Страница 15 из 21
«Ого, да у него есть постоянная партнерша! – подумал Малыш, лениво ковыряя вилкой заказанный для отвода глаз салат. – Эта девица может стать незапланированной помехой».
На помощь Малышу пришел случай. Парня после выпитого сразу потянуло в постель, а девчонке хотелось еще потусоваться здесь, потанцевать. Малыш слышал, как парень говорил ей с пьяной раздражительностью, сдабривая свою речь легким акцентом и полновесным матом:
– Пошли… ты! Какого… тут делать? Пей и пошли!
Девчонка возражала, и тут у парня взяла верх та половина крови, которая была азиатской. Он замахнулся на нее… но нет, не ударил, сдержался, хмуро оглядел зал, словно хотел найти кого-нибудь другого, чтобы сорвать зло, но все отводили взгляды, делая вид, что происходящее их не касается.
Он бросил на стол несколько бумажек, сплюнул, резко встал и пошел к выходу. Девчонка растерянно и жалко смотрела ему вслед. Малыш понял: она уже жалеет, что разозлила своего партнера, другого ей найти будет не просто.
Быстро расплатившись, Малыш встал и двинулся вслед за парнем. На улице было почти темно, еще полчаса – и наступит ночь. Парень шел, чуть пошатываясь, широким шагом, но не к остановке, как думал Малыш, а просто так – в никуда, проветриться после неудачного свидания. Он поравнялся с забором, за которым строили многоэтажный жилой дом. Он был уже почти готов, оставалось лишь вставить окна и двери. Малыш понял: более подходящего момента может и не быть. Он нагнал парня, уже не беспокоясь о том, что тот его услышит.
– Тебе какого?.. – ощерился пьяный в кривой улыбке, продемонстрировав здоровые белые зубы.
– Ты зачем девушку обидел? – долго не думая, нашел зацепку Малыш. – Я хочу научить тебя вежливости.
– Она моя, я ей плачу, я с ней сплю, – парень, который был на голову выше Малыша, чувствовал себя уверенно. – Вали отсюда, заморыш! – Он двинулся на Малыша, поигрывая кастетом. Водка вовсю играла у него в крови.
– А теперь с ней буду спать я, – объявил Малыш, а чтобы не разводить со своею жертвой долгих разговоров, вдруг с силой пнул парня в известное место, которое для любого мужчины было и остается самым уязвимым. В следующую секунду тот разинутым от боли ртом растерянно хватал воздух, издавая при этом непонятные звуки. Малыш втолкнул его через пролом в заборе на территорию стройки. Парень не сопротивлялся, пятился к входу в здание, держась обеими руками за низ живота, пока оба не скрылись в темном проеме подъезда. Там Малыш, развернув парня к себе лицом, прислонил его к стене.
– Хочешь, будет еще больнее?
– Не надо! – простонал тот. – Забирай себе эту шлюху, только отпусти меня.
– Откуда ты приехал? – спросил Малыш. – Отвечай быстро, иначе не уйдешь отсюда живым. И учти, я кое-что про тебя знаю. Обманешь – убью.
Парень, до смерти напуганный, и не думал ничего скрывать. Все складывалось для Малыша очень удачно. Оказывается, тот приехал поступать в институт, не поступил, стал подрабатывать на рынке, помогая приезжим торговцам, делая для них черную работу. Надеялся, что так сможет дотянуть до следующего года и тогда уж точно поступит. Родным в далекий степной поселок написал, что все нормально, что его приняли в институт, – не хотелось огорчать их своей неудачей. А потом и вовсе решил не возвращаться. Что там делать, в забытом богом поселке, где ни развлечений, ни работы?
– Кто у тебя здесь есть? – продолжал допрос Малыш. – Кроме этой девчонки.
Парень признался, что близкого знакомства ни с кем не свел, потому что стеснялся: попробуй-ка утаить, что вкалываешь подручным на рынке. А эта девчонка приклеилась к нему как-то вечером, когда он выпивал в баре. С тех пор они встречались три раза в неделю, но она ему уже порядком надоела, и он все думал, как бы от нее избавиться и найти что-нибудь поинтереснее.
– А что ты делаешь в этом доме колхозника? – спросил Малыш.
– Где? – удивился, парень.
– Ну, в гостинице.
– A-а… Я там живу. Такой уговор: в счет оплаты мне снимают номер. Так дешевле, чем жить на квартире.
Малыш еще выспросил, как зовут старика, у которого парень сейчас работает, рассчитался тот с ним или нет. Оказалось, что расчет следует за каждый день работы: те, кто его нанимает, не могут точно спланировать, на какое время им понадобится помощник.
– За сегодняшний день он с тобой рассчитался? – спросил Малыш.
– Ага, – кивнул парень, уже немного успокоенный продолжительной и довольно мирной беседой, в течение которой Малыш по крайней мере не причинял ему боли, – иначе на какие бы бабки я пил?
– Завтра ты тоже с ним работаешь? – Малышу осталось узнать совсем немного.
– Нет, – парень позволил себе расслабиться и осмотреть закуток, в который Малыш его затащил. – Он уже почти все распродал, завтра уезжает. Пойду договариваться к кому-нибудь другому.
– Нет, не пойдешь! – Малыш резким движением погрузил пятерню правой руки парню в живот и тут же вырвал ее обратно вместе с тем, что пальцы там захватили. Левой же рукой успел плотно зажать парню рот, чтобы тот не закричал.
Глаза несчастного сначала от удивления, потом от боли и наконец от ужаса перед наступающим вылезли из орбит. Он сполз на бетонный пол, зажимая обеими руками зияющую дыру в животе.
А Малыш деловито и неторопливо вытер руку о его рубашку, обшарил карманы: нет ли каких-нибудь документов. Карманы оказались пустыми, если не считать небольшой пачки денег и ключа с картонным брелоком, на котором шариковой ручкой была выведена цифра – не то «6», не то «9», понимай как хочешь. Сунул купюры и ключ себе в карман.
– В каком номере ты живешь? – словно ничего особенного не произошло, спросил у парня. – Говори, а то я не успею вызвать «скорую».
В глазах у того мелькнула надежда.
– В девятом, – прошептал он.
– Отлично!
В это время по периметру стройки зажглись фонари. Малыш заспешил. Коротким тычком ладони в висок прекратил мучения парня. И вдруг услышал позади шорох. Оглянулся: в проеме двери стояла та самая девчонка из бара. Она с ужасом смотрела на мертвого, прикрывая ладонью напомаженный рот. Зрелище подействовало на нее так, что все выпитое и съеденное в баре, неодолимо просилось наружу.
Но она пересилила приступ рвоты и с диким криком бросилась вон. Малыш в два прыжка тоже оказался под открытым небом, но понял, что девчонку ему не догнать: она уже мчалась к дыре в заборе, чтобы через несколько секунд выскочить на простор, к людям.
Взгляд упал на длинный гвоздь-стопятидесятку, благо на стройках они вечно валяются под ногами. Малыш мгновенно нагнулся, схватил гвоздь и метнул его в удалявшуюся спину. Гвоздь свистнул в полете и с глухим звуком вонзился в податливую плоть. Девчонка словно споткнулась, взмахнула руками и уткнулась лицом в землю.
Малыш постоял, прислушался, что делается вокруг, не спешит ли на крик кто-нибудь из прохожих. Но стояла тишина, время было позднее, да и кому охота бродить в такие часы возле стройки. А если кто и шел мимо, то уж бежать на крик о помощи он вряд ли отважится.
«Как это я проморгал? – с досадой думал Малыш. – Она, скорее всего, сразу же пошла за парнем в надежде догнать его и предложить мировую. Держалась за мной, а я и не заметил. В следующий раз может так не повезти. Хорошо хоть гвоздь подвернулся, иначе она успела бы уйти».
Убедившись, что кругом тихо, втащил убитую туда же, где валялся мертвый парень. Оставалось изуродовать их лица, чтобы затянулось опознание. Работка не из приятных. И опять его выручил случай. На улице послышался глухой вой. Малыш выглянул в окно: обход стройки совершала стая бродячих собак. Он негромко свистнул.
«Бродячими собаки не рождаются. Этих, видно, повыгоняли хозяева, но на свист они должны реагировать».
Вожак, беспородный кобель размером с теленка, замер на месте, повернул голову. Малыш поцокал языком, делая вид, будто что-то съестное держит в руке. Собаки осторожно подходили к окну. Первым вскочил в него вожак, за ним еще две шавки. Малыш отступил к двери. Кобель принюхался к трупам, лизнул кровь, а затем жадно принялся поедать внутренности парня. Вскоре с трупами уже расправлялось шесть – семь собак. Они рычали, отпихивали друг друга. Поджарая овчарка успела отгрызть девушке нос, а шавка поменьше обгладывала тонкие, с ярко накрашенными ногтями пальцы.