Проводник

  - Нет! - отрезал Вадим Андреевич.

  Она кивнула и выкатила кресло со стариком в коридор, из которого на лифте спустила на пару этажей вниз. Здесь было тихо и прохладно. В воздухе чем-то пахло. То ли озоном, то ли какими-то химикатами, разобрать было сложно.

  Они проследовали лабиринтом коридоров, по стенам которых были установлены стальные двери с кодовыми замками.

  - Такие площади и так мало персонала... - заметил Силин, проезжая мимо очередной двери.

  - Мы эвакуируем весь персонал на время операций. Никто не знает настоящих имён наших клиентов, кроме нескольких надёжных сотрудников, меня и профессора Дина. Тем более, весьма нежелательно, чтобы кто-то видел их лица.

  Сюин Чен остановилась у очередной двери, приложила большой палец к сканеру отпечатков, послышался щелчок замка. Дверь тут же распахнулась и в проёме возникла фигура профессора.

  - Доброе утро, мистер Силин. Рад, что решились посетить лабораторию.

  Он сделал шаг назад, впуская гостей.

  - Разве кто-то отказывался? - спросил Вадим Андреевич, оглядываясь по сторонам в поисках чуда генетической науки.

  - Нет, но бывали прецеденты, когда у клиентов начиналась паника при виде собственного клона. Вы готовы встретиться с самим собой?

  - Будьте уверены, - кивнул Силин. - Я слишком долго прожил, чтобы верить людям на слово.

  - Понимаю. Обещаю, сомнения отпадут сами собой.

  - Поменьше пафоса. Где он?

  Вадим Андреевич продолжал озираться. Шенли Дин жестом пригласил пройти в соседнее помещение, куда вела дверь с закруглёнными углами и массивным вентилем посередине. Силин видел подобные на кораблях.

  Профессор повернул вентиль, дверь с шипением подалась и из образовавшегося проёма вырвалось облачко полупрозрачного пара. Запах озона стал слышен отчётливее. Сюин Чен предупредила, что в лаборатории прохладно и заботливо укутала Силина пледом, после чего вкатила коляску с замершим стариком внутрь.

  Тело лежало на столе так же, как на видеозаписи, которую показывал в Москве профессор Дин. Оно всё ещё было скрыто от взгляда полупрозрачной пластиковой ширмой, но он уже видел очертания.

  Даже плед не помог избежать дрожи. Первое, что Силин увидел, были ступни. Розовая кожа была больше похожа на кожу новорожденного младенца, нежели на ступни взрослого человека. Не было сомнений, что эти пятки девственны. Они никогда не ступали по твёрдой поверхности, не делали ни единого шага.

  Наконец ширма осталась позади, и Силин увидел тело целиком. Это, безусловно, был он! Не было и капли сомнения! Грудь мерно вздымалась от дыхания, опущенные веки подрагивали, будто человек просто спит и смотрит сон.

  - Боже мой... Как такое возможно...

  - Знакомьтесь, мистер Силин! - голос профессора разливался эхом. - Перед вами - гарантия жизни на ближайшие десятилетия.

  Вадим Андреевич не мог пошевелиться. Глаза жадно впитывали самое невероятное зрелище, которое ему доводилось видеть.

  - Я могу дотронуться?

  - Да, пожалуйста, - Сюин Чен подкатила коляску ближе.

  Силин протянул свою узловатую кисть к такой же, но значительно более молодой руке клона, но прикоснуться не решился. Он чувствовал тепло, видел, как едва подрагивает указательный палец...

  - У него есть сознание?

  - Его мозг чист, как свежевыпавший снег в морозное утро. Единственное, что мы оставляем в клоне - это рефлексы. Они необходимы, чтобы эмбрион полноценно функционировал на этапе выращивания. Сейчас это просто биомеханизм, способный поддерживать все необходимые жизненные функции, но неспособный к полноценному мышлению. Его состояние чем-то похоже на состояние человека в коме. Не бойтесь. По сути, это единственный организм во всей Вселенной, который для вас ближе и роднее, чем кто-либо другой. Даже ваши дети не могут похвастать таким идеальным сходством.

  Силин посмотрел на лицо клона и всё-таки прикоснулся к его руке. Она была тёплой и... Вадим Андреевич вдруг ощутил движение! Он тут же отдёрнул собственную руку и нахмурился.

  - Шевелится!

  - Это рефлексы. Перед трансплантацией мы обследуем клоны, проверяем все системы и органы, тестируем функционал. Бракованные экземпляры уничтожаются, а удачные проходят обработку. Мы подвергаем мышцы, кости и суставы физическим нагрузкам, чтобы после трансплантации у клиента не возникало необходимости прохождения длительной реабилитации. Ваше новое тело с блеском прошло все испытания и тренировки. Оно в идеальной форме.

  Силин подался вперёд и уже более уверенно притронулся к запястью. Оно пульсировало, выбивая такт бьющегося сердца. Затем провел ладонью по предплечью, животу, бедру. Тело было настоящим, живым, тёплым. Кожа - гладкой и упругой. Мышцы подрагивали под прикосновениями.

  - Потрясающе... - только и смог вымолвить он.

  Его дрожащее, дряхлое, состарившееся тело будто вспомнило обо всех накопившихся за долгие годы проблемах. Сердце выдало нестройный ритм, в голове зашумело, потемнело в глазах. Суставы скрипнули и отозвались болью. Дышать стало тяжело. А финалом этой какофонии стало заунывное соло саркомы. Оно эхом разлилось в груди и даже в горле как-то по-особенному запершило. Раньше больно было только под нижним ребром, но теперь нещадно жгло уже всю грудь и брюшину.

  - Всё это принадлежит вам. И чем раньше вы решитесь на трансплантацию, тем быстрее сможете оценить масштаб собственной...

  - Я готов! - перебил его Силин.

  Ему снова стало страшно. Но на этот раз он чётко осознавал, чего боится. Он боялся, что может не успеть. Боялся, что может не дождаться момента, когда сознание переселят в новенький храм его собственной души.