Страница 15 из 20
— Назад! Домой!
Недовольные и хмурые, мы вернулись назад и остановились у ворот. А подозрительный тип в черном плаще снова скрылся в кустах. Наш командир, сплюнув, сказал с отвращением:
— Шпик…
— Ждет, наверное, кого-нибудь, — добавил Назитис.
— А как же! — сердито бросил Генерал.
С резким гудком подошел к станции поезд. Судя по времени — рижский. Последний вагон остановился как раз против угла улиц Озолу и Железнодорожной, за водонапорной башней. И мы все хорошо видели, как из вагона вышел, оглядываясь, железнодорожник. Он встретился с человеком в замасленной спецовке, который проверял вагонные колеса. Мужчины коротко переговорили о чем-то, и железнодорожник торопливо зашагал по тропинке, что шла мимо водонапорной башни. И вдруг от дровяного склада отделилась фигура усатого полицейского Румбы.
Железнодорожник спокойно свернул налево и через лужайку направился к углу улиц Озолу и Железнодорожной.
— Стой! — заорал Румба и, непрерывно свистя, бросился вслед за железнодорожником.
Из-за лип выскочили двое айзсаргов и тоже устремились за незнакомцем.
Железнодорожник остановился, оглянулся по сторонам и… побежал! Румба на бегу выстрелил в воздух. Но незнакомца это не испугало. Ловко перепрыгнув через канаву, он хотел скрыться за кустами, чтобы под их прикрытием добежать до парка. Но тут наперерез ему, словно из-под земли, выскочил шпик в черном плаще.
— Руки вверх! — потрясая револьвером, заверещал он.
Незнакомец остановился и медленно поднял руки. Шпик подошел к нему, и вдруг последовал короткий, резкий удар по револьверу. Оружие полетело в кусты. В ту же секунду в нос шпика врезался тяжелый кулак железнодорожника. Шпик как подкошенный рухнул на мостовую. А приезжий в несколько прыжков достиг угла Железнодорожной. Один из айзсаргов, бежавших за незнакомцем, остановился и прицелился в него. Прогремел выстрел. Пуля вонзилась в забор прямо над головой незнакомца. А мы все так и ахнули: человек, которого преследовали полицейские и айзсарги, был отец нашего Профессора, Бруниса, слесарь из депо Арвид Дзенис!
С другой стороны вокзала бежали сам начальник полиции и несколько айзсаргов. Путь к парку был перекрыт. Снова совсем близко от нас просвистела пуля. Мы бросились во двор. А за нами устремился и Дзенис. Добежав до сарая, мы, разинув рты и моргая глазами, ждали, чем же закончится эта страшная охота на человека.
На улице снова раздались свистки и ругань преследователей. Дзенис подошел к нам. Лицо его было удивительно спокойным. Отец Бруниса окинул взглядом двор, потом расстегнул пуговицы темной сорочки, вытащил из-за пазухи какой-то сверток и протянул его Валдису Цериньшу.
— Спрячь побыстрей! — шепнул он.
Валдис молча кивнул головой и, прижимая к себе сверток, похожий на толстую книгу, молнией ринулся в сарай. А слесарь, посмотрев на нас и приложив палец к губам, подбежал к деревянному забору, отделявшему наш двор от соседнего, подпрыгнул и ухватился руками за его верхний край. Он хотел уже перекинуть ногу через забор, но тут загремели в воротах кованые сапоги, и во двор вбежали полицейские и айзсарги. Волосатые, красные руки вцепились в Арвида Дзениса. Отца Бруниса стащили с забора и надели наручники.
А двор постепенно заполнялся рабочим людом — жильцами нашего дома. Молча, с угрюмой враждебностью смотрели они на все, что происходило во дворе. Но это молчание было грозным, как затишье перед бурей. Полицейские с опаской поглядывали на деповских рабочих.
Начальник полиции приказал вывести отца Бруниса на улицу. Арестованный поднял голову и сказал громко:
— До свидания, товарищи!..
Один из айзсаргов крикнул зло:
— Молчать! — и подтолкнул Дзениса.
— Скоро увидимся, Арвид! — сказал отец Валдиса Цериньша.
— Вот-вот, и в самом деле увидитесь!.. — ехидно произнес вдруг начальник полиции, и на лице его заиграла злая усмешка. Приставив руку к фуражке, он продолжал язвительно: Разрешите, господин Цериньш? Мы пришли и за вами! — И, резко повернувшись к полицейским, скомандовал: — Арестовать!
Когда и на отца Валдиса надели наручники, начальник полиции все так же издевательски вежливо спросил:
— Не могу ли я познакомиться и с вашим сыном?
Мы обомлели от страха. Вот оно, началось!.. Репсис все рассказал о знамени! Что-то сейчас будет?
Только наш Генерал не растерялся. Крепко сжав зубы, он смело встал рядом с отцом.
— Я — Валдис Цериньш! — сказал он.
— Смотрите-ка, вот и еще один большевичок! — процедил сквозь зубы начальник полиции и резко крикнул: — Где красное знамя?
— Нет у меня никакого знамени!
— Врешь, щенок!
— А чего мне врать? Нету — и все!
— Но ведь было же, а? — грозно спросил полицейский.
— Было, — громко, чтобы и мы все услышали, ответил Валдис. — Ребята сшили из старой скатерти…
— Может быть, господин Цериньш-младший покажет нам все-таки свое знамя? — недобро усмехнулся капитан.
— Нет, не покажу…
— А нельзя ли узнать, почему?
— Потому что его у нас стащил Репсис… то есть Юрис, сын Буллитиса, — сказал Валдис и тут же добавил, скорчив наивную гримасу: — Так что лучше поищите знамя у мясника. Вы же знаете, что Буллитису[7] нравится красный цвет…
— Молчать, молокосос! — взорвался начальник полиции и размахнулся. Но ударить Валдиса не посмел собравшиеся во дворе железнодорожники сомкнутым полукругом двинулись на полицейских. Рука капитана невольно легла на кобуру с пистолетом. Куда только девалась его язвительная вежливость! Он поспешно скомандовал: — Увести!
Валдиса и его отца вывели на улицу, подтолкнули к Арвиду Дзенису и повели всех троих в полицейский участок. Валдис-то сразу понял, почему его арестовали. А отец Бруниса напрасно ломал голову, разгадывая причину ареста. Позавчера, по заданию подпольной организации, он выехал в Ригу, чтобы получить указания для дальнейшей работы. Там Арвид узнал, что дни профашистского режима Ульманиса сочтены. После короткого нелегального совещания ему, как и другим, вручили листовки с призывом к рабочим — подняться на последний и решительный бой. И вдруг арест!
«Что же случилось? — размышлял слесарь. Может, предательство? Может, случайное совпадение? О листовках полиция, наверное, ничего не знает, потому что не искала их. Значит, в центре все в порядке. Наверное, что-то случилось здесь, в Гулбене. А что именно?» А тут еще мучил вопрос, почему арестованы Цериньш и его сын.
Арвид Дзенис посмотрел на них. Взгляд его задержался на Валдисе. А Генерал вдруг коснулся его плечом. И слесарь понял: парень знает что-то. Может, сейчас все и выяснится. Он ободряюще кивнул нашему командиру…
— Господин капитан! — крикнул вдруг Валдис. — Нас за красное знамя арестовали?
— Ну-ка помолчи, паршивец! — рассердился начальник полиции. — Сейчас мы тебе устроим свидание с твоим дружком — он-то уже за решеткой!
Валдис посмотрел на Арвида Дзениса и сказал тихонько:
— Это он о Брунисе…
«Замечательный парень!» — подумал Арвид и улыбнулся. Теперь все понятно: наверное, Брунис взял знамя, чтобы показать своим друзьям, а те, не подумав о последствиях, заварили какую-то кашу, и знамя попало в руки полиции. А из-за главных «виновников», Бруниса и Валдиса, арестованы и их отцы. У Арвида отлегло от сердца. Значит, организации ничто не угрожало. А знает ли все это Цериньш? Дзенис вопросительно взглянул на отца Валдиса. Тот ответил едва заметным кивком, что означало: «Будь спокоен, все в порядке». Слесарь облегченно вздохнул, подумав при этом: «А все-таки надо быть осторожным. Если дома сделали тщательный обыск, то оружие, конечно, не нашли, а вот несколько „опасных“ книг наверняка… Эх, до чего же глупый провал! И это в такой момент, когда нужно действовать! В Риге, может быть, уже начали… А тут сиди за решеткой! Проклятие! И листовки вот остались… А на что они теперь?..»
7
Буллитис (латышск.) — бычок.