Страница 22 из 107
Я неуверенно прошла на кухню, остановилась у края барной стойки и спросила:
— Что ты делаешь?
Он достал яйца, хлеб и миску и даже не взглянул на меня, ответив:
— Готовлю завтрак. — Я открыла рот, чтобы возразить, но он продолжил. — Сделай мне одолжение, милая, положи тосты.
Я все еще стояла с открытым ртом, подбирая слова, когда его прекрасные глаза остановились на мне и у меня перехватило дыхание.
— Когда ты сегодня работаешь? — спросил он.
Я моргнула и ответила:
— На этой неделе у меня поздняя смена. С полудня до девяти... сейчас, Митч…
— Я отвезу детей в школу, — объявил он, перебивая меня и глядя на миску, в которую начал разбивать яйца. — Мне нужно поговорить с администрацией школы. Я заберу их сегодня днем и отвезу к ма.
— Ма?! — Вздрогнула я, а он бросил в раковину яичную скорлупу и посмотрел на меня.
— Да, к моей матери. Она работает неполный рабочий день в магазине у моей сестры. Я звонил ей вчера вечером. У нее гибкий график. Я заберу их, отвезу к ней домой, заберу их потом, когда закончу работать, и по болтаюсь с ними здесь, пока ты не вернешься. Тебе нужно будет дать мне ключи.
Я сглотнула. Затем прошептала:
— Ключи?!
— Ключи, — кивнул он, окинув меня взглядом с головы до ног, а затем тихо произнес: — Детка, тосты.
Я дернулась, скользнув взглядом по детям, которые жадно наблюдали за нами, потом взяла хлеб, поставила свою кружку, отодвинув тостер от стены.
Потом я взяла себя в руки и начала:
— Митч…
— Тебе также необходимо поговорить со своим боссом, — заявил он мне.
— Знаю, — ответила я. — Но Митч…
— И друзьями, — перебил он. — Служба защиты детей будет опрашивать всех твоих знакомых и друзей. Они должны будут понимать, что говорят. Тебе придется разобраться, кто будет их возить в школу, и кто будет сидеть с ними после школы, а также в те дни, в выходные, когда ты работаешь. Я сделаю все, что смогу. Ма сказала, что тоже сделает все, что сможет. Латанья работает всего двадцать часов в неделю, она, вероятно, согласится с ними тоже посидеть. Брей тоже работает по сменам также, как и ты, так что он, скорее всего тоже сможет тебе помочь. Но это ненадолго. В долгосрочной перспективе тебе придется как-то решить этот вопрос — найти няню или что-то еще. Ты поняла меня?
Надо же, он думал об этом больше, чем я.
— Гм… — пробормотала я.
— Люди из опеки также осмотрят твою квартиру, — продолжал Митч. — Тебе понадобятся кровати. Они поговорят с тобой и устроят тебя на курсы для приемных родителей. Я зайду в офис администрации комплекса и посмотрю, есть ли у них свободные таунхаусы. Детям нужно больше места, но ты останешься со своими друзьями, здесь есть новый квартал таунхаусов через ручей.
— Митч…
Он вывалил яйца в растопленное масло на сковороде и посмотрел на меня.
— Достань масло и желе, детка.
Я подошла к холодильнику, чтобы достать масло и желе. И я сделала это главным образом потому, если бы он сказал мне броситься под поезд, добавив «детка», я бы бросилась. Я поставила масло и все три банки желе на барную стойку перед детьми, повернулась к Митчу, тост выскочил наружу. Поэтому я схватила масло, открыла ящик у стола и достала нож. Я вытащила тост, положила новый кусок хлеба в тостер и начала намазывать масло.
— Может, нам стоит поговорить об этом, когда дети... — начала я.
— Им надо поесть и отправляться в школу, — снова прервал меня Митч. — Ты также должна посмотреть, когда все будет официально оформлено, может стоит поменять им школу. Их нужно будет перевести в школу поближе к дому.
— Мы переезжаем к вам, тетя Мара? — Спросила Билле слегка смущенно, и я повернулась к ней.
Затем я сжала губы, потому что ее лицо выглядело немного смущенным, а я предпочла бы, чтобы Билле выглядела больше счастливой и беззаботной.
— Да, дорогая, надеюсь. Твоему папе нужно кое-что уладить, — тихо сказала я ей.
Она неуверенно посмотрела на меня, и мне не понравился ее взгляд.
— По-моему, это круто, — вставил Билли. — В доме у тети Мары чисто. Брэй (сокращенное от Брендон. — прим. пер.), Брент, Дерек, Латанья и Митч живут рядом, и у нее всегда есть еда.
Билле начала терзать свою нижнюю губу зубами, пока изучала брата. Потом спросила:
— Но кто же останется с папой?
— Кого это волнует? — Вставил Билли, и я подошла к стойке.
— Билле, — позвала я, и ее встревоженный взгляд переместился на меня. Я наклонилась к стойке. — Понимаю, что ты беспокоишься о папе, но он взрослый, поэтому ему нужно побеспокоиться о себе самому, — сказала я ей. — Ты ребенок, а это значит, что пока ты маленькая, кто-то должен заботиться о тебе, переживать за тебя, следить, чтобы у тебя была еда и шампунь для волос. — Я встала на цыпочки и наклонилась ближе к ней, когда мой голос затих. — Я люблю тебя, детка, и хочу, чтобы я была тем человеком, кто бы мог заботиться о тебе. Я хочу знать, что с тобой все в порядке, и мне нет необходимости беспокоиться, что ты голодаешь и тебе нечего носить. И единственный способ не беспокоиться мне об этом — это заботиться о тебе самой. Если твой папа разберется со своими проблемами, тогда посмотрим. Но пока ты позволишь мне позаботиться о тебе? Чтобы у тебя был всегда шампунь, еда и за тобой присматривал взрослый? Это тебя устраивает?
— Но папа останется совсем один, — тихо ответила она.
— Я знаю, милая, — прошептала я. — Но я не могу ему ничем помочь, он должен помочь себе сам. Я могу присматривать за тобой. — Я протянула руку и положил ее на стойку перед ней. — И я этого хочу. Я хочу, чтобы ты была со мной, Билле. Ты останешься у меня?
— Ты хочешь, чтобы я осталась с тобой? — спросила она.
— Да, — ответила я.
— А Билли? — спросила она.
— И он, конечно, — ответила я.
Она пристально посмотрела на меня, потом перевела взгляд на Митча, а потом снова на меня.
— Мне нравится мой новый шампунь, он вкусно пахнет.
Я улыбнулась ей.
— Это значит, ты согласна, детка?
— Тебе одиноко без нас? — прошептала она.
— Я беспокоюсь о тебе, когда тебя нет рядом, — ответила я ей. — Если ты рядом, мне больше не придется беспокоиться.
— Я не хочу, чтобы ты волновалась из-за меня. — Прошептала она. — Но я не хочу, чтобы папа тоже волновался.
— Папа не будет волноваться, — пробормотал Билли, Билле повернула к брату голову.
— Посмотри на меня, — быстро позвала я ее, когда ее губы задрожали и Билле снова посмотрела мне в глаза. — Тебе не нужно сию минуту принимать решение. Давай, поешь яичницу, которую сделал Митч. Отправляйся в школу и подумай о том, что я сказала. Мы поговорим об этом потом. Согласна?
Она глубоко вздохнула и кивнула.
— Договорились, — прошептала она.
— Хорошо, детка, — прошептала я в ответ.
Потом я почувствовала жар на спине, Митч наклонился ко мне, поставив перед обоими детьми две тарелки, наполненные пышной яичницей и тостами с маслом, а также с вилкой на краю тарелки. Он остался на месте, уперев кулаки в стойку по обе стороны от меня, прижавшись ко мне всем телом.
— Ешьте, нам пора ехать, — приказал он.
Билле опустила глаза в свою тарелку. Билли посмотрел на кулаки Митча на стойке. Я попыталась выпрямиться и отодвинуться, но рука Митча тут же обвилась вокруг моей талии.
— Хочешь тост, милая? — тихо спросил он меня на ухо.
Я подумала, что меня вырвет, если я съем хоть кусочек. Но я кивнула, надеясь, что он отодвинется от меня, поскольку не сможет поджарить тост, прижавшись ко мне. Поэтому я кивнула.
Я была права. Он отошел, я услышала, как зашуршал пакет с хлебом.
Глаза Билли передвинулись на меня, он молча изучал выражение моего лица, при этом выглядя лет на пятьдесят старше, чем был на самом деле. Потом он начал есть.
Билле с жадностью поглощала яичницу, одновременно осматривая необычное изобилие желе, появившееся в ее распоряжении.
Я размышляла о школьном автобусе, который смог бы забирать детей, о защите детей и опекунстве, покупке новых кроватей, когда я смогу посещать лекции для приемных родителей и о «ма» Митча. Я думала об этом так напряженно, что Митч поставил передо мной тарелку с намазанными маслом тостом, прежде чем я успела прийти к какому-то выводу.