Страница 14 из 21
– Это почему же? – удивился сержант. – Если он на вокзале околачивается, как она говорит, то найдем! У меня здесь свои люди есть, они подскажут, где он отсыпается.
– Ну-ну, – кивнул ему поощрительно Морозов, – действуйте, сержант. Если найдете, значит, Зассыхе здорово повезло, а я ошибся.
Кериму действительно не стали в подробностях рассказывать о неприятности, происшедшей на рынке с его людьми. Слишком большим человеком он был, и слишком маленькими были погибшие. Да, именно погибшие. Второго рэкетира, у которого была сломана рука, дружки не захотели положить в больницу, чтобы не светиться, у него началась гангрена, и парень сгорел в считанные дни. Его зарыли в песчаном карьере за городом – и концы в воду. Да и какая разница, один или два, пусть даже десять таких убьют, все равно, желающих занять их место и служить такому хозяину, как Керим, рады будут многие. Тот, кто отвечал за дела на рынке, уже назавтра после случившегося отрядил туда трясти продавцов не двух человек, а пятерых.
Зассыху искали долго, но безрезультатно. Сержант подключил к поискам всех своих подопечных, пьянчуг и бомжей, которые так или иначе зависели от его расположения. Проверили все точки, где бомж отсыпался после принятия очередной дозы спиртного, все места, где ему могла перепасть выпивка. Зассыху никто не видел вот уже несколько дней.
– Может, сдох где-нибудь, – высказывали догадку его бывшие собутыльники, – он же в последнее время любую гадость готов был пить, главное, абы в голову ударило.
Морозов распорядился проверить все больницы и морги, а для этого взять с собой человека, знавшего Зассыху в лицо и показать ему неопознанные и невостребованные трупы. Таковых в моргах города оказалось несколько, но ни один из них так и не был идентифицирован. Зассыха словно сквозь землю провалился.
Дело о пожаре в клинике майор забрал в свой отдел, аргументировав это тем, что, по его мнению, оно имеет непосредственное отношение как к ограблению квартиры балетмейстера, так и к уже подзабытой ночной перестрелке на дамбе. Старлей, как и рассчитывал, не прогадал: Морозов взял его к себе вместе с делом.
Капитан-перестарок начал было возмущаться, потому что уже собрался было рапортовать о завершении дела. Хотелось ему перед уходом на пенсию козырнуть, но начальство предпочло прислушаться к мнению Морозова. Его доводы были весомее, брюзжания капитана. Хотя и те улики, на которых основывался майор, были скользкими, косвенными и порой, как могло показаться, притянутыми за уши.
– А потом начнут кричать, – брызгал слюною капитан в коридорах управления, – что раскрываемость падает! Как же она не будет падать, если аргументы налицо, а они роялю в кустах поверили!
Малышу было не впервой изменять свою внешность. За то время, пока он находился под наблюдением Самкова, волосы у него отросли, лицо похудело, осунулось и покрылось пушком – той скудной растительностью, которая, заменяла ему бороду. Таким все его в общем-то и запомнили. Даже сам Самков как-то сказал дежурной медсестре, что с него можно иконы писать – святых мучеников. А вот после посещения Малышом мужского парикмахерского салона, где его коротко постригли, побрили, где массаж и прочие ухищрения вернули на щеки румянец, он преобразился до неузнаваемости.
«Другой человек да и только! – с удовлетворением констатировал Малыш, изучая себя в зеркале. – Пожалуй, мне сейчас смело можно идти на рынок».
И он отправился проверить этот факт, а заодно и разведать, какие контрмеры приготовили ему тайные хозяева рынка после того, как он их припугнул. Легкой походкой свободного и уверенного в себе человека Малыш шагал между рядами торгующих, рассекая толпы покупателей, не пропуская цепким взглядом ни одной мелочи.
«Ага, вот, кажется, и они, – подумал, заметив пятерку крепких парней в коже, похожих друг на друга и одеждой, и манерой поведения. – Целая армия. Но ничего, еще не вечер, мускулов у них много, зато в головах пусто».
Он специально прошел в двух шагах от них, стараясь запомнить лица, чтобы потом, если они будут попадаться ему в городе поодиночке, знать, как себя вести.
Но сейчас он никого не собирался ни бить, ни брать на испуг – у него была другая цель. Высмотрев место, где в основном торговали выходцы из Азии, с характерным разрезом глаз, Малыш не спеша прошелся между прилавками. Ему надо было найти человека, пусть отдаленно, похожего на него внешне и примерно того же возраста.
Наконец, внимание Малыша привлек молодой парень, явно прислуживавший пожилому то ли казаху, то ли киргизу. По всей видимости, в нем, как и в Малыше, текла кровь двух рас – азиатской и европейской. С большой натяжкой тут, пожалуй, можно было говорить о сходстве. Правда, парень был чуть покрупнее его и посмуглее. Но Малыша интересовало в первую очередь сходство в чертах лица. А оно, если позволительно скаламбурить, имелось налицо.
Наметив объект, Малыш тут же поспешил на квартиру, где переоделся попроще, чтобы не слишком бросаться в глаза. Вернулся только к закрытию рынка и первым делом отыскал нужного ему парня. Оставалось незаметно проследить за ним, узнать, где тот живет, один или с кем-нибудь еще, приезжий он или местный. Если вдруг окажется местным, то дело осложнится: парня со временем станут искать, доберутся, сверяя документы, до архивов паспортного стола. А Малыш разработал сложную многоходовую комбинацию по добыче подлинного, нелипового паспорта и по своей легализации в городе. Она была трудна в исполнении, зато уж в дальнейшем гарантировала, что у него не возникнет осложнений с удостоверением личности по запросу представителей власти.
Схлынул поток покупателей, начали покидать рынок и продавцы. Малыш заметил знакомого таджика, когда тот направлялся к стоянке такси, а того, кого он ждал, все не было. Он уже начал беспокоиться – не пропустил ли? – когда наконец появился и парень. Шел рядом со своим работодателем – стариком-киргизом, и Малыш еще раз имел возможность убедиться: да, у него с парнем было внешнее сходство.
Старик и парень дождались автобуса. Малыш сел вместе с ними. Через полчаса нудной езды они вышли на окраине города. Малыш не отставал. Жила эта пара в сомнительном заведении, которое когда-то, по всей видимости, выполняло роль дома колхозника, а теперь называлось громко – гостиницей «Прима». Малыш хорошо знал такие ночлежки: в свое время, когда разъезжал с цирком, ему частенько приходилось останавливаться в подобных «номерах». Как правило, там имелось по туалету на этаж, а вдобавок – провалившиеся кровати да тумбочки с оторванными дверцами.
Убедившись, что старик с парнем вошли в гостиницу, Малыш выбрал удобную для наблюдения позицию – скамеечку в сквере напротив – и стал терпеливо ждать. Гостиница гарантировала, что парень – не местный. Можно было смело приводить в действие задуманный план.
«Не может быть, – думал он, – чтобы молодой парень просидел весь вечер со стариком в номере и не захотел прошвырнуться в город да снять, если повезет, какую-нибудь местную девчонку».
Его предположения оправдались. Минут через сорок парень, уже переодевшийся, вышел на улицу и неторопливо зашагал в сторону остановки. Малыш двинулся за ним.
Фантазия у парня оказалась незатейливой. Он проехал на автобусе пару остановок и вышел. Малыш, разумеется, тоже. Район, в котором они оказались, относился к так называемым производственным и для развлечений подходил мало. Но парень, видимо, знал точно, куда идет и твердо держался одному ему известной цели. Малышу оставалось лишь следовать за ним.
Через пару кварталов вывеска известила, что под нею находится вход в бар, где можно весело провести время – так прямо и было написано. Парень скрылся внутри; немного погодя вслед за ним туда нырнул и Малыш.
Народу было немного, Малыш сел за свободный столик, чтобы не терять парня из виду. А тот с ходу принялся отводить душу после длинного и нудного рыночного дня. Малыш видел, как ему принесли бутылку водки, закуску. А вскоре в бар вошла девица потрепанной внешности, и парень вскочил ей навстречу. К этому времени он уже успел пропустить пару рюмок.