Страница 43 из 107
Билле подняла руку и обхватила его за шею, ее глаза стали огромными и восторженными.
— О, я хочу быть супер умной, чтобы вырасти и стать парикмахером! — заявила она. Я улыбнулась, Митч хихикнул, обе его руки крепко сжались, одна вокруг Билле, другая вокруг меня.
— Тогда, пока Мара будет подымать твоего брата, ты поможешь мне приготовить вам овсянку? — Предположил Митч.
— Хорошо, — согласилась Билли.
Затем, я даже не успела понять, что происходит, рука Митча между моих лопаток толкнула меня к нему, он приподнялся, его губы коснулись моих, я почувствовала еще одно шипение в животе, а также легкое покалывание. Потом Митч отпустил меня, перевернулся вместе с Билле и слез с кровати, оставив меня одну, к счастью, мне некуда было падать, пока я любовалась на его красивую мускулистую спину и такую же красивую задницу в темно-синих пижамных штанах с завязками, а то бы обязательно от его потрясающего вида грохнулась бы на пол. Я наблюдала, пока он выходил из спальни, Билле обнимала его руками и ногами, глядя на меня поверх его плеча и махая мне рукой, будто Митч забирал ее в отпуск, а не на кухню.
У меня не было времени раздумывать и удивляться, что всего несколько недель назад детектив Митч Лоусон был моим недосягаемым соседом, мужчиной мечты, а сейчас я спала с ним в одной постели. У меня не было времени запомнить этот момент, когда он проснулся и поцеловал меня. И у меня не было времени напоминать себе, где находилась я и где Митч в классификации мира Мары.
Мне нужно было позаботиться о детях.
Я выскользнула с кровати Митча и отправилась во вторую спальню. Я заметила, что два школьных рюкзака находились в этой комнате, а также небольшая куча одежды и другие необходимые вещи. Я схватила кое-какую одежду для Билли и Билле, отнесла ее в ванную комнату в холле, потом вернулась, разбудила Билли и повела его сонного в ванную.
Я уже вышла из холла и направилась в гостиную-кухню-столовую Митча, когда поняла, что на мне, кроме ночнушки ничего больше нет, поймав себя на мысли, что Латанья и Брэй не принесли мне халат.
Я уже собиралась повернуться на пятках и скрыться в спальне, попытаться отыскать что могла бы накинуть на себя, когда Митч повернулся, нажав кнопки на микроволновке, и его глаза встретились со мной. И его глаза мгновенно прошлись по моей ночнушке. Это означало, что я также мгновенно почувствовала, как начала краснеть. И это также означало, что я мгновенно замерла на месте. Также мгновенно застыла, потому что пялилась на Митча с обнаженной грудью. Как только вид Митча окончательно проник в меня, часть моего тела разморозилась, и это были мои колени, которые начали дрожать.
Вот дерьмо!
— У клюквенного сока странный вкус, — заметила Билле, не обращая внимания на нас с Митчем, пока мы пялились друг на друга, словно в трансе. Она отняла стакан от губ, у нее появились усы клюквенного сока, сморщила нос, глядя на Митча. Она сидела на столешнице рядом с плитой и микроволновкой.
Митч оторвал взгляд от моей ночнушки и повернулся к Билле.
— Может быть, красавица, но для тебя он полезен.
— Почему все, что полезно имеет странный вкус? — Она наклонила голову и продолжила: — Или просто плохо пахнет?
— Это не так, — ответил Митч.
— Брокколи отвратительна на вкус, — парировала Билле.
— Брокколи очень вкусная, — ответил Митч, и Билле снова сморщила нос.
— Нет, — ответила она.
— Очень вкусная, — сказал Митч.
Билле внимательно посмотрела на Митча, а потом заявила:
— Ты такой странный.
Митч улыбнулся ей. Мои колени снова задрожали.
Черт! Как я могла остаться с ним, если едва могла устоять на ногах в его присутствии?
— У тебя есть халат, который я смогла бы надеть? — Вмешалась я в их разговор, оба — Митч и Билле посмотрели на меня, я стояла на том же месте, не пошевелив ни единым мускулом.
— Нет, — ответил Митч, и его губы дрогнули.
— Ум, — в голове у меня все закружилось, но потом я вспомнила: — Можно мне одолжить твою рубашку?
— А зачем тебе рубашка? — Спросила Билли, заметив: — Ты не носила рубашки у себя дома.
— Мне холодно, — солгала я, что было совершенно неправильно, потому что это заставило Митча тут же опустить глаза на мою грудь, вероятно, чтобы проверить правдивость моего заявления.
— А мне нет, — заметила Билли.
— Ну что ж, милая, — сказала я ей и окликнула Митча, отчего его взгляд переметнулся от моей груди к моим глазам.
— Чувствуй себя как дома, дорогая, — пробормотал он и повернулся обратно к стойке, чтобы что-то приготовить, но я не успела узнать, что именно, потому что воспользовалась возможностью, чтобы сбежать из кухни.
Я подошла к его шкафу, выхватила поношенную клетчатую фланелевую рубашку, натянула ее на плечи, застегнула несколько пуговиц спереди, чтобы прикрыть себя, не до самого горла, как мне хотелось бы, но тогда я бы стала выглядеть полной идиоткой.
Затем я направилась на кухню, глубоко дыша, готовясь снова увидеть грудь Митча. Но мое дыхание не помогло, потому что, когда я вошла на кухню, глаза Митча тут же метнулись ко мне, осмотрев с головы до бедер и обратно. И они стали нежными, он широко улыбнулся, отчего этот его вид был намного лучше, чем его голая грудь.
Я сделала вид, что проигнорировала его нежный взгляд, направившись прямиком к кофейнику.
Митч же не стал меня игнорировать.
— Предпочитаю, чтобы ты была только в ночнушке, детка. Твоя ночнушка просто прелесть.
— Я тоже так думаю, тетя Мара, — вмешалась Билли. — На ней маленькие цветочки, а эта рубашка для мальчиков.
Я поставила рядом с кофеваркой кружку на стол и подошла к Билле.
Положив обе руки с двух сторон от нее, я наклонилась к ней, сказав:
— Как насчет того, чтобы мы перестали говорить о моей одежде и поговорили о тебе. Ты в порядке?
Она с усмешкой кивнула.
— Митч готовит мне овсянку, чтобы включить мой мозг.
— Активировать, детка, — нежно поправила я.
— Активиловать, — повторила она.
Я улыбнулась ей, запустив пальцы ей в волосы, убрав с плеч и перекинув на спину, потом также нежно продолжила:
— Тебе ночью приснился кошмар, дорогая?
Ее улыбка исчезла, она скривила губы, посмотрев на меня, потом посмотрела на Митча, а потом снова на меня.
— Мне очень жаль, Билле, — тихо произнесла я, — но я вынуждена попросить тебя об очень большой услуге. Очень большой. Я бы не стала спрашивать, но это очень важно.
Она перестала кривить губы, прошептав:
— Какой?
Я подняла обе руки и обхватила ее лицо ладонями.
— Когда Билли придет сюда на кухню, мне нужно, чтобы ты и твой брат рассказали Митчу о злом человеке, который тебя пугает. Ты можешь это сделать ради меня?
Она снова скривила губы, но я заметила, как она вся напряглась и ее лицо тоже. Именно тогда я почувствовала тепло Митча у себя за спиной, он наклонился ко мне, положив свои руки на стойку с двух сторон от Билле.
— Все будет хорошо, Билле, — мягко произнес он поверх моего плеча, я повернула голову и увидела, что он смотрит на Билле. — Тебе никто и ничего не угрожает, красавица. Но нам с Марой нужно точно знать, чтобы ты и Билли были в еще большей безопасности.
Я оглянулась на Билле, она опять скривила губы, но уже в другую сторону, а потом спросила:
— А ты сделаешь, чтобы папочке тоже никто не угрожал?
Я почувствовала, как тело Митча напряглось. Это означало, что он не мог и не хотел лгать Билле, обещая, что сделает.
Поэтому я решила вмешаться.
— Давай сейчас лучше будем беспокоиться о тебе и твоем брате, а о твоем отце поговорим позже. Это ведь хороший план, а?
Ее большие голубые глаза смотрели в мои, она прошептала:
— Где папочка?
Вот дерьмо. Я знала, что это когда-нибудь произойдет, так же как и то, что я не буду готова к такому вопросу. И я оказалась права, вот оно это произошло, и я не знала, что сказать.
— Э-э... — начала я, но тут вмешался Митч, сказав правду.