Два мира

– А где здесь туалет? – спросил я. И, услышав от мамы, где он находится, сразу устремился к нему.

– Подожди! – окликнул меня папа, протягивая мне пару монет.

– А деньги для чего? – спросил я.

– За туалет нужно заплатить, – ответил папа.

– Я должен заплатить за то, чтобы пописать? – голосом, полным сарказма, переспросил я. Меня охватил сильнейший безудержный хохот, и от смеха я чуть не попал в щекотливую ситуацию. Возвращаясь из туалета к автобусу, я шел и думал о том, как, должно быть, несчастны эти итальянцы, что должны платить за такое.

Забравшись в автобус, я обнаружил, что дядя Володя еще не вернулся.

– Он сейчас придёт. Каждый раз, когда Володя едет в поездку, он покупает своему сыну Сергею какую-нибудь игрушку, – сказала Надежда Васильевна. И действительно, через пару минут Володя появился, держа в руках маленькую машинку. Какой хороший человек, – подумал я, – так любит своего сына.

Мы вновь тронулись, впереди было еще два часа, отделявших нас от Генуи. При въезде в полосу гор я странно себя почувствовал. Наш микроавтобус ехал через множество длиннющих туннелей, круто изгибающихся внутри гор. Я посмотрел на Веронику и увидел, что на ней лица нет. Так я узнал, что значит «укачало» в дороге. Взрослые сразу поняли, что с нами происходит, и сказали, что ехать осталось недолго. Позже Вероника рассказала мне, что ее часто тошнило в машине прошлым летом, когда она ездила со своим дедушкой в дальние поездки.

И вот наконец-то мы въехали в Геную. Показался знаменитый маяк и, конечно же, неповторимого цвета море, к которому я всегда относился с подлинным восхищением. Мы ехали по улицам с красивыми домами, которые очень сильно отличались от того, что я видел до сих пор. На всех окнах были ставни от солнца зеленого и коричневого цвета. Плохое самочувствие, вызванное укачиванием, мешало мне как следует рассмотреть город. Через пару минут мы подъехали к консульству, находившемуся на крутой горке, на которую наш микроавтобус и въехал. Мы быстро вышли из него, и глоток свежего воздуха облегчил наше состояние. Было очень жарко. Здание консульства, выкрашенное белой краской, с зелеными жалюзи на окнах, показалось мне большим и очень интересным.

Папа перенес наши вещи в свою служебную машину, о которой я знал из маминых писем. Это была Альфа Ромео 33 белого цвета. Я влюбился в неё с первого взгляда: обтекаемые формы, светлый салон, спинки заднего сидения, откидывающиеся для того, чтобы попасть в багажник – внешне она очень здорово смотрелась.

Быстро и немного скомканно простившись с Вероникой, её дедушкой и бабушкой и дядей Володей, мы сели в нашу машину и поехали к дому, в котором жили мои родители. Оказалось, что он находился не так далеко от консульства, всего в двадцати минутах ходьбы, а на машине и того ближе. Первый раз в моей жизни мы ехали на машине, за рулем которой был мой отец. Я был очень доволен и горд, только вот подташнивало все больше и больше. Когда мы зашли в квартиру, меня все же вырвало, и, почувствовав облегчение, я устремился осматривать квартиру, где мне предстояло прожить первое лето в Италии.

Квартира, которую консульство снимало для нашей семьи, находилась на четвертом этаже дома по улице Зара. Дом располагался в двух минутах ходьбы от прогулочной набережной Генуи – Проспекта (Корсо) Италия. Лифта в доме не было, потолки были очень высокими, и преодолевать межэтажные пространства по лестнице было тяжеловато. Несмотря на то, что стены были достаточно толстыми, слышимость была очень хорошая. Полы в квартире были мраморными и очень красивыми, мебель – деревянная, довольно старая. Мама предупредила меня, что в квартире я должен вести себя очень тихо, иначе обязательно придут ругаться соседи. Один раз мама прошлась из комнаты в комнату на каблуках, и через пару минут на пороге появилась синьора с нижнего этажа. Она ругалась на то, что ей причиняют неудобства. Так как квартира была трехкомнатной, родители выделили мне отдельную комнату, в которую я сразу же занес свой багаж.

Перетащив все вещи из машины, папа распаковал купленный в «Березке» телевизор и стал настраивать каналы в гостиной, в то время как мама принялась готовить праздничный ужин. Папа запасся к нашему приезду конфетами Ферреро Роше в сундучке. Еще никогда я не ел таких вкусных конфет – люблю их и до сих пор. Тут я увидел такую же бутылку, какую подарила мне Вероника, только темно-оранжевого цвета: это была Аранчата – итальянский аналог Фанты, но, как мне показалось, гораздо вкуснее.

Я переоделся в новую одежду, купленную в Венгрии, и прошел в гостиную. Папа включил настроенный телевизор. Каково же было мое удивление, что в Генуе было более двадцати каналов, в то время, как в Москве – только четыре. Мы уселись за большим столом и приступили к трапезе – все было очень вкусным.

Переключая каналы при помощи пульта, я случайно остановился на одном, по которому шел мультфильм. Кто же из детей их не любит? Но я никак не ожидал увидеть мультфильмы, где шагают роботы размером с огромный дом и сражаются друг с другом. Дело в том, что в СССР мультфильмы делали для самых маленьких, либо детей до 7 лет, в Италии же, в основном, показывали японские мультфильмы, «аниме», которые были предназначены для ребят-подростков. Так вот – мультфильм, который я начал смотреть, мне настолько понравился, что я попросил папу перевести мне его с итальянского. Папа перевел пару первых фраз, после чего остановился и сказал: «Я не могу переводить тебе постоянно, так что учись понимать сам». Делать ничего не оставалось: я сел и продолжил просмотр. Через пару минут мультфильм прервался, картинка сменилась, и пошла какая-то передача о зубной пасте. Я переключил на другой канал, а потом стал смотреть, что идет по остальным каналам. Помню, что почти ничего не понимал из того, что происходило на экране, чужой язык резал мне слух. Щелкая кнопкой, я вернулся на канал, где шел понравившийся мне мультфильм – к моему удивлению он все еще продолжался. Я подбежал к маме со словами: «Мам, ты представляешь, они обманывают. Сначала делают вид, что мультфильм закончился, и начинают показывать что-то другое, а потом продолжают показ мультфильма». Мама улыбнулась и сказала, что, скорее всего, мультфильм прервался на рекламу.

– Что такое реклама? – спросил я.

– Это когда что-то рекламируют, чтобы люди это покупали, например, какие-нибудь новые вещи, – стала объяснять мама.

– А что, итальянцы в магазины не ходят, не видят, что покупать? – продолжил я.

– Видят, конечно, но у них так принято, скоро сам все поймешь, – закрыла тему мама.

Досмотрев мультфильм до конца, я стал готовиться ко сну. Мне постелили чистое белье в моей новой комнате. Честно признаться, мне было страшно засыпать одному в комнате, причем в другой стране. Я очень боялся. Мама вошла ко мне пожелать спокойной ночи, сказав, что завтра мы пойдем в консульство.

– Бона нотте, – сказала она, что означает «спокойной ночи» по-итальянски. Каждую ночь впоследствии мама говорила мне эту фразу. Не знаю, почему, но она меня немного успокаивала. Я лег в кровать, укрывшись одеялом. Никогда в жизни у меня не было столько впечатлений и открытий, сколько произошло со мной в последние три дня. Я понял, что мое путешествие до Италии подошло к концу, и с завтрашнего дня должна была начаться новая глава моей жизни. Жизни, которой было суждено раз и навсегда изменить и мое мировоззрение, и меня самого.

ГЛАВА 4. КОНСУЛЬСТВО СССР В ГЕНУЕ.

Открыв глаза и почувствовав, что выспался, я быстро соскочил с кровати. Подошел к окну и раздвинул плотные коричневые шторы, открыл зелёные деревянные жалюзи, пустив в комнату много яркого теплого света. Все стены в квартире были выкрашены в молочный цвет, что делало квартиру очень светлой. Несмотря на это, квартира не показалось мне похожей на больницу, так как на стенах висело множество картин в коричневых деревянных рамах, да и мебель была также темного цвета. Папа уже ушел на работу, не став меня будить. Мама тоже уже встала и начала приводить квартиру в порядок, раскладывая привезенные нами вещи по своим местам. Мы сели завтракать. Мама приготовила яичницу и сказала, что мы поедем в магазин, и она купит мне йогурт – смесь молока с фруктами, очень вкусная. Я не понимал, о чем идет речь – ведь йогуртов у нас в Москве не было (по крайней мере, я их раньше не ел).