Не злодей

— Попробуй погладить, не бойся, — предложил я.

— Н-но… она… — Хоук, поколебавшись, и еще раз посмотрев на меня (пришлось ободряюще кивнуть), все же ме-едленно поднесла ладонь к кошачьей холке. Когда между пальцами и шерстью оставалось сантиметра четыре, потеряшка перестала щуриться и недобро посмотрела на протянутую конечность. Но стоило мне продолжить чесать ей шейку — потеряла к вторжению всякий интерес.

Наконец Птица осмелилась коснуться животного, и даже провела ладонью по шерсти раз, другой. Её по-прежнему величественно игнорировали. Ободренная героиня стала действовать смелее, с каким-то детским восторгом — и ей сошло с рук даже это. Минуты десять мы так простояли, прежде чем все же пошли дальше. Причем на лице Ястреб так и застыло выражение детского восторга, словно ей в зоопарке позволили тигра или льва потеребить.

…Звать хозяев полосатой потеряхи не пришлось: стоило мне ссадить её у двери, она узнала дом и с мявом забежала внутрь через кошачью дверцу. Отходя, мы еще минуты три слышали, как рыжик то ли родным стенам, то ли обнаруженным хозяевам громко жалуется на жизнь и рассказывает о своих приключениях. К счастью, не те и не другие по-кошачьи ничего не понимали, и потому наш маленький подвиг остался между нами.

— У нас дома были кошки, целых три, — уже на лестнице в коттедже, где я снимал квартиру, неожиданно разоткровенничалась Хоук. — Мать обожала этих усатых нахалок, да и я тоже. Всегда насыпала им корм, когда они приходили ко мне его клянчить — маме обычно было лень лишний раз переться на кухню… В тот день, когда я… сорвалась, они как всегда подбежали к двери, стоило мне провернуть ключ. Ринулись ко мне, громко топоча по полу, толкая друг друга и мурча… и вдруг с выражением дикого ужаса на мордах и завывая пролетели мимо и растворились в темноте! И не вернулись ни ночью, ни утром. И я ни разу их больше не видела за те несколько дней, что мать настойчиво выпихивала меня из дому.

Волшебница прерывисто вздохнула, и выдавила из себя, подняв на меня успевшие наполнится слезами глаза:

— Я потом, по старой памяти, пыталась подходить к котам и кошкам, и всякий раз было одно и то же. Потом я сама стала их обходить. Но ты, Алан, ты… ты смог победить даже эту часть проклятья!

Дальше Хоук только плакала, прижавшись к моей груди. Долго плакала, рубашка натурально наполовину промокла от слёз. А я гладил, забравшись в кресло и пристроив любимую на коленях, гладил её по голове, позволяя излить наконец многолетнее напряжение, боль и обиды. Так она потом и уснула, а я еще больше часа удерживал её в объятиях и только потом уложил под плед. Потом сварил себе кофе, и с чашкой уселся прямо на пол, опираясь спиной о занятую кровать. Мысль о том, что мне сегодня не обломится промелькнула мимо сознания. А вот другая, о том, скольким суперам их способности сломали жизнь — наоборот, задержалась.

Этому миру нужны якоря — не только военным, чтобы их оружие стреляло. Люди, семьи… целые страны оказались исковерканы Изменением, вторгшимся в жизнь без всякого спроса. Надо как можно скорее узнать, что со мной… то есть со своим сыном сделали Смиты, превратив его в живой стабилизатор Реальности. Может, ключ если не к спасению этого мира, так к его лечению лежит-пылится среди их записей. Может, самой малости не хватило, чтобы дожать, довести исследования до логического конца?! Нужно разобраться как можно скорее… вот только чертовы деньги для частного расследования все еще неоткуда взять…

Телефон около моей руки тихо пиликнул, оповещая о сообщении от Роуз. Всего одна строчка: «собранно» — и сумма. И это только за первый, самый «жирный» день — а ведь будут еще поступления через площадку краудфандинга. Я некоторое время молча пялился на очень, очень многозначительную шеренгу знаков… а потом криво и невесело улыбнулся.

А вот и деньги. Не мои, правда… но я знаю, как их часть переложить себе в карман. Каждый, кто в моём мире смотрит новости, знает. И ведь, черт возьми, не из жадности и жажды наживы — ради общего блага. Чтобы такие девочки, как Хоук, больше не плакали оттого, что смогли погладить кошечку. Чтобы красивенькие вампирши не рисковали превратится в гибрид летучей мыши и человека. Ну и ради собственной безопасности, конечно: ведь однажды правда обо мне всплывёт, и тогда принцип работы нормализационной аномалии попытаются из меня достать. Возможно, что и хирургическим путём.

М-мать.

Глава 8 без правок

Так я и не поспал толком ночью — и не в кофе дело. Просто принял решение на счет финансов, начал готовится к тому, чтобы убедить Роуз сработать с закупками по «серой схеме». И… внезапно для себя понял много чего интересного. Потому когда мы все-таки собрались все втроем после обеда (салатная принцесса вчера напрыгалась и наоралась в микрофон на сцене, отчего спала как убитая) я первым делом предупредил:

— Мы не будем покупать фабрикатор.

Фриман подавилась соком.

— Что? Откуда?! — откашлявшись, первым делом возмутилась она.

— Погуглил цену систем три-де пласто-металлической печати и заметил, что мы за вчера перекрыли по заработкам стоимость трех самых дешевых моделей, — пояснил я. — Догадаться, что ты проведешь тот же поиск было ну вот совсем не трудно.

— Шерлок Холмс хренов, — пробурчала девица, насупившись, но тут же совсем с другой интонацией переспросила: — И почему нет?

— Подожди, сеанс дедукции не закончился, — остановил я партнёра по бизнесу. — Классическая схема задействования печатающие робото-станков такая: сначала покупается один, он работает медленно, так как дешевый. Но когда выпуск товара окупает затраты, можно взять второй и так далее. Фабрикаторы задействуются не параллельно, что может увеличить скорость лишь кратно числу купленных устройств, а последовательно, для разбивки процесса выработки готовой продукции на линейные, более простые операции. Эта схема, автоматизированный конвейер, даёт отличный прирост скорости изготовления изделий, но при этом сохраняет гибкость производства, которое в любом момент можно перепрофилировать на что-нибудь другое. Или исключить засбоивший фабрикатор из цепочки, автоматом раскидав функции на два соседних. Вроде бы все отлично…

— Ну, не тяни! — вот теперь Роуз напряглась. Она уже хорошо выучила, что как только дело касается техники или программирования — слушать надо именно меня, и слушать внимательно.

— Кроме станков нужно покупать «обслуживание», — выделил голосом я термин из корпоративной инструкции. — А по сути дела ежемесячно делать отчисления компании-производителю, чтобы линия сборки банально не остановилась, как только льготный поддержки период закончится. Знаешь, почему? А потому что управляющее ПО дешевых робото-станков целиком находится на «облаке» изготовителя! А, ну и мелочь: чем больше фабрикаторов этого ценового класса будут работать вместе как единый комплекс производства, тем больше будет коэффициент умножения цены обслуживания за сложность*.

[*Если вы, дорогой читатель, думаете, что это такая капиталистическая антиутопическая фантазия о будущем, то вынужден огорчить: здесь и сейчас, в нашей реальности, эту стратегию уже вовсю используют производители принтеров. Самые дешевые принтеры, например, компании Хьюлетт-Паккард обладают самыми дорогими в пересчете на число страниц картриджами. Причем каждый новый картридж напечатает чуть-чуть меньше, чем предыдущий — при домашнем использовании это не особо заметно, а вот в напряженно работающем офисе очень даже. И если в России сейчас принтеры попросту перепрошивают, чтобы перезаправлять расходники самостоятельно китайским тонером, то в США за такое нарушение лицензионного соглашения предусмотрены колоссальные штрафы и тюрьма, если расплатиться не получилось]

Фриман без лишних слов вытащила мобильник и полезла проверять информацию. Теперь, зная, что искать, она справилась буквально за минуту. То, что последняя кофеварка и робот-пылесос могут запросто отказаться работать без доступа в Сеть — с этом мире в США давно стало полнейшей обыденностью. Производители отговаривались «безопасностью пользователей», для которой нужен удаленный контроль состояния устройств и в целом все с этим давно смирились и привыкли — кроме кучки маргиналов, параноиков и отщепенцев, в основном и состоящих в фан-комьюнити суперзлодеев. Но вот чтобы незатейливо подсаживать покупателя «на счётчик» за его же деньги — до такого изготовители бытовых товаров еще не опускались.