезами на глазах смотрели на то место, где стоял их спаситель. Они никого не видели, от чего им становилось еще страшнее. Сообразив свой промах, архан избавился от иллюзии и залез в карету. И что ему с ними делать? Развязать и бросить здесь?

Какие-то остатки сострадания, можно сказать, их рудименты, не позволили парню так поступить. Он, конечно, не герой, да и детей убить пришлось немало в «клетке». Но там была другая ситуация.