Синий, который красный

Фрикс вдруг расцвел от неожиданности. Даже распахнул любящие объятия, на которые Кристо посмотрел дважды подозрительно.

— Ну, наконец-то! Можно праздник устраивать, нашего полку бунтарей прибыло! — он подмигнул Даре. — Еще живы те, кто будет подрисовывать усы Солнечному Витязю на портретах и создавать в уборных надписи, насчет которых я помолчу…

Скриптор возмущенно просигналил: «Это случайно было!» Фрикс ему ответил ласковым, милостивым кивком. Кристо набычился и нагло сопел из-под своих прядей. Ну, и что сделает этот учитель? К Фелле побежит?

Вот странно, похоже, обычное кристовское выражение лица тут никого не бесит и никого не пугает.

— Так ты практикант, так?

— Угу.

— То есть, послан сюда, чтобы заниматься боевой магией, а?

О-о, вот тут Кристо уже понял и что жареным пахнет, и откуда пахнет, то есть, откуда ветер дует… Но сделать он уже ничего не успел: Фрикс расплылся в широкой улыбке на смуглом лице:

— Защищайся!

Сбегу, тоскливо подумал Кристо уже после первого удара. Точно сбегу.

Только вот сначала надо бы поваляться в местной целебне недельку-две.

Глава 3. Вызов «синего» уровня

Насчет целебни и недельки — конечно, получились враки. Из этой целебни Кристо сбежал почти сразу, как посмотрел на самого целителя: здоровенный такой дядька, рожа, как у мясника, и фартук, кстати, тоже похож. Еще и сюсюкает таким то ли издевательским, то ли еще каким голоском: «Ути-пути, что у нас болит?»

Кристо глянул на растопыренные, волосатые пальцы целителя и сразу выздоровел. Такую прыть развил, что сам себя удивил, сам не помнил, как в дверь выскочил. Озз Фингал поорал вслед что-то вроде «Куда, ты же болен, дай тебя хотя бы осмотреть!» — так прыти только прибавилось. Такому дай осмотреть — а он все кости переломает. Лучше пусть этим Бестия на занятиях занимается.

Бестии только дай повод. На следующем ее «уроище» Кристо шмякнулся об пол еще четыре раза и пару раз — об потолок. Отлежался. На уроке у Нереиды уже ни обо что не шмякался, потому что помнил: назад в целебню он не вернется.

Нольдиусу попадало гораздо меньше — у него ведь и умения другие — а он все равно скулил. Ну, то есть, не скулил, а возмущался, даже напрямик осмелился Фелле выдать:

— Почему вы думаете, что таким образом можно усваивать знания?

В ответ Бестия тут же натравила на него четыре бешеных ремня, два стула и один тяжелый чугунный утюг. Кристо от всей души болел за утюг, но нет, не судьба, отбился пижон от нападения.

— Потому что такие, как вы, — процедила Фелла, глядя, как Нольдиус в пятый раз перепрыгивает через стул с помощью телесных чар, — не умеют учиться. Они могут только приспосабливаться. К выживанию.

Может, Нольдиус ей хотел что-то такое педагогическое вякнуть, но пока что он был занят. Приспосабливался к выживанию поблизости от раскаленного утюга. А после мог ходить весь день и философствовать в духе:

— Что ж, может быть, она не так уж и неправа? Ведь с другой стороны подобная методика стимулирует способности…

Вечно у этого, из Приласса, была какая-то другая сторона. А иногда еще и третья, вроде вот такого:

— Но, если подумать, то все это очень травматично и не дает возможности овладеть теорией…

У Кристо сторон не было, тяги к теории тоже, потому он взял и приспособился. И магия как-то начала по телу распределяться, может, и правда к нему не подходят нормальные методы? В Кварлассе им пытались объяснить, как с ней работать, примерно так: «Постарайтесь почувствовать ток магии в жилах, направить ее в определенную точку тела, заставить защищать себя». Если что — по головке гладили, а не ответил — укоризненно смотрели. А тут все просто. Не ответил, как звали третьего короля Альтау — и тебе в лоб уже летит что-нибудь такое замороженное. Жить хочешь — увернешься. Эту философию Кристо очень даже понимал.

Но все равно считал, что Бестия не права. Из принципа.

Хет ему еще показал пару хитростей. Вот уж проныра, откуда только все умудрялся узнавать! От него Кристо научился «танцевать» по классу, пока на тебя кидаются бешеные вещи. Прицелы им сбивать, очень даже время экономит. Пригнулся, увернулся, покрутился, момент уловил — и шарахнул силовым потоком. Потому что кроме этого основного боевого приема Кристо как-то ничего больше вспомнить не мог.

И срабатывало ведь! На занятиях у Фрикса (он вел артефактологию, и телесным магам тоже приходилось слушать теорию) — и совсем уже хорошо, синяками отделывался, вот только неясно, что же с Бестией делать. Хорошо, если не вызовет, а ну, как вызовет — и покалечит? Пришлось засесть читать, чего Кристо терпеть не мог совершенно. А тут еще и историю Альтау, а не что-нибудь, а про нее написали целых шестнадцать хроник, от каждой выворачивает наизнанку…

То ли дело на уроках Экстера. На самом-то деле их никто терпеть не мог, потому что кому и на кой прошловедение сдалось в артефактории? Только Дара сидела, слушала и запоминала, а иногда еще и задавала вопросы, а порой у них с директором и вовсе получались беседы на прошловедческие темы. Кристо очень хорошо дремалось под такие беседы. Или читалось — если сразу же за прошловедением шли «уроища» Бестии. Печальный мелодичный голос Мечтателя создавал в классе уют, наказаний не было никаких, и — вот еще за что директору спасибо! — Экстер не особенно напирал на Альтау. Видно, чувствовал, что с Бестией будущие артефакторы и так будут слегка повернуты на этой теме.

Одного Кристо так и не понял: когда ж неделя-то проскочить успела? В Кварлассе у него была просто куча свободного времени: и покурить, и на свиданки смотаться, и в приставки поиграться, да у тому же он еще и сигареты с рук толкал… словом — всего и не упомнить. А тут только раз выволок родную игровую приставку на всеобщее обозрение (еще долго ходил, выяснял: не запрещено? А то, зная Бестию…) Выволок, так на приставку посмотрели как на булыжник никому не нужный, Мелита поинтересовалась, чего она делает, Хет посоветовал выкинуть: неинтересно. У Дары в глазах было побольше любопытства, но с ней Кристо не общался. С ней почти вообще никто не общался, кроме учителей и Мелиты. То есть, это сама Дара редко с кем-нибудь заговаривала: бросала пару фраз, когда хотела — и опять молчок. В глазах скука. Ну, еще б: от Хета Кристо прослышал, что деваха — действующий артефактор, только напарника у нее нет. Потому что последние три напарника погибли смертью храбрых или еще какой-то.

После этого он Дару зауважал настолько, что перестал при ней ругаться. И вообще, старался на нее не натыкаться. А то ведь у девчонок как? Ты на них слишком часто натыкаешься, а они решают, что это такой интерес и потом начинают за тобой бегать. Нет уж, увольте.

Кого б он пригласил, так это Мелиту. Но сделать это как-то не получалось. Во-первых, он так и не знал, с какой стороны к ней подойти. Говорила она с ним нормально, зубы показывала, но интереса особенного не проявляла. Как и к Нольдиусу, это очень радовало. А во-вторых — все то же: не было времени.

Жил он теперь так: утро — к Рогу Изобилия, сожрать побольше мяса. Потом уроища, то есть, уроки. Наконец-то он догадался, что расписание уроков все-таки есть, просто оно висит прямо в трапезной, он его в первый день за меню принял. Сначала радовался, потом понял, что расписание каждое утро новое — радоваться перестал.

После уроков надо было растереть синяки всем, что было украдено находчивым Хетом из целебни. Потом читать — чтоб ее, историю Альтау, ведь была-то одна битва, а понаписали! И мнения разные какие, и ничего не спутай! Потом еще заловить кого-нибудь из мелкоты — только не из боевых магов, не ошибиться — и спросить насчет артефактов, это для уроков Фрикса. Практику-то Фрикс давал только артемагам, а вот по теории спрашивал всех подряд, если что не так — «Защищайся!»

Потом еще залезть к себе в тайник, вытащить что-нибудь контрабандное — как пособие к занятию по внешнемирью. Ленивая Гелла Нереида быстро оценила его дружбу с контрабандистами и теперь вызывала его рассказывать просто обо всем, что он знает. А сама рассматривала какие-то пейзажи, слушала шум моря в раковине или поворачивала песочные часы. Но если ей вдруг не нравилось, о чем идет рассказ — звучало все то же: «Защищайся!»