Страница 55 из 107
Митч понял куда я клоню, поэтому шепотом меня остановил:
— Мара, не надо.
Я отрицательно покачала головой.
— У нее нет медицинской страховки, Митч. Если все будет настолько плохо…
— Мара, дорогая, не думай об этом.
Я выдержала его взгляд.
А потом последствия этой ситуации обрушились на меня, как товарный поезд. Все, что сейчас происходило. Все, что случилось с Билле и раньше. Все эти события накатывали на меня с такой силой, что я не могла сдержаться. Все давившие страхи, казалось, тащили меня куда-то, куда я не знала, и боялась, поэтому мне легче было выпустить их наружу.
И я выпустила.
— Страховка. Адвокаты. Новая квартира. Забота о детях. Митч, милый, у меня есть деньги, но не так уж много. Если нам придется отвезти ее в больницу, мой бюджет будет подчистен. Я даже не догадывалась, что она заболела, когда она стала капризничать весь вечер. Я не знаю, что мне делать, это... все, все это слишком много и..., — я поперхнулась, сглотнула, взяла себя в руки (немного) и тихо закончила, — я даже не поняла, что ребенок заболел.
Я замолчала, его рука покинула спину Билле, приблизившись к моему подбородку, большой палец прижался к моим губам.
— Мара, детка, не надо, — снова прошептал он. — Не сейчас, пока она спит. У твоих племянников имеется крыша над головой, они не голодают, живут с людьми, которым на них не насрать и завтра отправятся в школу. Не думай сейчас об этом дерьме. Мы подумаем об этом позже. Поговорим об этом и все решим. Но пока, милая, все хорошо.
— У Билле нет еды в желудке, ее вывернуло наизнанку, — напомнила я ему.
Он ухмыльнулся и напомнил мне:
— Ну, а у ее брата есть.
Он не сводил с меня глаз, а я смотрела в его проникновенные, бездонные глаза.
Затем услышала ровное дыхание Билле и почувствовала, как спокойствие в глазах Митча передалось мне вместе со словами, проникающими внутрь, и товарный поезд отбросил меня в сторону. Я глубоко вздохнула и кивнула.
Затем его большой палец нежно коснулся моих губ, но его пальцы остались на моем подбородке, когда он мягко приказал:
— Иди, готовься ко сну, придешь, посидишь с ней, потом я пойду в ванную.
Я не сводила с него глаз. Затем снова кивнула. Осторожно высвободилась из объятий Билле и сделала то, что он мне велел. В ночнушке, с чистым и увлажненным лицом, я скользнула под одеяло, Митч прижимал Билле к себе. Затем он осторожно выбрался с кровати и отправился в ванную (хотя я сомневалась, что он протер лицо и увлажнил его). Затем, обнаженный по пояс (опять), одетый в пижамные штаны (снова), он присоединился ко мне и Билле, укутав нас обеих своим большим, длинным, теплым телом.
О боже!
Чтобы отвлечься от мыслей о Билле, Митче и всем прочем, я спросила:
— Ты завел будильник?
Он кивнул.
Я еще глубже прижалась к Билле и наклонила голову так, что моя голова оказалось у ее волос. Она была права, шампунь, который купил ей Митч, имел приятный запах.
— Давай спать, Мара, — услышала я мягкий голос Митча.
Да, разве возможно заснуть, когда у Билле температура сто три градуса, ее тошнило и бьет озноб. И что мне делать с тем, что я взяла на себя материнские обязанности, не будучи сама матерью. И я снова оказалась в постели с детективом Митчем Лоусоном — Десять Целых и Пять Десятых, после того как я позволила ему проскользнуть прямиком на вторую базу на его диване, даже не попытавшись осалить его мячом.
— Хорошо, — согласилась я.
* * *
Митч
Десять минут спустя Митч увидел, как Мара заснула.
Он осторожно перекатился, поставил будильник, выключил свет, откатился назад и притянул к себе обеих красивых женщин.
А потом заснул.
* * *
Билли
Вернувшись на цыпочках к своей кровати, Билли лег, уставившись в темный потолок.
Он проснулся, когда услышал, что Билле стало плохо. Такое случалось нечасто, но, когда его сестра заболевала, он всегда заботился о ней сам.
А сегодня он прятался, наблюдая тайком (когда мог), все время подслушивая, как тетя Мара и Митч крутились вокруг его сестры.
И он слышал, что сказала тетя Мара.
У нее было не так много денег, чтобы оставить их, и она боялась.
Она может передумать.
Она может передумать и не оставить их у себя.
А он не мог ей позволить передумать.
Он также слышал, что говорил Митч.
Митч был на стороне Билли и Билле, старался все сделать так, чтобы тетя Мара не слишком боялась.
Для Билли это означало две вещи.
Первое, он должен был сделать все возможное, чтобы удержать Митча, чтобы тот развеял страхи тетушки Мары, и она не отказалась бы от них.
Значит, он и Билле должны вести себя очень хорошо, чтобы тетя Мара не захотела по другим причинам отказаться от них.
Он мог вести себя хорошо, особенно с тетей Марой, и он был уверен, что Билле тоже может.
Что же касается того, как удержать Митча, он считал, что для этого ему не придется слишком много трудиться. Митчу очень нравилась тетя Мара. Парни не смотрят на девушек так, как Митч смотрел на тетю Мару, если девушка им не нравится, а она очень нравилась Митчу. И парни не дотрагиваются все время до девушек и не приближаются к ним, как Митч к тете Маре, если девушка им не нравится, а она очень нравилась.
И все же ему придется внести свою лепту, чтобы удержать Митча с ними, а значит и с тетей Марой.
Он не возражал против этого, ему нравился Митч. Митч был хорошим мужчиной, купил Билле розового плюшевого мишку (второй раз, он понял это, хотя Билле и не поняла, но он не собирался ей об этом говорить).
И вообще, тетя Мара тоже смотрела на Митча (когда он не видел) так же, как Митч смотрел на тетю Мару (но тому было не важно смотрит она на него или нет), так что Билли решил, что она — тетя Мара тоже хочет, чтобы Митч был с нею рядом.
* * *
Митч
Четыре часа спустя раздался сигнал будильника.
Митч лежал на спине, как и вчера ночью, красивая маленькая девочка и красивая взрослая женщина прижимались к его боку, обе их руки лежали на его животе. Голова Билле лежала у его ребер, голова Мары — на плече, но на этот раз нога Мары переплелась с его ногами.
Он осторожно быстро вытянул руку, выключил звонок будильника, дотронувшись до лба Билле.
Ее лоб был холодным и влажным также, как и влажные волосы, температура спала. Она быстро поднялась и также быстро опустилась. Слава Богу.
Он повернул голову, снова протянул руку, поставил будильник на утро, осторожно выскользнул из постели, заботливо подложив вместо себя подушку под голову Мары и Билли, ни одна из них даже не пошевелились.
Он даже не задумался перейти на диван ни на секунду. Вместо этого вышел из спальни, прошел через гостиную, запер входную дверь, выключил свет, прошел через всю квартиру и вернулся к себе в спальню.
Затем он залез обратно в кровать, лег на спину, отодвинул подушку, заменив ее собой, обе прекрасные — девочка и женщина снова прижались к нему.
Он уставился в темный потолок, вспоминая, как Мара назвала его «мой Митч». Он также подумал, как она обезумела от одного лишь прикосновения его большого пальца к ее твердому соску.
Ухмыльнулся, глядя в темный потолок.
А потом заснул.
18
Мечта, ставшая реальностью
Я медленно открыла глаза, как и вчера, почувствовав смущение.
И точно так же, как и вчера, почувствовала смущение потому, что перед моими глазами предстала преступно привлекательная гладкая кожа, крепкая мускулистая грудь и прижатая макушка Билле к скульптурным выступам ребер, а также моя рука с рукой Билле, лежащие на его плоском, резном животе.
Я моргнула, как и вчера, крепкая, мускулистая грудь никуда не делась так же, как и макушка Билле, но в этот раз поняла, что колено моей ноги упиралось в мягкие хлопковые трусы прямо в твердость Митча.