Девушка января (ЛП)

― Контроль нижнего.

Кейтлин вздохнула.

― Почему ты считаешь, что ты не можешь попробовать со мной? Из-за паба? Из-за твоей семьи?

― Отчасти.

Он поднял одну бровь, показывая, что хочет услышать всю правду.

― Часть меня в ужасе из-за известной поговорки «бойся своих желаний». Я знаю, что ты можешь дать, что мне нужно. Но...

― Ты думаешь, что и я могу оказаться не тем человеком.

― Ты отступишься от паба?

― Нет.

Она ненавидела и одновременно уважала его откровенную честность.

― Кейт, я никогда не буду принуждать женщину против ее воли.

― Я не намекала...

― Я хочу, чтобы ты подняла подол своего платья и раздвинула ноги.

Скатерть была длинной, и они были совершенно одни. Расположение стола было идеальным: их никто не увидит, если зайдет в комнату. Тем не менее, официант мог вернуться в любой момент, и когда дойдет до столика, то увидит, чем они занимаются.

Ей никогда не приходилось заниматься сексуальными играми в публичных местах. Они с Сэмми экспериментировали в сексе только в их квартире.

― Выбери стоп-слово.

Он вел себя так, словно она уже согласилась.

― Я же сказала…

― Синий. Твое стоп-слово ― синий. Произнеси его, и я, заглянув в твои пленительные голубые глаза, ни в чем тебе не откажу.

Кейтлин стало трудно дышать. В голове не осталось ни одной мысли, перед глазами все расплывалось. Если я не восстановит свое дыхание, то упадет в обморок.

― Тебе решать, Кейт. Я сделал свое предложение. Если ты сделаешь, как я прошу, ты должна понимать, что согласилась не только на мои прикосновения в этом ресторане, но и на продолжение ночью. Твое тело будет принадлежать мне, я буду отвечать за твое удовольствие, твою боль, твои оргазмы... даже за твои мысли.

― А если я этого не хочу?

― Просто на раскрывай свои ноги, и мы просто продолжим наслаждаться этим ужином.

― А после?

― Я провожу тебя домой и поцелую на прощание.

Он предлагал ей все, о чем она могла мечтать в сексе и боялась этого не найти. Прошлым вечером Лукас сказал, что у всех есть своя цена. Он нашел ее цену всего за двадцать четыре часа. Если она раскроет ноги, у нее будет возможность провести ночь в объятиях настоящего Дома.

Что если у нее не будет такого шанса? Ей уже почти тридцать три, и она ни разу не встречала такого мужчину, как Лукас.

Не смотря ни на что, ей была нужна страховка.

― Если я пойду с тобой сегодня... ― она говорила прерывисто и неуверенно.

― Да?

― Это только на одну ночь.

Лукас нахмурился.

― Что ты имеешь в виду?

― Мне нужна лишь одна ночь. После никакого секса. Никаких свиданий. Ничего. Мы снова вернемся на свои места в нашем противостоянии. На этом все.

Она видела, что готов был спорить, отказаться выполнять ее просьбу. Если бы кто-нибудь спросил Кейтлин, она могла бы поклясться, что у нее не было столь краткосрочных отношений. Для нее секс был неотрывно связан с чувствами. Она должна что-то чувствовать по отношению к мужчине прежде, чем лечь с ним в постель.

Но она может себе позволить испытывать какие-либо чувства по отношению к Лукасу, ничего кроме страсти. Если она допустит это, то эти чувства поглотят ее, оставив после себя лишь пепел.

Она потянула свое платье ниже, так сильно сжимая свои колени, что мышцы ее бедер горели от напряжения.

Взгляд Лукаса упал на ее колени, и он нахмурился еще сильнее.

― Одна ночь.

Она никогда не слышала, что два слова были произнесены с таким высокомерием, с такой злостью. Тем не менее, он согласился на ее условие.

― Произнеси свое стоп-слово. Я хочу его услышать.

― Синий, ― прошептала она.

― Разведи свои ноги.

Кейтлин даже не попыталась скрыть дрожь своих рук. Ее реакция никак не была связана со страхом, и Лукас это знал. Он дал ей стоп-слово, выход.

Это знание помогло ей расслабиться, перестать контролировать свои чувства, ее сбившееся дыхание, ее трясущиеся руки.

Она подняла край своего платья до самой талии и раздвинула ноги. Она не смотрела вниз. Ее взгляд был направлен на лицо Лукаса, она хотела увидеть выражение его лица, когда он поймет, что она выполнила его приказ. То, что она оставила свои трусики дома.

Кейтлин думала, что он улыбнется, покажет хоть намек на то, что он доволен или его самодовольство от осознания, что он победил. Но то, что она увидела, было более мощное, более опасное, что на какое-то мгновение, она захотела произнести свое стоп-слово.

Лукас поднял на нее свои глаза, и она сразу же поняла, что пропала.

Лукас поладил ее по щеке и лишь губами произнес:

― Моя.

Глава 4

Он был гребанным лжецом.

Лукас пообещал Кейтлин лишь одну ночь, но не сможет сдержать слово. Он не позволит ей так просто от него уйти. Было так много всего, что он хотел с ней сделать, и одной ночи явно мало, она лишь раздразнит его.

Ее грудь быстро поднималась и опускалась, словно она задыхалась, ее сотрясала дрожь. Он практически видел, как бешено пульсирует жилка на ее шее. Она боялась. Не того, что он с ней сделает, а того, что заставит ее чувствовать.

И она знала, что почувствует.

Его ладонь на своей голой заднице.

Его пальцы в ее волосах, тянущих их, пока она бы не почувствовала жжение.

Его член, трахающий ее киску, задницу, рот.

Его губы и зубы на ее сосках. Они бы затвердели и торчали сквозь тонкую ткань ее платья, напрашиваясь, чтобы он их укусил.

На ней не останется ни одного места, которое он не пометит.

Кейтлин не из тех женщин, что легко отдает над собой контроль, хоть было очевидно, что она этого хочет. Если он надеялся, что сможет ее заманить, оставить рядом, он должен показать ей, как она не права.

Он идеален для нее в постели.

Единственный мужчина для нее вообще.

Ее киска была подстрижена, но мужчина предпочитает, чтобы она была полностью побрита. Возможно, он сможет позаботиться об этом сам сегодня ночью.

Он посмотрел через всю комнату на отражение в стеклянной дверце стеллажа с вином. Оно давало потрясающий вид на дверь и коридор, позволяя увидеть официанта до того, как он войдет.

Лукас не просто позвонил и зарезервировал столик. Он лично приехал днем, чтобы увидеть все ли было согласно его желаниям.

Кейтлин испытала бы трепет от возможности, что кто-то может войти и увидеть их. Это только подогрело бы ее возбуждение. Ее беспокойство. Она не должна была знать, что он оберегал ее скромность. Например, сейчас.

Он поправил ее платье и положил салфетку ей на колени за пару секунд до того, как вернулся официант со следующим блюдом.

― Иберико чоризо, ― сказал официант.

Он поставил перед ними тарелки с сосиской. Блюда выглядело очень аппетитно. На гарнир была руккола, свежие помидоры и розмарин. Но Лукас сомневался, что почувствует вкус.

Мужчина был слишком сосредоточен на подчинении Кейтлин. Она была неопытна, но знала, кем является и чего хочет в постели. Девушка просто еще не нашла правильного мужчину, который дал бы ей это.

Господь знал, что он станет таким мужчиной. У него было несколько сессий с сабами за эти годы, как и обычные ванильные отношения. Лукас по природе был доминантом и наслаждался контролем в спальне, но ему не нужен был этот контроль круглосуточно. Ему не нужна была рабыня. Для него отношения доминант/сабмиссив не являлись стилем жизни, и никогда такими не стали бы.

Кейтлин была слишком независимой, слишком волевой и упрямой, чтобы полностью отдать контроль над своей жизнью мужчине. Но ее тело, сексуальное удовольствие... это другое.

Официант спросил, все ли их устраивало, а потом оставил их одних.

Кейтлин взяла вилку и попробовала кусочек чоризо.

― Официант ушел, Кейт.

Она пару раз моргнула, а потом медленно убрала салфетку с колен, задрала платье выше и раздвинула ноги.

Неспособный сопротивляться, он протянул руку и одним пальцем провел по ее складочкам.

Она ахнула после того, как он убедился, насколько девушка намокла.