Колорады

Проводником прямого насилия мог стать только Дмитро Ярый, до селе известный лишь в узких кругах, а ныне превратившийся в главного и самого яростного оппонента Путина. Если, конечно, не считать, этих временных союзников, жидов. Да уж. Противно. Но Ярого-антисемита, тешила мысль, что их очередь не за горами.

Быть с ним – значит быть в форватере, в тренде. Это означало – сжечь все мосты, объявить русских врагами, а Путина демоном. Только так еврейским олигархам можно было сохранить свои капиталы, да что там, жизни… У них нет выбора. Так что они рьяно его поддержали на местах, предоставили офисы, базы, деньги и контакты с ультрас своих футбольных команд.

Его влияние ширилось. Футбольные фанаты – благодатная почва ненависти, на которой легко взрастить нужные плоды. Эту молодежь методично обрабатывали все эти двадцать три года украинской независимости: СМИ кричали о российской угрозе, а «фонды» за гранты напечатали новые книги, где историей Украины была история войны с Россией, где главными героями были предатели русского царя и каратели русского народа. Так что его армия, его «небесное воинство» скоро увеличится до десятков тысяч, до сотен тысяч. И тогда он станет неуязвимым.

Он легко получит легальное оружие, финансирование и оправдание любых действий. Легко получит абсолютный контроль над спецслужбами и национальной гвардией. Альтернативы ему нет. Он закулисный лидер сопротивления. Его черно-красное знамя – полотнище войны. Он сам – война!

Лишь вождь не боится дать своей армии лицензию на убийство «ватников», «колорадов», «зеленых человечков», «террористов» и их пособников, священников русского Патриарха и их заблудшей паствы – мужчин, женщин, детей. Только он теперь решает, как и где теперь молиться Господу. Они напросились сами….

«Черные человечки» придут под покровом ночи. Мгла скроет даже их тени, и Бог не увидит их поступь. Они придут в дома, чтобы казнить. И они кровью напишут не имя Бога, а его имя, и аббревиатуру ПС… Он теперь решает, кто враг. Он направляет потоки мести. Рубикон пройден. Точка невозврата уже позади. Обезличенное зло – это когда нет лиц, есть маски. Когда нет людей, есть воля вождя. Он открывает шлюзы ненависти и выпускает наружу стихию! Нация превыше всего. Различия самые близких по крови народов, понимающих друг друга, как братья, гипертрофировались и стали непреодолимыми. Цель достигнута. Война объявлена, и она у каждого порога.

Дмитро стоял в конференц-зале ОГА Днепропетровска у микрофонов с разноцветными кубиками, куча камер смотрела на него, и он, как и подобает трибуну, говорил теперь медленно, не глотая слова, не отряду верных соратников, а целой стране.

– Мы не против русских. Мы против Империи. Их пропаганда делает из Степана Бандеры приспешника нацистов. Он никогда не был нацистом. Он был украинским националистом, мечтавшим о самостийной и соборной Украине. И как лидер своей страны он шел на временные союзы с другими государствами, в том числе с Гитлером. Против более сильного врага Украины, более кровожадного и более коварного противника нашей независимости, которым и тогда была, и сейчас является Россия! Мы придем к Путину в Москву, как он пришел к нам в Крым. Мы поднимем на борьбу с Россией нацию! И мы победим! Слава героям!

– Героям слава! – раздалось в ответ. Публика в конференц-зале была благодарной и расположенной к новому вождю.

Журналисты не отпускали. Вопросы сыпались один за другим.

– Дмитро Ярый планировал брифинг, а не пресс-конференцию, – отбивался как мог пресс-атташе лидера ультра-правых. Ярый остановил его жестом и улыбнулся, задержавшись у пресс-волла «Правого сектора».

– Почему НАТО не присылает войска на подмогу, почему Европа так медлит с более действенными санкциями против России?.

– Мы нищие, нас такими сделал халуй Путина Янукович, которого мы снесли. И мы должны разбить свои копилки, снять последние рубахи. Чтобы помочь вийсковым изгнать агрессора. Не ждать помощи, а воевать за свою волю, за нашу Украину.

– А что вы скажете на то, что утверждает российская пропаганда. Что США заинтересованы в эскалации бойни, в хаосе в Украине. Единственное желание госдепа – прекратить экономическое сотрудничество России и Европы, и для этого нашими руками втянуть русских в войну с братским народом.

– Нiколи ми не будемо братами! К чему ретранслировать этот откровенный бред. Мы уже воюем с русскими. Они уже здесь. Их надо уничтожить. Они пришли за нашей землей, они в ней и останутся. В виде удобрений. А ленивая Европа… Старая дряхлая Европа хочет бесперебойно получать российские кубометры и баррели. Поэтому она и медлит. Она привыкла к размеренному комфорту и боится революции. Бюргеры со времен падения рейха ничего не смыслят в геополитике.

Очнулся немецкий журналист:

– Германия – член Альянса.

– Тогда почему здесь нет бундесвера? – перебил немца Ярый, – Разве ЕС – это не четвертый рейх, со столицей в Берлине и с единой валютой – евро. Ладно, я понимаю вашу Меркель, она боится и Путина, и Обаму. Тогда пусть просто смотрит, как защищается наша революция! Как в боях формируется наша новая армия! И как мы переможем!!! Мы ликвидируем все русское. Снесем их памятники, сожжем их имперские книги, выкорчуем память. Люстрируем всех, кто запятнал себя шпионской связью с Империей. Не будет больше пророссийских партий, идеология должна быть одна – Украина превыше всего. Слава нации!

– Смерть ворогам!!! – раскатилось вокруг. Пресс-коференция закончилась.

Глава 7. Выкуп.

.

Ярый затеял эту операцию с выкупом даже не из-за пиара. Пиар ему уже был ни к чему. Он давал интервью нехотя, так как мог наговорить чего лишнего. И настроить против себя аудиторию умеренную, неопределившуюся, обывателей. Его дело воевать, а не болтать. Однако, болтовня, как выяснилось, часть войны, и не самая бесполезная.

Поэтому он завел для организации профессионального пресс-атташе. Шустрый малый по кличке «Смайл» нанял стилиста, постаравшегося рафинировать образ боевика. Ярого побрили и причесали, облачили в костюм и завязали галстук. Смотрелось ужасно, но подсластить пилюлю получилось. «Надо чаще улыбаться и не говорить всю правду, особенно свое истинное мнение про евреев», – увещевал Смайл.

Ярый не скомандовал «фас на жидов» черно-красным, конечно, не вследствие причитаний своего штатного летописца. Евреи грызли друг друга сами, так что пока можно было без оглядки истреблять москалей и их попов.

Пресс-атташе хорошо придумывал листовки и составлял медиа-планы, печатал тиражи в отжатых типографиях и утверждал все свои действия в штабе, который превратился не столько в военный совет, сколько в бизнес-центр.

Его парни, среди которых было много амнистированных по новому закону преступников, в отношении которых шло досудебное следствие, были самой крупной военизированной группой. Это были самые настоящие «парамилитарес», штурмовики, нагоняющие страх на всех, от прохожих до депутатов. Они могли устроить многотысячный марш с факелами по Крещатику, могли обложить горящими покрышками Верховную Раду, могли снести любой памятник и даже отколупать химер со знаменитого дома. Они могли затравить любого, избить, убить. Он взял этих дерзких парней под свое крыло. Их число увеличивалось. Легион непримиримых рос как на дрожжах. Они были голодны и злы.

Проверенные Майданом сотни не только «чалились на блок-постах», но и зарабатывали деньги, не чураясь даже перепродажей угнанных с Донецкой и Луганской области автомобилей на киевских авто-рынках. Три тысячи тачек по десять тысяч долларов за штуку, правда без номеров и с фальшивыми ксивами, ушли в течение месяца. Криминала, разного, было много. В основном грабеж. Вернулся рэкет. Надеяться на еврейских олигархов или на подачки Запада Ярый был не намерен. Деньги он добывал всеми доступными способами. Они понадобятся. Политика – дело дорогостоящее.

Да, очень много в последнее время было разговоров. Затем случился «котел» в Илловайске и разговоров стало еще больше. Кто виноват… Кто должен ответить. Ярый винил во всем армию. Считал армейских трусами и предателями. Он не отдал бы ни копейки в качестве выкупа за этих сонных бездарей с поникшими головами, канал на выкуп он нашел из-за своих содержащихся в плену бойцов. Вернее даже из-за одного, захваченного «харьковскими партизанами» и переданного «сепарам» человека.