Страница 3 из 73
В момент абсолютного просветления я поворачиваюсь и шагаю в другую сторону. Назад через раздевалку, иду через основной зал в холл, откуда выхожу через главные двери, потому что, скажу прямо, с меня хватит подобного дерьма. Я никогда не вернусь сюда — ни в этот в клуб, ни к той девочке, которой я стала.
Глава 1
Наши дни
Деклан
— Давай же!
Мне интересно, чувствуют ли губы Джейми хоть что-то, когда касаются моего уха. В них столько коллагена, что я не удивлюсь, если они потеряли чувствительность. Однако они отлично смотрятся: полные и надутые, и ощущаются, когда обхватывают мой член. Немного жестковаты, но эй, я не придирчивый, когда дело доходит до минета. Мне здорово до тех пор, пока в дело не вступает слишком много зубов.
— Потанцуй со мной, — просит она.
Нас оглушает гул вечеринки, на которую Джейми меня притащила. И, скорее всего, я не смог бы услышать ее, если бы она не оседлала мое бедро на диване в очень откровенной манере.
Я смотрю мимо нее и ничего не вижу, кроме людей танцующих в битком набитой гостиной.
— Ты же знаешь, я не танцую.
Ее ногти царапают мою кожу на голове, в то время как она пальцами водит по моим волосам. Я хмурю брови. Почему я позволяю ей делать это? Меня же это бесит!
— Все в порядке, — шепчет девушка, слишком усердно пытаясь произносить слова сексуально и с хрипотцой. — Давай тогда найдем тихое местечко и поговорим.
Я фыркаю, делая следующий глоток пива.
Джейми и я не ведем диалогов, за исключением отдельных слов, наподобие «быстрее», «жестче» или «глубже».
— Будет немного трудновато говорить с моим членом в твоем ротике, не так ли?
Нормальная девушка воспримет это как оскорбление, но Джейми только закатывает свои глаза, словно выражение на ее лице говорит само за себя: «Мальчики есть мальчики». Эта мина применима в обоих случаях, в независимости от того, сработает или нет.
Она наклоняется вперед, располагая свою киску напротив моего члена.
— Давай, малыш, это будет весело.
Весело. Это перестало быть таковым с недавних пор. Джейми становится такой прилипчивой — вечно хочет знать, где я и с кем. Чем очень быстро надоедает, потому что это не ее дело. Я не ее парень, и она, черт побери, не моя девушка.
— Так же круто, как ночью с Джесси?
Отстраняясь, она улыбается.
— Ох, малыш, ты ревнуешь?
Я взрываюсь смехом, и ее улыбка гаснет.
— Ты можешь отсасывать всем, кому захочешь.
Мы друзья, которые трахаются, это все, кем мы можем быть когда-либо, потому что Джейми — это мешок, полный безумия, и уж точно не мой тип девушки. Не то чтобы я ищу кого-то определенного или хочу знать, какой мой тип, но я точно уверен, что она не манипулирующая, мстительная и жаждущая внимания сука.
А что касается минета, который Джейми сделала ночью моему другу Джесси? Он не был подарен от чистого сердца, как следует быть всем отсосам. Она совершила это, потому что думала, что я узнаю про содеянное. Очередная нелепая попытка заставить меня ревновать.
Как я уже сказал, не мой типаж.
Я абсолютно уверен, что она замутила со мной, чтобы насолить большому шишке-адвокату по уголовным делам — ее отцу, который не будет церемониться с подпольным бойцом, покрытым татуировками и трахающим его маленькую дочурку, но я что-то отвлекся…
Я не плохой парень. Вовсе нет. Конечно же, я сплю с кем попало, но это не потому, что я жалок, просто моя измученная душа пытается заполнить пустоту в жизни вереницей незнакомых женщин.
Не поймите меня превратно, я знакомлюсь с девушками по причинам, которые не сложно понять. Все довольно просто: сплю со всеми, потому что могу. Потому что я привлекательный парень, и всегда найдутся красотки, желающие прыгнуть ко мне в постель без каких-либо надежд на будущее после ночи незабываемого секса.
На самом деле мужчины давно не делают из этого тайну, я не исключение.
Джейми снова наклоняется ко мне, шепча мне в ухо такие пошлые вещи, которые заставили бы покраснеть даже порноактрису. Ее огромные фальшивые сиськи уставились мне в лицо, но, народ, в этой ситуации есть что-то совершенно неправильное, потому что я мягче, чем девяностолетний старик на смертном одре.
Так почему это происходит со мной сейчас? Потому что я выпил? Возможно. Хотя «нажрался» — более подходящее слово в данном случае. Но это никогда меня не останавливало. Как-то я трахал Беки Донован трижды на заднем сиденье ее отцовского Кадиллака после того, как залпом осушил пятую часть «Джека» (прим. Джэк Дэниэлс — популярная марка виски). Той ночью мой член ни разу не опустился по причине выпитого виски, так…какого черта?! Почему я не завожусь сейчас? Я имею в виду, что знаю, что характер Джейми может кровоточить, как рана от удара топором, но ее тело — это сплошное удовольствие, на которое обычно я не могу не обращать внимание. Сегодня, однако, она просто не возбуждает меня.
Поднимая руку, скольжу под ее кофточку с огромным декольте. Она не надела бюстгальтер, но, с другой стороны, нужно ли? Не похоже, что ее грудь подпрыгивает или покачивается.
Люди могут наблюдать, как я играю с сиськами, но мне все равно, и Джейми тоже. Черт, возможно, я мог бы взять ее прямо здесь на этом диване, а она и глазом бы не повела. Знаю, как она любит быть в центре внимания.
Моя рука сжимает упругий холм, а большой палец задевает сосок. Ее сиськи на ощупь, как две половинки мускусной дыни под кожей, но, черт возьми, если это не вызывает аппетит.
Вздыхаю, позволяя руке упасть. Я все еще «не готов».
Я, может быть, много кто, но лодырь — точно не про меня.
Отодвигая ее от себя, поднимаюсь на ноги, не обращая внимания, как вокруг меня все кружится.
— Пойдем.
Неприлично короткая юбка Джейми задирается наверх, когда та встает. Она даже не останавливается, чтобы поправить юбку, вместо этого она скользит своей прекрасно ухоженной рукой в мою и тащит меня через толпу.
Когда мы поднимаемся наверх, она тянет меня в пустую спальню, и я позволяю ей толкнуть меня на кровать. Поднимаю голову, оглядывая незнакомую комнату в чужом доме и вижу слегка приоткрытую дверь.
— Ты не собираешься ее закрыть?
Она стягивает через голову облегающий черный топ, обнажая то, что Бог и доктор Фишер подарили ей, и натягивает на себя «ну-ка, трахни меня» выражение лица.
— Думаю, будет горячо, если кто-то поймает нас.
В ее глазах загораются озорные огоньки, когда она опускается на кровать и ползет ко мне.
Я пожимаю плечами. Если она не волнуется о людях, которые могут нас застукать, то почему должен я? Моя голова падает обратно на кровать, а глаза закрываются, в то время как руки Джейми уже возятся с пряжкой ремня.
В темноте своего сознания я представляю, что это чьи-то другие руки касаются меня, чей-то иной ротик обхватывает мой член, и я начинаю твердеть. Часть меня понимает, как все испорчено, но второй части все равно. Рот — это рот, верно? Какая разница, чей он, когда это касается женщины старше восемнадцати лет.
Тогда почему я не заинтересован в этом?
Комната наклоняется, у меня кружится голова. Я пытаюсь поднять руки, надавить ладонями на глаза, когда чавкающий звук рта Джейми заполняет тишину.
Я не могу сделать это.
Садясь, я вынимаю член из ее рта. Она вытирает слюну с подбородка и смотрит на меня в замешательстве.
— У меня нет презерватива, — говорю.
Она ухмыляется и надавливает на мои плечи, пока я снова не оказываюсь на лопатках. Нависая надо мной, она располагается на моих коленях. Мой член расположен под ее киской, я могу почувствовать влагу через тонкую материю стринг.
— Все в порядке, — отвечает она, наклоняясь, чтобы поцеловать меня. Ее упругая грудь трется об мою, ее язык проталкивается в мой рот. Я пил пиво всю ночь и уверен, что на вкус я как задница, но она не подает вида. Может быть, ей все равно?