Лютый

Оставалось только понять, сегодня Мия готовит в общем зале, на кухне Беров или кухне малышей, куда теперь для нас двоих был открыт доступ.

Хорошо, что обе кухни находились в одном коридоре, по которому я поспешно шла, заглядывая в ледяные комнаты и улыбаясь, когда наконец увидела шуструю миниатюрную фигурку, которая суетилась у стола, что-то активно строгая большим ножом.

И, глядя на Мию, я снова думала о ней, Севере и Звезде, вдруг подумав, что девушки были очень похожи между собой.

Обе светлоглазые, с шикарными черными волосами до самых ягодиц, только если волосы Мии вились крупными кудрями, то у Звезды они были словно шелковый водопад — ровные и совершенно прямые. Вот и сегодня глядя на нашу ясноглазую девочку с невероятным открытым взглядом, я снова подумала, что если бы она была рождена не в мире людей, а Беров, то была бы Кадьяком…как я была бы из рода Полярных.

— Доброе утро! — я всегда улыбалась искренне и открыто рядом с Мией, видя в ответ ее красивую и такую добрую улыбку, которая в последнее время всегда была чуточку грустной.

— Доброе, сестра моя! Чай готов! Если подождешь немного, то я сделаю сырники.

Наша девочка была белокожей, но в последнее время она выглядела нездорово бледной от усталости и переживаний. К сожалению, я не могла помочь ей, как бы не пыталась, даже если теперь проводила все свободное время рядом с ней на кухне.

— …так и не ест ничего? — подошла я к девушке, осторожно обнимая ее за плечики и слыша, как она тяжело и протяжно выдохнула, покачав головкой:

— Ничего. даже свой любимый суп и жареную рыбу Злата, я не знаю, что делать… даже наши ребята говорят, что он настолько замкнулся в себе, что они не могут понять его эмоций. Он постоянно о чем-то думает и молчит Я боюсь, сестра…

Когда ладони Мии легли на мои руки и ее тонкие пальчики задрожали, я обняла девушку сильнее, чувствуя, как колотиться мое сердце.

Да, в эти дни Отец был не похож сам на себя — молчаливый, тихий, он больше не гонял своих бепокурых Беров, которые передвигались по дому. словно огромные мышки, опасливо косясь на того, кто больше не обращал внимания ни на что и ни на кого.

Вечерами он сидел с малышами, укладывал их спать, и. казалось, что это было единственное, что осталось от нашего Отца.

Переживали все. Все пытались поговорить, даже Лютый. Но папа лишь грустно улыбался и хлопал по плечу своих обеспокоенных детей, не спеша делиться своими мыслями или чувствами пряча их за льдами своей загадочной души.

— Тушеное мясо скоро будет готово, может хоть его он поест…

Да, определенно уже то, что Отец не ел ничего. говорило о том, что с ним не все в порядке.

— Давай я помогу.

Мия чуть улыбнулась, кивнув с большой благодарностью:

— Сначала выпей чай!

На сегодня по плану была яичница. Огромная такая! Я даже не пыталась сосчитать сколько скорлупок я разбила, когда мясо было готово, и, наложив его в самую большую тарелку, которая походила скорее на тазик, мы с Мией поспешили к Отцу, надеясь его воодушевить.

Пускай не разговорить. но хотя бы накормить, пока наше Морозное Величество не сдулось до размеров Нефрита.

— А пирожки будут? — уже терлись возле нас даже Полярные Беры, которые очень быстро поняли, что в этом мире есть еще вкусняшки, кроме свежей, только что выловленной рыбы. Та же рыба, только соленая и жареная! А пирожки с рыбой? А уха? Теперь Полярные знали об этом не хуже Бурых, Гризли или даже наших Кадьяков.

— Еспи раздобудете к обеду муку…

— Считай, что она уже на кухне!

Я улыбалась. шагая за Мией, чуть не врезавшись в ее хрупкую спину, когда девушка неожиданно остановилась, принявшись оглядываться по сторонам.

— А где Отец?

В сердце что-то ойкнуло еще до того, как Беры закрутили головами, пожимая плечами.

— Никто не знает, где Король? — тихо проговорила я, видя, что Мия побледнела еще сильнее, порывисто поставив тарелку на пустой трон и кинувшись к выходу, не обращая внимания на округлившиеся глаза Беров.

Не смотря на то, что я была выше Мии, я едва поспевала за ней, стараясь не упасть на ледяном скользком полу и едва не сбив собой девушку, врезавшись в ее хрупкую спину, когда она неожиданно резко остановилась, вскинув свою черноволосую голову.

Резко затормозив, и положив ладони на плечи своей единственной подруги и сестры, я подняла голову вслед за ней, чтобы понять, что же послужило препятствием для нашего передвижения, едва удержавшись, чтобы не поморщится.

Мужчина, возвышающийся над нами, словно ледяная гора, был как всегда крайне недоволен и смотрел тяжело и недобро.

Морозный.

В последний раз я видела его тогда на льдине, когда Лютый победил в честном бою, и после поставил мне метку, а Отец отправил раненного и едва стоящего на ногах воина в дом за Мией.

Интересно, он тогда дошел?…

Я быстро покосилась на его мощный накаченный торс с рельефными мышцами, надеясь, что сделала это не слишком явно и навязчиво, увидев лишь пару алых тонких полосок на его боку, как обычно бывает, когда шов срастается.

Кажется, Морозный был вполне себе здоров… и снова очень недоволен, глядя на нас сверху вниз с высоты двухметрового роста.

— Вы не можете выходить из дома, — сухо проговорил Бер, не шелохнувшись, даже когда Мия подошла к нему ближе, задрав свою головку и глядя в эти холодные мрачные глаза. Вот уж воистину эту крошка не боялась никого из мира Беров!

— Что значит «не можем»?

— То и значит, Мия. Никого не может покидать пределы дома, до тех пор, пока мы не найдем Карата. Это приказ нашего Короля и Свирепого.

Я молча смотрела на сестру, которая сделала пару вдохов, быстро моргнула своими длиннющими черными ресницами. но не сдалась ни на шаг, снова стрельнув своей глубокой синевой по ледяным глазам Бера:

— Даже если на данный момент сам Король и Свирепый находятся за пределами дома?

— Да.

Мия не остановилась бы, даже если пришлось бить Морозного по голове сосулькой!

— Морозный, послушай, Отца нет в доме. Мы переживаем. Ты ведь чувствуешь его, скажи хотя бы где он и что с ним происходит…

Бер сосредоточенно уставился куда-то над нашими головами, словно напряженно прислушиваясь, и медленно проговорив:

— Король где-то у леса. Он один. И сним все в порядке.

— В порядке?! Ты разве не знаешь Отца?! — всплеснула руками Мия, вдруг уперевшись руками в бока, — Король не ест и не говорит уже несколько дней, по-твоему это нормально? Он уходит из дома так, что его не заметили даже вы, его личная охрана! Это тоже нормально?

На секунду Морозный нахмурил свои светлые брови, в душе явно соглашаясь с Мией, но все-равно упрямо качая головой, отчего тугая коса за его спиной показала свой хвост из-за могучего плеча:

— Ты слышала меня, Мия! Ты знаешь наши правила. Слово Короля и Свирепого для меня выше всякого закона — никто не выйдет через эти двери, пока они не разрешат! И никто из воинов не уйдет со своих постов. пока им не дадут такого указания!

— Даже если Отец будет в опасности?!

Морозный лишь молча кивнул головой, глядя резко, колко и упрямо в голубые глаза девушки, которая не отступила ни на шаг и сейчас:

— Я знаю, ты понимаешь, что это полный маразм, но не мне судить о ваших правилах, брат. Тогда скажи мне, а если нас заберут наши мужья, вы тоже не выпустите нас из дома?…

— С ними вы можете идти.

— Чудесно! А теперь напрягись и скажи, где Север, Свирепый и Лютый!

— Мия, я тебе не бабка-гадалка!

Я чуть не прыснула от смеха от невозмутимого личика Мии, которая проговорила:

— Какая гадалка! Ты ведь можешь чувствовать их!

Морозный наверное надулся бы, если бы не был великим воином, который только кинул уничтожающий взгляд на мелкую, смелую девчонку, все-таки сосредоточившись снова и пробормотав:

-..если Север далеко, то его могу и не найти. Мы только свою кровь чувствуем четко…Ладно. Они все на границе. Нефрит тоже с ними.

В этот раз Мия все-таки нахмурилась, быстро кивнув и что-то соображая в своей головке, когда приглушенно проговорила, обращаясь скорее к себе самой, нежели к Морозному. который внимательно наблюдал за девушкой, низко опустив свою белокурую голову: