Страница 10 из 19
– Ковбои! – повторил Реймонд, с хихиканьем крутя головой. – За дурачка меня держите?
– Ладно, вперед – идите устраивайтесь, – приказал Итан мальчикам. – Коек там шестнадцать, а вас всего семь, так что проблем с размещением не будет. Встречаемся в четыре у костра, на этом самом месте. Отдохните немного, расслабьтесь. Отдайте должное матрасам. Скоро будете спать вон там.
Он указал туда, где на фоне серого неба громоздились Пайлот-пик и Индекс-пик, и мальчишки подняли туда взгляды. Судя по выражению их лиц, можно было подумать, что они смотрят на зловещие каменные памятники тем, кто сгинул в этих горах до них.
– И мы туда полезем? – спросил Коннор.
– Нет, чувак, поднимемся на эскалаторе. – Это от Марко, который выдавил смешок.
– Да, в горы тоже пойдем, – сказал Итан. – Но только не на эти, они вам не по зубам. По крайней мере, пока. Ладно, давайте устраивайтесь, встречаемся у костра ровно в четыре. Поговорим о снаряжении, которое понадобится вам в походе. Если забудете что-нибудь полезное – будете грызть ногти, так что предлагаю слушать внимательно.
Они затащили свои вещи в барак. У большинства были обычные чемоданы или дорожные сумки, рюкзаков оказалось совсем мало. Группа была маленькая, но намеренно маленькая. Разрешения и страховка Итана позволяли ему водить группы численностью не более восьми человек. Окажись их больше восьми, как иногда случалось, понадобился бы дополнительный инструктор.
Когда мальчишки скрылись в бараке и они остались вдвоем, Итан повернулся к Эллисон.
– По-моему, это Дрю. По выговору не похоже, что он из Новой Англии, откуда он якобы по документам, и здесь ему явно не по вкусу, хотя ему вроде интересно, чем мы тут занимаемся.
Она ошарашенно уставилась на него, а он улыбнулся и добавил:
– Детка! Человеку свойственно любопытство. Мы же не пытаемся это вызнать, но давай будем хотя бы сами с собой честными: человеку свойственно любопытство.
Эллисон вздохнула и покачала головой.
– Мне все-таки хотелось бы знать.
– Откуда?
– Может, есть какой-то способ…
– Лично я его не вижу.
Она кивнула.
– Я дал им целый час, – сказал Итан. – Собираюсь немного отпустить вожжи. Им нужно самостоятельно притереться друг к другу, без взрослых.
– Ты думаешь, что до первой драки у нас есть целый час?
– Будем надеяться, – вздохнул он, а потом взял ее за руку и повел к домику.
Они лежали в постели у себя в домике, урвав тот час, пока ребята устраивались в бараке. Эллисон, повернувшись на бок, задумчиво водила пальцем по его мускулистой груди.
– Тебе больше ничего в голову не пришло? – произнесла она.
– Насчет чего? – спросил Итан, и она, убрав руку, перекатилась на спину и вздохнула, уставившись в темный потолок. Итану сразу захотелось опять ощутить ее тепло. Прошла минута, а потом еще, наверное, целых пять, когда Эллисон наконец нарушила молчание:
– А что, если кто-нибудь придет за ним?
– Не придет.
– Но ты об этом думал?
Итан примолк. Он не знал, что ей хотелось услышать, но решил сказать все как есть, хотелось ей этого или нет.
– Да. И думаю, что я готов к их появлению. Но никто не придет.
– Ты можешь многое потерять, поставив на это. Абсолютно все потерять.
– Ничего я не потеряю.
– Да ну? А вдруг что-нибудь случится в горах, Итан? Кто-нибудь подстрелит кого-нибудь из этих ребят? Тогда тебе конец. Все, чего ты так долго строил, всему придет конец.
– Ничего не случится, Эллисон.
Она опять вздохнула, и когда он потянулся к ней, осталась неподвижной, неотзывчивой. В полутемной комнате с задернутыми шторами ему были видны лишь очертания ее тела, и он чувствовал запах ее волос и кожи, и ему хотелось прекратить этот разговор – летом им редко удавалось остаться наедине, и это время не стоило тратить на споры.
– Я могу ему помочь, – сказал Итан, проводя рукой ей сбоку по груди и прихватывая за бедро. – Кто бы это из них ни был, я могу ему помочь.
Давным-давно, когда он уволился из Военно-воздушных сил, много лет проработав инструктором по выживанию практически во всех известных человеку климатических поясах, и обосновался в горах Монтаны, у него сразу возникла мысль, как еще можно применить свои умения и навыки. Инструкторов по выживанию во всех элитных воинских подразделениях исторически готовили под эгидой Военно-воздушных сил – если армейский рейнджер говорит тебе, что он – инструктор по выживанию, то это значит, что он закончил программу ВВС. То же самое и у «морских котиков», то же самое у всех, независимо от рода войск и их элитности. Итан хорошо справлялся с подобными типами, поскольку хорошо понимал то, что нужно понимать. Все это были отпетые сукины дети, они могли убить вас при помощи любого оружия, известного человеку, – или, если совсем уж припрет, то и вообще без всякого оружия, – и его работа заключалась не в том, чтобы произвести на них впечатление и попытаться быть с ними в этом деле наравне. Его работа заключалась в том, чтобы дать им знания в несколько иных аспектах боевых действий, известных как ВУСП[10]: выживание, уклонение, сопротивление и побег. А уж в этой-то области Итан выглядел ничуть не хуже прочих.
Одной из важных вещей, которые он уяснил, готовя подобных бойцов, это что корни определенного набора навыков, требующихся для выживания, кроются «между ушами» – на стыке когнитивного и эмоционального. Способность к познанию и обучению здесь неразрывно связана с искусством контролировать собственные эмоции. У кого-то из накачанных типов с этим были проблемы. У других – нет. Но при попытках донести эту мысль до умов своих курсантов он все больше терялся в догадках, возможно ли в принципе искусственно внедрить в человеческий мозг установки, необходимые для выживания. Надо ли родиться с этим, нести это в какой-то искривленной ветви ДНК, или же этому можно научиться?
Есть время поразмыслить над этим, когда неделями торчишь в пустыне, в полном одиночестве под ночным небом, настолько перегруженным звездами, что это не укладывается в голове; или в джунглях, когда спишь в самодельном гамаке вне досягаемости насекомых, которые иначе сожрут тебя без остатка; или где-нибудь в Арктике, строя крепость из ледяных блоков. Что Итан уже решил, что он твердо усвоил за годы, потраченные на изучение и ремесло выживания, так это то, что полученный опыт способен принести пользу далеко за пределами того, что требовалось обучавшимся у него военным. Теперь он помогал подросткам со всех концов страны, при всех обстоятельствах, которые только можно вообразить, и знал, что проделал хорошую работу, что он многое изменил. Но, как ни старайся, ты не можешь распространить свою ответственность на тех, до кого не можешь дотянуться, потому что ты не можешь дотянуться абсолютно до всех. Тебе давно уже пришлось признать это, заставить себя принять, что некоторые так и пойдут прежней дорожкой, несмотря на все твои усилия. И хотя нынешним летом случай особый, наверное, не стоит на нем заостряться. Кем бы из нынешних ребят ни был этот парень, Итан хотел хоть как-то воздействовать на него. Верил, что сможет.
Его жена, лежащая рядом, продолжала молчать.
– Эллисон? Пожалуйста!
Она опять повернулась к нему, перекатившись на бок. Провела рукой по его плечу, а потом взяла за щеку, приподнявшись на локте. Заглянула ему в глаза и произнесла:
– Мне было бы спокойней, если б ты был не один. Если б здесь были еще люди, хотя бы на эти недели. Реджи, например. Он справился бы.
– Реджи в Вирджинии. У него своих дел хватает.
– Ну, тогда хоть кто-нибудь. Чтобы не только ты тут был, совсем один…
– Ты знаешь условия моего договора. Я должен быть один.
– Завтра ты поведешь их в горы. Самый первый день, и ты уже тащишь их наверх?
– На сей раз нужно именно так. Ничего в этом плохого, просто по-другому. Я хочу отойти от привычных схем. Просто на всякий случай.
10
SERE (Survival, Evasion, Resistance and Escape) – программа, созданная в конце Второй мировой войны специалистами ВВС США и получившая дальнейшее развитие в ходе войны во Вьетнаме (1959–1975).