Страница 50 из 107
— Что?!
— Пиво или вино к чили? — Повторил Митч.
— Ум…
— Пиво подходит лучше, детка, но если ты хочешь вина, я куплю вина. Мы выпили все, что у меня было прошлой ночью, так что ты должна мне сказать, если захочешь.
— Пиво — хорошо, — ответила я.
— Хочешь, я куплю тебе что-нибудь на десерт?
— Ум…
Офицеры открывали задние двери машины.
— Мороженое?
— Хм…
Офицеры втолкнули внутрь машины маму и тетю Луламэй.
— Замороженный яблочный пирог?
— Уу…
Офицеры закрыли двери машины.
— Мы с детьми могли бы заглянуть в пекарню Тессы и купить кексы.
Я уже пробовала ее кексы не один раз, поэтому сразу же заявила:
— Кексы.
— Отлично. — И в его тоне снова появилась улыбка.
Офицеры забрались в машину.
— Купил Билле плюшевого мишку.
Машина начала отъезжать, я произнесла:
— Извини, что?
— Перед тем как поехал за детьми в школу, заскочил в «Таргет» и купил ей плюшевого мишку.
Я подошла к стойке и положила на нее руку, потому что внезапно мои ноги задрожали.
И они дрожали, потому что Митч заехал специально в «Таргет», чтобы купить Билле еще одного плюшевого мишку.
Но они также дрожали еще и потому, что он понял, что я солгала, что была в порядке, и не отпускал меня. Я понимала, что он занятой парень, но он все равно разговаривал со мной, пытаясь отвлечь мое внимание от родственников — Близнецов Одни Неприятности и того бардака, который они устроили в моей жизни. А поскольку он был очень занятым парнем, я понимала, что отнимаю у него много времени на Билле, Билли, кузена Билла, но он позвонил Бобу и спланировал Операцию «Вывоз мусора», а потом еще кое-что.
Поэтому, когда я положила руку на стойку, чтобы не упасть, тихо сказала:
— Они ушли.
— Хорошо, — также тихо ответил он.
Я сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться.
Затем, все еще тихо сказала:
— Теперь я в порядке, Митч.
— Хорошо, — повторил он, также тихо.
Я сделала еще один успокаивающий вдох.
Затем прошептала:
— Спасибо.
— Всегда пожалуйста, детка, — прошептал он в ответ.
— Увидимся вечером, — сказала я ему.
— Ну, это того стоило, — ответил он, вызвав еще один шипящий звук у меня в животе, а затем тихо сказал: — Увидимся, дорогая.
— Пока, Митч.
Потом я услышала, как он положил трубку.
Я захлопнула телефон мистера Пирсона и подняла голову, вся моя команда подошла ко мне и смотрела на меня.
Я окинула их всех взглядом и сказала:
— Простите. Они…
— Больше ни слова, Мара, — твердо оборвал меня мистер Пирсон. Я взглянула на него, он поднял руку, сжимая мне предплечье. Приблизился и мягко сказал: — Ни слова, дорогая. Не думай об этом. Мы с Митчем все уладили.
Он выдержал мой взгляд, сжал мою руку, улыбнулся, затем отпустил, осторожно забрав из моей руки свой телефон, направившись к себе в кабинет.
Я повернулась и посмотрела ему вслед.
Затем обернулась и увидела Роберту и Латанью, пристально смотрящих на меня.
Вот тогда-то я прикусила губу.
А когда я прикусила губу, Латанья перевела взгляд на мои губы, потом посмотрела мне в глаза и приказала:
— Так, сначала самые сочные новости, что происходит между тобой и Митчем. А потом мы доберемся до Отвержения Роллер Дерби. А сейчас, именно это для меня главнее.
Отвержение Роллер Дерби.
Это было очень забавно.
И что было еще смешнее, не шутка, так это то, что Роберта и Латанья не смотрели на меня так, словно я была отбросами Роллер Дерби или еще хуже, их лица не были ошеломленные, потрясенные, с отвращением, как только они поняли, кто мои родственники. Они смотрели с интересом (с сильным интересом) и, ну, выглядели как всегда выглядит Роберта и Латанья.
И не только это, мистер Пирсон тоже выглядел также. Он просто сказал, что они с Митчем разобрались, будто посчитал за честь участвовать в Операции «Вывоз Мусора».
Я совершила еще один успокаивающий вдох, посмотрела на двух женщин, которые значили для меня целый мир, и мои губы за меня приняли решение до того, как я успела собраться с мыслями, заявив:
— Митч в меня влюблен, я влюблена в него, но мне кажется, что меня подменили при рождении, — объявила я, Роберта и Латанья в течение нескольких секунд молча пялились на меня, а затем обе расхохотались.
И когда они закончили хохотать, я поделилась с ними своими мыслями.
Точно, поделилась.
Некоторыми мыслями мне приходилось делиться с клиентами, я поделилась.
Всеми.
А когда закончила, они уже не выглядели заинтересованными, но все равно выглядели как Роберта и Латанья.
Две женщины, которые значили для меня целый мир.
16
Моя Мара любит свечи
Нам с Митчем не удалось придумать другого названия для Операции «Вывоз Мусора», пока мы ели чили, кукурузный хлеб и кексы, поскольку Митч помогал Билли с домашним заданием, а Билле весь вечер капризничала. Отчего все свое внимание я переключила на нее между порциями восхитительного чили, кукурузного хлеба и, наконец, кексов, пока она капризничала, стонала и вообще плохо себя вела.
Кстати, Митч приготовил отличный чили из четырех разных видов бобов со специями, бобы были сочными и ароматными, но не слишком острыми, он положил сверху тертый сыр, который расплавился. Кукурузный хлеб был потрясающим. А кексы из пекарни Тессы никогда не разочаровывали отчасти потому, что они всегда были сочными и влажными, но главным образом потому, что она всегда покрывала их горным завитком глазури.
Я решила, что Билле капризничает, потому что плохо спала вчера ночью, поэтому я сидела с ней. Я очень устала. Вот только не могла стать такой же капризной с Билле и Митчем рядом.
Наконец, мы уложили детей спать, что обычно не создавало проблем, они были хорошими детьми. Билли не поднимал шума, но Билле куксилась и упрямилась, и я еще больше устала, когда наконец устроилась с ней поудобнее, пока читала ей, она провалилась в сон, сжимая в руках своего нового плюшевого мишку.
И только после этого я вернулась в гостиную Митча, который развалился на своем секционном диване с пивом в руке, вытянув длинные ноги, положив их на огромный пуфик, смотря бейсбольный матч на плоском экране, но он тут же повернул голову и его глаза поверх спинки дивана встретились с моими.
— Она заснула? — тихо спросил он, я устала, беспокоясь о Билле, беспокоясь обо всем остальном, надеясь, что Билле хорошо выспится, но его вопрос заставил мое сердце затрепетать.
Хотя вопрос был простым, но каким-то интимным. Его забота о Билле перемешивалась с заботой обо мне, озвученная таким знакомым вопросом, который, как правило, отец задает матери, муж — жене.
Мне нравилось. Простота и интимность — прекрасно, но еще прекраснее было то, что исходили они от красивого мужчины, хорошего человека, отличного парня, сидящего на потрясающем секционном диване в своей великолепной гостиной и смотрящего на меня с нежностью.
Я подумала об этом.
И сказала:
— Угу.
Затем, уставшая, взволнованная от того, что внезапно осталась наедине с Митчем, чувствуя себя довольно странно из-за этого, что я была у него в квартире, и все так быстро происходило, не говоря уже о том, что Митч сказал мне сегодня утром, я обдумала свои варианты действий. И по идеи мне следовало присесть на его секционный диван.
Я решила, что безопаснее всего будет держаться от него подальше, поэтому отправилась в самый конец. Он сидел посередине одной стороны дивана. Я села поближе к подлокотнику с противоположной стороны.
Он наблюдал за мной, пока я усаживалась, его губы подергивались, но он не двигался.
Я отлично помнила, что в последний раз, когда мы остались с ним наедине в гостиной и по телевизору показывали бейсбольный матч, мы поссорились. Сегодня я очень устала, но было еще рано ложиться спать. И ложиться спать означало лечь в его постель.