Страница 30 из 47
Семь лет, как сказал Кай. Он порвал связи с семьей раньше, чем попал в «Ворону и молот». По словам Аарона, Каю было плевать, в какой гильдии быть, наверное, потому что ему важнее было уйти от дел семьи. А теперь он был снова вовлечен в это из-за меня.
— Я — ужасный друг, — пробормотала я.
— И не говори.
— И ты плохой друг.
— В прошлый раз ты звала меня хорошим другом.
— Это было до того, как ты игнорировал меня ведь день, пока я умирала.
— Переменчивая ты, — сухо отметил он, опустил капюшон на лицо.
Я утомленно грызла ногти. Стоило дрожать от напряжения, но все силы я потратила за последние несколько часов. Я зевала каждые пару минут. Не было энергии, чтобы стоять на ногах, и я села на ступеньку, холод бетона проникал сквозь джинсы.
Через миг Зак пригнулся, чтобы не нависать надо мной.
— Что случилось с «Красным ромом»? Ты сказала, лорд фейри защищал тебя.
Я пробубнила объяснение.
Он издал задумчивый звук.
— Талантливые мифики-спириталисы могут ощутить присутствие лорда фейри. Я не видел там мификов «Красного рома». Была бы стычка, если бы они тебя заметили.
— Угу, — утомленно согласилась я.
— Зачем нападать на тебя? Если тебя убить, лорд фейри будет свободен, но они не использовали убийственную силу.
— И я не понимаю, — пробормотала я, едва держа глаза открытыми.
Мы тихо сидели минуту, мои сонные мысли убрели от семьи Кая к моему неясному будущему.
— Эй, Зак, — пробормотала я. — Что делает волшебника волшебником?
— А?
— Артефакты ведь может использовать кто угодно?
Он уперся руками в колени.
— Да, но только мифики Арканы могут создавать артефакты.
— Но… почему?
— Почему арканеры могут наделять силой свои заклинания, а другие — нет?
— Да.
Он смотрел на темное небо.
— Мир полон силы — энергий земли, природы, звезд и космоса, солнца и луны, и кто знает, чего еще. Это электрический океан, текущий во всем, огромный и, может, даже разумный. Каждая волшебная раса и класс используют эту силу по-разному.
— Но люди ее использовать не могут, — прошептала я.
— Люди не могут даже ощутить ее. Волшебники могут, и они направляют эту силу в свои заклинания, когда строят их. Алхимики так же поступают со своими трансмутациями.
Месяцы назад Рамзи сказал мне, что Дама Пик была артефактом, отражающим почти все волны арканы, и я не ощущала эту магию, потому что у меня не было способности Арканы. Почему я вообще спрашивала Зака об этом? Я уже знала, что не была волшебницей.
Я помрачнела.
— А психики? У них же другая магия?
— Все из одного резервуара естественных энергий, просто они используют это иначе — многие даже не понимают, откуда их сила.
— Как психик узнает, что он — психик?
— Способности обычно проявляются в подростковом возрасте.
Я его переросла. Я опустила голову, что была слишком тяжелой, чтобы удерживать ее. Я знала, что у меня не было магии. Но вопрос оставался в голове: если я не была мификом, как оказалась так глубоко в их мире? Это была удача? И я выдумала ощущение, что мое место было среди мификов?
Зак давил на меня взглядом, и я не хотела, чтобы он прочел в моих вопросах больше, чем уже сделал. Пора сменить тему.
— Что будешь делать без фермы?
— Пока не знаю.
Он замолчал, и я думала, что больше он ничего не скажет. Когда он снова заговорил, его хриплый голос удивил меня:
— Все, что я построил, основывается на моей анонимности, но это было разваливается. Варвара распространяет слухи обо мне. Враги впервые оказались близко к моему дому. Твоя гильдия обманом заставила меня взять тебя в свой дом. Я не могу больше так рисковать.
Вина сжала мое сердце.
— Прости.
— Не стоит. Если бы я не подобрал тебя, попал бы в ловушку другой гильдии, — он повернул голову, свет слабо сиял на одной щеке. — Я не так умен, как о себе думал, и мое неведение вышло мне боком.
Я стала смутно понимать, что он имел в виду под долгом мне, но слишком устала, чтобы разбираться с этим чувством.
— Ты будешь в порядке, Зак?
— Не знаю. Пока что я растерян.
Я подвинула его рукав, нашла его ладонь в перчатке. Я сплела наши пальцы и сжала его ладонь в безмолвной поддержке.
Его капюшон дрогнул, он посмотрел на наши руки.
— Почему я рассказываю тебе все это?
Сочувствие наполнило мою грудь, и я прошептала:
— Потому что больше некому.
Он замер, а потом вздохнул.
— Ага.
Свет вспыхнул, двери галереи открылись. Низкий полноватый мужчина под пятьдесят вышел оттуда, его пиджак был расстегнут, галстук — ослаблен. Кай шел рядом с ним, тихо говоря о чем-то. Два телохранителя шли за ним по каменной площадке.
— Это он? — едва слышно спросила я.
Зак кивнул.
Вспыхнул огонек, Манчини зажег сигарету. Он протянул зажигалку, и Кай склонился, зажег сигарету, которую сжимал губами. С легкостью курильщика он выпустил в холодный воздух серое облачко. Телохранители ждали в паре шагов от них.
— Должен сказать, Кайсуке, — сказал Манчини, произнося имя Кай неправильно, кай-су-ке, а не кайс-ке, как делали его родственники. Мрачный голос мужчины усиливала тишина, и он отражался от стен здания. — Я всегда думал, что жаль, что ты покинул семью. У тебя был большой потенциал, даже когда ты был подростком.
— Их не интересовал мой потенциал, — ответил Кай, затягиваясь сигаретой. — Я всегда был изгоем в семье. Думаю, вы понимаете это чувство, Кармело.
Согласное хмыканье.
— Что тебя вернуло?
— Я не вернулся, не так, как вы думаете. Я тут… рассматриваю варианты.
Манчини выпрямился.
— Как это?
— Я не собираюсь возвращаться в семью или гильдию как второстепенный член. Я думаю о независимом путешествии. Это вам тоже знакомо.
Манчини выпустил дым, сияние озаряло его опасную улыбку.
— Думаю, я понимаю, куда ты клонишь, Кайсуке.
— Вы стали независимым, стали силой, с которой считаются. Я знаю нескольких других, которые хорошо работают одни, но я знаю и то, какое это уязвимое положение без правильных связей.
— Ты можешь быть независимым от гильдии, но иметь сильных союзников, — заговорщически согласился Манчини.
— И вы — первый, к кому я решил подойти.
Самодовольное хмыканье.
— Польщен, польщен. Мне интересно узнать, как мы можем быть полезны друг другу.
Зак издал тихий впечатленный звук.
— А твой друг хорош.
— Рад это слышать, — легко ответил Кай. — Я работаю над кое-чем. Думаю, у вас есть опыт, если вы хотите им поделиться.
— Зависит от того, что ты хочешь знать, и что предлагаешь взамен.
— Начну я. Я представлю вам другого независимого мифика — его редкие знают близко, вряд ли кто-либо зовет его союзником.
Зак тихо рассмеялся с темным изумлением.
— Установить отношения с ним непросто, — добавил Кай, — но я вас познакомлю.
— Это сигнал, — шепнул Зак. — Жди здесь, Тори.
Он выпрямился во весь рост, теневые крылья Лаллакай развернулись за его спиной и обняли его, все его тело пропало из виду. Я зажала рот рукой, чтобы подавить вопль. Он исчез как фейри!
— Кто? — резко спросил Манчини. — С кем ты познакомишь?
— Вы должны знать его по одной репутации, — сухо ответил Кай.
Манчини вытащил сигарету изо рта, раздраженно скривился, а потом воздух рядом с Каем замерцал. Зак появился в вихре теней, его плащ трепетал от движения, капюшон нависал на лицо. Источая угрозу, он возвышался рядом с Каем, был выше на пару дюймов.
Я закатила глаза. Ох уж эти его драматические появления.
Сигарета Манчини выпала из пальцев. Он быстро махнул телохранителям отойти.
— Призрак! Я н-не знал…
— Мы с Кайсуке преследуем схожую цель, — прогудел Зак, произнося имя Кая идеально. — Если сможете поучаствовать и помочь, может, мы станем потом деловыми партнерами.
Кай стряхнул пепел с сигареты, выглядя спокойно, насколько мог рядом с опасным друидом.