Вернуть ее домой

Билл не знал, как себя вести, поэтому посмотрел на Калеба, и тот сказал:

— Мистер Прайс просто хочет показать тебе фотографию. Фото мужчины.

Хейли выглядела смущенной.

— Я не очень хорошо себя чувствую. Воспоминания расплывчатые.

— Просто сделай то, что сможешь, — сказал Калеб.

— Хейли, — вмешался Рич, — это важно, понимаешь? Ты знаешь, что Саммер угрожает опасность. Это не шутки.

Лицо Хейли теперь выражало подростковое неповиновение.

— Я хочу вспомнить, папа. Я стараюсь. Я хочу, чтобы Саммер нашли. Когда я очнулась, я даже не помнила, что Саммер исчезла. Я подумала, что это плохой сон.

— Посмотри на это фото, милая, — сказал Рич. — Посмотри на него повнимательнее.

Рич толкнул Билла в бок локтем. Билл достал телефон и нашел фотографию Дуга Хаммонда, которую распространила полиция. Мужчина на снимке смотрел в камеру и выглядел раздраженным. Его глаза были чуть прикрыты, а жирные волосы свисали на лоб. Билл взглянул на это лицо и отметил, что это, похоже, тот человек, которого он преследовал в парке. Волосы у него теперь были более седыми, лицо — немного отечным. Но, если Хейли видела его, она узнала бы его по фотографии на телефоне Билла.

— Да, Хейли, — сказал Билл, — только не торопись.

Он повернул телефон экраном к ней и держал его перед лицом Хейли. Она не взяла телефон, не попыталась приблизить его к себе. Ее губы слегка раскрылись, когда она смотрела на изображение на маленьком экране, глаза прищурились, как будто в них ударил яркий свет.

— Ты видела этого человека где-нибудь? — спросил Калеб спокойным тоном.

Хейли отрицательно покачала головой:

— Нет, я не видела его. — Голос у нее был чуть громче шепота.

— Не торопись, — сказал Рич, его низкий голос звучал как стук молотка. — Как следует посмотри.

Хейли неохотно протянула руку и взяла телефон у Билла. Она приблизила его к лицу, ее глаза сузились, когда она изучала снимок. Она поднесла палец ко рту, прижала его к верхней, все еще потрескавшейся губе. Через пару минут она снова покачала головой.

— Я не знаю этого человека, — сказала она.

— Ты уверена? — спросил Билл.

— Я уверена.

Билл забрал у нее телефон.

— Все нормально. Ты имеешь в виду, что не знаешь его? Или ты просто не помнишь его, может быть, потому что он причинил тебе боль?

Рич подошел к Биллу. От него пахло потом.

— Это уместный вопрос, — сказал Рич.

Хейли заявила с вызовом:

— Я не знаю этого человека!

Билл чувствовал, что стоит кому-нибудь повести себя неправильно, и он не добьется от Хейли того, на что рассчитывал. Он сунул телефон в карман и успокаивающе похлопал ее по руке.

— Спасибо, — сказал он, надеясь, что этот тактический ход поможет. — Просто береги себя, выздоравливай.

Но все испортил Рич, который, вместо того чтобы отойти в сторону, придвинулся еще ближе к кровати дочери:

— Хейли, мы об этом говорили, ясно? Мы думаем, что ты что-то скрываешь от нас. Мы знаем, что ты захотела встретиться с пастором Калебом и поговорить с ним.

Взгляд Хейли перескакивал с одного мужчины на другого.

— А что думает мама?

— Твоя мама… Ну, лучше поменьше говорить о ней. Но мы знаем, что ты, возможно, была вовлечена в то, в чем не должна была участвовать. Или Саммер. Я не из тех парней, которые думают, что все девушки занимаются такими вещами, но иногда люди не могут правильно оценить ситуацию, и у них возникают проблемы. Правильно?

Рич сделал руками жест, говорящий: «Эй, мы все здесь умные!»

— Или, может быть, кто-то сбил тебя с правильного пути.

Билл хотел остановить его, но прикусил язык. Ему было стыдно признаться себе в этом, но если бы методы Рича сработали, он бы их оправдал. Он должен узнать то, что знала Хейли. Хоть что-нибудь.

Хейли буквально сверлила отца взглядом. Ее подбородок немного дрожал, но она все же вскинула его, вытянув шею. Она выглядела как боец, готовый выйти на ринг. Она заговорила спокойно, но с презрением:

— Я сказала, что не знаю его. И я больше не хочу, чтобы меня изводил человек, который считает себя моим отцом.

— Послушай меня… — начал Рич.

И Билл, и Калеб подняли руки, призывая его замолчать. А потом Хейли заплакала. Слезы хлынули из глаз и залили ее лицо, плечи девушки тряслись.

Билл подошел к ней еще ближе. Он хотел протянуть руку, погладить ее, ведь он отчасти был виноват в том, что ее довели до такого состояния. Это же была его идея.

— Успокойся, Хейли, — сказал Калеб. — Мы уходим.

Хейли вздохнула со всхлипом. Она вытерла лицо, шмыгнула носом, а потом сказала:

— Все, что я помню, — это то, что мы сели в машину. Машину, которая увезла нас. Неужели ты думаешь, что я не хочу вспомнить больше?

В этот момент дверь комнаты открылась и вошла Кэнди. Она увидела троих мужчин и заплаканную дочь.

— Что случилось? — спросила она, торопясь обнять Хейли. — Что с тобой? Какие-то плохие новости?!

Сквозь рыдания Хейли смогла выдавить несколько слов:

— Они спрашивали меня… Тот человек… Они не остановились…

— Она сказала что-то о машине, — сказал Билл. — Кэнди, пусть она…

В глазах Кэнди полыхнул гнев. Она посмотрела поочередно на каждого из них так, как будто хотела встать с кровати и задушить их голыми руками.

— Убирайтесь! — сказала она. — Хейли ребенок, и ей нужно отдохнуть. Выйдите вон.

Рич начал было возражать, а Билл снова подошел ближе к кровати и произнес:

— Пожалуйста, Кэнди…

Но Хейли прижалась к матери, содрогаясь от рыданий. И когда Билл увидел выражение лица Кэнди, он понял, что у него просто нет выбора. Все трое вышли из палаты, как выставленные за провинность дети.

Глава 66

Билл чувствовал, что лучше ждать в вестибюле больницы, подальше от Кэнди Роджерс.

Поджидая Хокинса, он прокручивал в голове произошедшее в больничной палате. Слезы Хейли. Напористость ее отца. Свое участие во всем этом. И хотя он испугался, понимая, чем все это закончится, он не остановил это.

Но если бы он попытался это остановить, узнали бы они о машине? По утверждению Хейли, кто-то подвозил девушек в день нападения.

Он позвонил Хокинсу и сообщил ему эту информацию. Возможно, это был тот самый прорыв, которого они ждали, то, что могло произойти, только когда мозг Хейли начнет функционировать.

Тем не менее он испытывал жгучее чувство стыда. Он знал, в каком состоянии эта девушка. Он видел зонды и раны, иглы и швы. Это была не самая лучшая идея — давить на нее так, как это делали они, пока она не зашлась в слезах.

Билл хотел стереть все это из своей памяти, но он знал, что это невозможно. Он же не мог забыть, что игнорировал звонки Джулии. Повсюду он будет носить с собой мешок с сожалениями — по поводу того, что ударил палкой маленькую сестру, не отвечал на звонки Джулии, а теперь еще и участвовал в издевательствах над испуганной изувеченной девушкой. Он хотел, чтобы этот мешок не становился тяжелее.

Хокинс вошел в вестибюль, прижимая сотовый телефон к уху. Билл встал и направился к детективу, едва не столкнувшись с пожилой парой, которая пересекала вестибюль, опираясь на трости. Хокинс кивал, слушая, плотно сжав губы, а человек на другом конце линии все говорил и говорил. Наконец он сказал:

— Хорошо, увидимся. — И сунул телефон в карман. Он посмотрел на Билла: — Извините.

— Все в порядке. Я знаю, вам надо давать людям информацию об этом автомобиле.

Хокинс, немного смутившись, сказал:

— Да нет. Это была моя жена. В последнее время я редко бываю дома.

Детектив погрустнел, его брови поднялись, как будто он искал сочувствия. Биллу пришлось признать, что он как-то забыл о том, что у детектива есть личная жизнь. Есть супруга, дети, а может, и внуки. Есть собака, двор, о которых тоже надо заботиться.

— Я собираюсь подняться и посмотреть, в каком состоянии Хейли. Вы говорите, что ее мама зла, как потревоженный шершень?