Страница 21 из 28
- Тебе со мной не справиться! - Хоббит отбил в сторону саблю, поднявшуюся было для нового удара.
Хазг не ответил. Фолко крутнул меч над головой, открываясь, и, поймав противника на замахе, четко направил острие клинка в правое плечо старого воина. На хазге не было доспехов; хоббит хотел обезоружить противника, однако того словно бы подхватила какая-то злая сила: хазг внезапно споткнулся, неловко качнулся вперед, разворачиваясь, и меч Фолко насквозь пробил ему сердце.
Гномы отбросили нападавших; однако вид мертвого тела, похоже, лишь еще больше взъярил степняков.
- Да остановитесь же, болваны! - заорал Малыш, но хазги, похоже, не понимали Всеобщего Языка.
- Мы ж вас всех перебьем! - с присущей ему скромностью продолжал Маленький Гном. Меч и дага его так и сверкали. Правда, пока он больше развлекался. Невелика честь справиться с бездоспешными, когда на тебе мифриловый бахтерец.
- А потом наши - ваших! - неожиданно проревел еще один хазг, выныривая из-за спин атакующих. Меч Малыша соскользнул по подставленной сабле, и хазг ловкой подсечкой сбил гнома на землю. Четверо хазгов тотчас же навалились сверху.
Дело принимало серьезный оборот.
- Хватит церемониться! - рявкнул Торин, и его топор тотчас же нанес смертельный удар.
Фолко молча и не теряя времени проткнул насквозь еще одного степного воина. Тяжелые стрелы били его в грудь и живот, пара лязгнула по забралу. Если бы не мифрил, Фолко давно уже был бы мертв.
Торин дважды взмахнул топором, помогая Маленькому Гному. Тот стряхнул с себя оставшихся в живых и уже начал было подниматься; однако, помогая другу, гном на миг упустил из виду того самого хазга, что так удачно опрокинул Строри на землю. Могучий, широкоплечий, он едва ли уступал силой сыну Дарта. Эфес сабли ударил в забрало Торина. И тут - то ли гном по небрежности плохо затянул крепеж, то ли порвался ремешок - шлем слетел с головы гнома. В тот же миг сверкающая сталь рассекла лицо. Малыш с диким воплем вскочил на ноги, размахнулся, но хазг ловко отскочил в сторону и поднял руку, останавливая своих.
- Хватит! Я хочу, чтобы вы ушли. А этому, - он презрительно кивнул на Торина, упавшего на вытоптанную траву, - я оставил свою метку. Второй раз ему не уйти. Забирайте его и проваливайте, только сперва бросьте оружие!
- Это еще почему?! - зарычал Малыш.
- Потому что без своего знаменитого шлема он будет мертв через секунду. - Вожак хазгов кивнул на лучников, что уже целились в незащищенную голову гнома. - Если вам дорога его жизнь, делайте, что я говорю!
- Мы снимем доспех, а ты всадишь нам по стреле в спину?! - Малыш хрипел от ярости.
- В отличие от вас мы не нарушаем слова, - презрительно бросил степняк.
- Погоди, Малыш. - Фолко говорил и двигался нарочито замедленно, словно боясь, что его резкое движение заставит кого-то из стрелков отпустить натянутую тетиву. - Погоди. Наши доблестные противники забыли об одной очень важной вещи... Очень, очень важной вещи...
Говоря так, хоббит повернулся боком к обступившим их воинам.
- Вы забыли о празднике рода Харуз, - произнес он, резко выпрямляясь.
Что-то коротко блеснуло в воздухе. Трое лучников повалились замертво из груди у каждого торчала рукоять метательного ножа.
Хазги замешкались, и Малыш тотчас же нахлобучил Торину на голову шлем.
- Уходим!
Отступали они странным порядком - Малыш поддерживал Торина (у того по нагруднику обильно струилась кровь), а хоббит пятился, держа на виду метательную снасть. Хазги подобрали луки убитых, появились и новые стрелки; они медленно двигались следом, не решаясь, однако, приблизиться. Несколько выпущенных наудачу стрел отскочили от доспехов Фолко и гномов.
Дунландцы угрюмо взирали на происходящее, но не вмешивались.
Выручили эльдринги: десяток воинов Ории зачем-то направлялся в лагерь наймитов.
- Это что еще за непотребство? - заорал коренастый десятник, едва завидев вооруженных хазгов. - Забыли Тарнский Уговор?
Кто-то из степных стрелков ухе вскинул луки, и, наверное, смелый воин Ории тут же и нашел бы свой конец, если бы не вожак хазгов.
- Пусть они уходят, - обратился он к своим. - Мы еще посчитаемся, и притом очень скоро! А Тарнский Уговор... Он пока еще нам нужен. Но потом...
Он осекся, словно вспомнив, что один из врагов хорошо понимает хазгскую речь. Повинуясь его молчаливой команде, хазги проворно убрались прочь. Вожак задержался. Понимая, что тот хочет что-то сказать, Фолко шагнул ему навстречу, всем видом показывая, что готов выслушать, но захватить себя врасплох он больше не даст.
- Зачем он напал на меня? - первым начал хоббит, имея в виду убитого им старого хазга.
- И ты еще спрашиваешь? - Вожак презрительно сплюнул в траву. - Разве не ты приносил клятву Вождю Эарнилу? Разве не ты ходил в отряде Огона? И разве не ты потом командовал у соломенноголовых, когда те ворвались на наши земли? Кожу бы с тебя живьем содрать следовало! Небу угодно будет, я это еще увижу!
- И это все, что ты хотел сказать? - невозмутимо осведомился Фолко.
- Нет! Не все! - Хазг выплевывал слова, словно черные проклятия. Скажи своему королю, что мы ничего не забыли и не простили. Мы знаем, что Великая Сила расправляет крылья где-то на юго-востоке - об этом сказали нам наши провидцы, одного из которых ты, нечестивец, убил сегодня! Мы знаем, что эта Сила враждебна нам. И мы знаем, что, быть может, кто-то вновь захочет стереть с лица земли мой народ. Так вот знай: мы не станем покорно ждать вашего удара, словно быки на бойне! - Хазг плюнул под ноги Фолко, повернулся спиной к хоббиту и быстро зашагал прочь, вслед за сородичами. Хоббит скрипнул зубами и тоже заторопился.
Рана Торина, по счастью, оказалась хоть и обильно кровоточащей, но все же неопасной, однако лоб его, похоже, оказался навеки изуродован. Хитрое сабельное лезвие отчего-то не рассекло, а разорвало кожу, обнажив кое-где кости черепа. Могучий гном с трудом доковылял до корабля Фарнака и только там позволил себе свалиться в забытьи.
Эовин только тихонько ойкнула и сама же зажала рот ладошкой, тотчас кинувшись помогать.
Поднялся большой переполох. Эльдринги очень ревностно относились к порядку в своих владениях: Ория предлагал двинуть несколько сотен воинов и сжечь дотла все хазгские жилища. Его насилу успокоили. Воевать с лихими стрелками и наездниками, не имея рядом могучей роханской конницы, означало даром положить все войско.